Антинаучная физика: загадки пространства, времени и сознания - Александр Петрович Никонов Страница 39

Глава 3. Человек с простой фамилией

Мне в жизни всегда везло на людей. Я был знаком со множеством уникумов. Настоящие украшения человечества! И сейчас речь пойдет об одном из самых необычных людей. Вообще-то, они у меня все такие, но из всех можно выделить некую обособленную подгруппу (3–4 человека сразу приходят мне в голову), которых я бы отнес к абсолютно бездонным гениям. Им удалось настолько раскачать свой мозг, работая с собственным телом (а иного инструмента воздействия на себя у нас нет), что они стали просто людьми не от мира сего.

Я их даже перечислю… Это уже упомянутый мною ранее Юрий Горный, потрясавший публику невероятными психофизическими рекордами. Это ныне покойный Самвел Гарибян – рекордсмен книги рекордов Гинесса по запоминанию информации (он раскачал себя многолетними многочасовыми занятиями йогой). И третий – Игорь Серафимович Иванов – мировой рекордсмен в области изобретательства. (Иванов, как и Нурбей Гулиа, работал над собой атлетизмом, достигнув в нем немалых успехов.)

У Игоря сотни авторских свидетельств и патентов. В изобретательстве ему нет равных. Еще в девяностых он перестал распечатывать приходящие по почте конверты с авторскими свидетельствами, бросая их в коробки. Часть этих коробок так и заплесневела на балконе…

На момент написания этой книги Игорю Иванову за 60 лет, а познакомились мы с ним, когда ему было за тридцать. Давненько! И уже тогда он был рекордсменом книги рекордов Гинесса, имел более 800 патентов. Причем, рекордсменом Гинесса Иванов стал еще при позднем СССР, когда заявки на изобретения реально рассматривались и часто отклонялись за отсутствием новизны, полезности, в силу ошибочности и еще незнамо чего…

Рекорды Иванова:

– до 1991 года самый короткий в мире патент принадлежал какому-то англичанину и состоял из 48 слов (под длиной патента имеется ввиду не описательная часть изобретения, а юридическая – так называемая формула изобретения). Теперь рекорд лаконизма перешел к Иванову. У него аж 86 патентов содержат менее 47 слов, а самый короткий состоит вообще из 17 слов! Краткость – сами знаете, чья сестра…

– количество изобретений, сделанных за один день, а точнее за одну ночь – 110 штук. Игорь не поспал ночку и сотворил около полутора сотен изобретений. Но денег хватило только на подачу 111-и заявок. Одну заявку он сам отозвал по ошибке, а остальные были признаны изобретениями. И тут сразу же еще один рекорд всплыл:

– по выходу годного. Выход годного – это отношение числа полученных патентов к числу поданных заявок. Хорошим показателем считается цифра в 40 %. У Иванова, как видите, 99 %. А было бы 100 %, если бы он по ошибке не отозвал одну заявку.

К таким интеллектуальным рывкам, как сотворение сотни изобретений за ночь, Иванов долго готовился – и умственно, и телесно:

– Это очень тяжело дается. К такому рывку нужно примерно 40 дней готовить организм специальными упражнениями и особой диетой. Я чередую максимальную умственную нагрузку с сенсорным голодом. И наконец в один из вечеров наступает нечто вроде припадка, когда мозг начинает буквально плеваться мыслями. Хватаю карандаш и всю ночь еле-еле успеваю набрасывать все, что приходит в голову. Потом утром кое-какие чертежи и записи даже сам расшифровать не могу. Но главное не это. Главное, что после такой нагрузки организм приходит в себя еще около месяца. Обостряется язва, нарушается сон. Я нахожусь в каком-то странном перевозбужденном состоянии, не могу спать. Сплю по полтора часа в сутки, хожу дурной. Страшная перегрузка…

За свою жизнь Игорь чего только не изобретал! Спортивные тренажеры и инструменты, замки и мыло, звуковые носители и кремы, обувь и одежду, патроны и оружие, тару и колеса, щетки и приборы для контроля знаний… Не все, приходящие в голову идеи, патентовал. На все просто времени не хватало, да и денег – на подачу заявки, проведение патентной экспертизы, выдачу патента…

Когда отечественная промышленность еще работала, Иванов делал изобретения на заказ. Оформлял патент на свое имя кто-то другой, а Иванов получал живые деньги, которые вкладывал в патентование очередных изобретений. Потом социалистическая промышленность преставилась, и Иванов пошел работать грузчиком. Точнее, упаковщиком в представительство одной итальянской мебельной фирмы. Упаковщик – это такая совсем отдельная профессия. Грузчик – грузит, а упаковщик ЗНАЕТ, как упаковать нежную антикварную мебель так, чтобы она не повредилась при транспортировке. Учил Иванова нелегкому искусству упаковки специально приехавший в Москву из Италии легендарный виртуоз упаковки Массимилиано Антониони. Позже Массимилиано отошел от дел, и его талантливый ученик занял место учителя: итальянский журнал “Тара и упаковка” назвал Иванова лучшим упаковщиком Европы. Вот уж воистину – талант, он везде талант!..

Однако, нас с вами в рамках этой книги интересуют не дела земные и практические, а нечто другое – уроки смерти от Иванова…

С Ивановым в жизни приключалось множество непонятных историй. Загадочных. Я бы даже назвал их «потусторонними». Начнем с легонького[29].

С самого детства Игорь был ребенком необычным. Он, например, мог видеть многосерийные сны. То есть на следующую ночь взять и досмотреть продолжение «предыдущей серии», если ему было интересно, «чем там кончится». А однажды увидел совсем странный сон…

– Война. Я солдат. Меня ранили. Сумерки. Где-то неподалеку бегает лошадь. Пытается подойти ко мне, но слышится далекий выстрел, и она отбегает к деревьям. Потом все же подходит, я кое-как переваливаюсь на нее, и она меня несет. И приносит куда-то, где костры горят, сидят солдаты с ружьями, кони. И кто-то говорит: «Смотрите! Гришка Ланцов!..» Я просыпаюсь утром, долго не могу в себя прийти почему-то. Потом спрашиваю у мамы: «Мам! А кто такой Гришка Ланцов?» Она отвечает: «Как кто? Это твой дедушка». – «Какой еще дедушка?» – «Ты его не знаешь и не видел никогда, он умер в 1948 году, задолго до твоего рождения».

С тех пор Иванов заинтересовался проблемами памяти… Но, помимо памяти, Игоря волновала еще одна проблема – проблема смерти. Так вышло, что первый раз в глаза смерти он посмотрел еще ребенком. Ему купили рыбок, он прокормил их рыбьим кормом, не подозревая, что на рыбий корм у него сильнейшая аллергия. А ночью стал задыхаться. Отек Квинке. Бронхи отекли, дышать было просто нечем. Ребенок встал на подоконник, вытянувшись к форточке и, запрокинув голову, с силой втягивал в себя воздух.

– Я просил бабушку вызвать скорую, но она только перевернулась на кровати: «Какую тебе еще скорую, кончай дурить, спи давай». Глупая бабка, что она понимает… А я чувствовал, что если горло сожмется еще хотя бы на чуть-чуть, мне