Владимир Брюханов - Заговор против мира. Кто развязал Первую мировую войну Страница 4

Разумеется, в нашем последующем изложении мы вернемся и к миссии Лимана фон Сандерса, а также будем использовать и другие сведения, опубликованные в замечательной книге В.И.Шеремета.

Другой выдающейся книгой, вышедшей не так давно, стала посмертно опубликованная работа известного историка Корнелия Федоровича Шацилло[21]. Ей предпослано предисловие, казалось бы предопределяющее глобальное значение данной публикации: «Думаю, что монография К.Ф.Шацилло займет достойное место в мировой историографии, и к ней будет обращаться ни [так в тексте!] одно поколение исследователей»[22].

Трудно отвечать за будущие поколения исследователей, но пока что, по-видимому, никто из читателей не сумел уяснить, что книга содержит совершенно четкое изложение основных причин Первой Мировой войны и называет ее главных виновников – не больше и не меньше! Не смог этого понять поначалу и автор этих строк.

Прочтение книги вызвало сумбурное впечатление: чувствовалось, что получена информация какого-то невероятного масштаба, но в чем она конкретно заключалась – было совершенно неясно. Тогда нами была проделана трудоемкая, хотя и простая по идее компьютерная обработка текста: полностью воспроизведено содержание книги, но все события приведены в строго хронологическом порядке.

Материал в книге Шацилло подан тематически: глава I, например, называется «Армия и флот России после русско-японской войны. Связь внешней политики с состоянием и развитием вооруженных сил царизма», а глава IV – «Милитаризм и борьба партий вокруг развития вооруженных сил царизма»; каждая из пяти глав разбита еще и на тематически обособленные параграфы. Соответственно этому, различные события, происходившие одновременно или последовательно, попадали в различные разделы книги – в зависимости от содержания. Когда вся эта информация воспроизвелась в хронологическом порядке, то ее смысл качественно изменился: логика принятия решений всеми участниками событий полностью обнажилась!

Критики могут возразить, что такая последовательность может и не иметь логической основы: после этого – не обязательно значит вследствие этого! Однако вся информация, собранная К.Ф.Шацилло, относится к единой проблематике и увязана по содержанию, а круг людей, реально располагавших ею в свое время и принимавших решения о последующих шагах, ограничивался чрезвычайно узким составом виднейших отечественных и зарубежных военных и политиков. Кроме того, описанные события развивались достаточно неторопливо в течение продолжительного ряда лет (содержание книги завершено периодом еще до наступления политической лихорадки июля 1914 года), а потому все решения руководящих участников принимались и взвешенно, и продуманно. При таких условиях все, что было после этого, было также и вследствие этого!

Приходится недоумевать: почему же получилось так, что автор книги «От Портсмутского мира...», располагая исчерпывающей информацией о причинах Первой Мировой войны, изложил ее таким образом, что они оказались как бы незримы? Представьте себе, что какой-то значительный по объему детективный роман, с разнообразными действующими лицами и множеством эпизодов, расчленили бы на кусочки, сгруппировали эти кусочки по каким-то признакам и затем расположили группы в каком-то определенном порядке, но совершенно не связанном с хронологией описанных событий. Возможно, результатом стал бы литературный шедевр, способный привести в восторг почитателей Кафки или Бэккета, но, согласитесь, читателю было бы совсем не просто догадываться о том, кто у кого что украл и кого и почему при этом убили! Именно такой и получилась книга К.Ф.Шацилло, материалы которой собирались более сорока лет – докторскую диссертацию на сходную тему он защитил еще в 1968 году и тогда же выпустил об этом первую книгу[23].

Задать вопросы об этом самому Корнелию Федоровичу уже невозможно – он скончался в 1998 году. Книгу готовили к изданию его коллеги – включая его сыновей. Кто несет ответственность за расположение материала, прочно задрапировавшее смысл изложенных событий, – неизвестно.

Интересно, однако, что позднее, уже в 2003 году, вышла книга Вячеслава Корнельевича Шацилло[24] все на ту же животрепещущую тему: сын как бы продолжает работу отца. Не скрою, раскрывал книгу с трепетом: хотелось узнать, понял ли сын, уже завершив подготовку отцовской книги к изданию, скрытый смысл отцовских достижений? Ожидания не оправдались: новая книга великолепно написана, прекрасно подборан документальный материал, частично впервые опубликованный на русском языке, но, как и все остальные, она нисколько не проясняет вопроса об истинных виновниках и конкретных сюжетах возникновения войны. Приходится констатировать, что негласно общепринятое обязательство не совершать открытий давлеет над российскими историками настолько серьезно и настолько стало символом их искренней веры, что, даже совершив открытие вопреки собственным намерениям, они не способны его оценить и прочувствовать.

Вот переписанное нами в хронологическом порядке содержание книги К.Ф.Шацилло и стало костяком изложения, представленного ниже – с существенными дополнениями, собранными за тридцать пять лет нашей непосредственной работы над загадками возникновения Первой Мировой войны.

Мы займемся теми же пустяками, в каких уличали Каутского – отысканием истинных виновников грандиознейшей человеческой катастрофы. Это вполне своевременно именно теперь, когда, наконец, появились возможности раскрыть тайны, недоступные нашим добросовестным и любознательным предшественникам.

Приступая к изложению, следует, конечно, отметить, что автор этих строк, не будучи профессиональным историком, никогда не давал обязательств следовать только утвердившимся версиям и не совершать никаких открытий – хотя бы даже в отношении пустяков, а потому не является нарушителем корпоративной этики российских историков.

1. Вначале было слово.

Это было не слово, а идея – как, собственно говоря, и подразумевалось тем первоисточником, из которого заимствованы слова заголовка. В данном случае идея принадлежала германскому кайзеру Вильгельму II и состояла в намерении радикального усиления немецкого военного флота. Она стала исходной точкой некоторой программы, которая первоначально была принята рейхстагом Германии в марте 1898 года в виде «Закона о флоте», предусматривавшего резкое усиление военного флота: в течение последующих шести лет должно было быть построено 11 эскадренных броненосцев, 5 больших броненосных крейсеров, 17 крейсеров с бронированной палубой и 63 миноносца – силы германского флота практически удваивались[25]. Эта программа была вызовом Великобритании, располагавшей безусловным мировым превосходством в военно-морских вооружениях.

Превосходство англичан воплощалось в поддержание принципа, нашедшего даже формальное выражение в английском законе 1889 года, согласно которому Великобритания считала необходимым иметь флот, превосходящий два сильнейших флота других держав[26]. Закон 1889 года не был в момент своего принятия никаким особым вызовом кому бы то ни было: он просто констатировал то соотношение сил, которое англичане и так старательно поддерживали со времен Трафальгарской битвы 1805 года, покончившей с амбициями французов – последних из числа наций, пытавшихся соперничать с англичанами на морях в течение предшествующих нескольких веков.

После Трафальгара превосходство англичан оставалось безоговорочным, хотя во второй половине XIX века бывали периоды, когда это могло было бы кое-кем поставлено под сомнение: в то время происходили подлинные научно-технические революции, в числе прочего до неузнаваемости изменившие качества боевых кораблей, и не ко всем этим преобразованиям Англия поспевала самой первой. Так, в течение нескольких лет после 1850 года Англия отставала от Франции по введению в строй паровых линейных кораблей, а в течение нескольких лет после 1858 года – от нее же по использованию брони на кораблях; в то время это вызвало немалую панику в кругах британских военных специалистов и через прессу выплеснулось на публику, что имело и практически позитивное значение: парламент живо отзывался на нужды собственного флота[27].

Позднее, однако, англичане постарались не так афишировать свои недостатки, имевшие порой немаловажное значение. С 1856 приблизительно по 1885 год английская корабельная артиллерия заведомо уступала по мощности снарядов, скорострельности, точности и дальности стрельбы, а также по надежности новейшим тогдашним артиллерийским системам других стран, в частности – пушкам Круппа, принятым на вооружение в русском флоте с 1867 года и производимым как в Германии, так и в России[28]. Технические дефекты тогдашнего британского флота стали много позже предметом исследований историков военной техники, но в то время, когда эти дефекты имели место, о них мало кто знал и, главное, никто не попытался использовать их для противодействия английской политике.