Владимир Авдеев - Расология Страница 40

Известный шведский антрополог и анатом, профессор Стокгольмского университета Вильгельм Лехе (1850–1927) в своей книге «Человек, его происхождение и эволюционное развитие» (М., 1913), суммируя многочисленные исследования в разных странах в области аномалий швов черепа, давал такое ясное и обстоятельное резюме:

«Очень сильную опору того мнения, что культурный уровень стоит в связи с развитием головного мозга, а последний — с развитием мозговой капсулы, является следующий факт. Обычно парно закладывающиеся лобные кости срастаются у человека в одну кость на 1–2 году жизни. Реже это срастание останавливается на такой стадии, что лобные кости остаются в течение всей жизни разделенными лобным швом. Точными исследованиями доказано, что это срастание задерживается давлением изнутри, благодаря росту лобных долей головного мозга. Именно благодаря сильному росту этой части головного мозга обе лобные кости раздвигаются между собой, и продолжающееся окостенение не может восполнить промежутка между ними. Далее можно считать доказанным, что передняя часть мозговой коробки обыкновенно бывает больше у черепов с сохраняющимся лобным швом, нежели у таких, у которых лобные кости срастаются. Что сохранение лобного шва действительно обыкновенно является критерием умственного превосходства должно следовать из того, что черепа с этой особенностью чаще встречаются у цивилизованных народов, нежели у диких. В связи с этим я хочу упомянуть, что до сих пор не было описано ни одного черепа человекообразной обезьяны с сохраняющимся лобным швом».

Крупный немецкий антрополог того же времени Георг Бушан (1863–1942) в своей известной книге «Наука о человеке» (М., 1911) подчеркивал: «Метопизм составляет принадлежность высших рас. Метопические черепа обладают большим весом, более сложным строением швов, более продолжительным незаростанием последних. Низшие расы дают меньший процент таких черепов, чем вышестоящие, так называемые культурные народы. Кроме того, метопические черепа абсолютно не выказывают каких-либо низших признаков, а скорее такие, которые можно считать за морфологически высшие, то мы вынуждаемся к заключению, что метопизм следует признать явлением высшего морфологического порядка, видеть в нем скорее прогресс, чем регресс. Причина его заключается не в патологической слабости лобной кости, но единственно в большем давлении на нее изнутри, со стороны более развитых мозговых полушарий, именно их лобных долей. Так как большей вместимости черепа должно соответствовать и увеличение объема его мозга, и так как большой вес мозга, в особенности в лобной части, обыкновенно служит признаком высшего интеллектуального развития, то само собой напрашивается и дальнейшее заключение, что обладатель метопического черепа должен отличаться сравнительно большим развитием духовных способностей».

Другой мэтр классической немецкой антропологии, специализировавшийся как раз в области сравнительной морфологии Ойген Фишер (1874–1967) в своем фундаментальном учебнике «Антропология» (1923) указывал: «Расовые различия в частоте метопизма связаны с разной емкостью мозга. Мы встречаем его, например, у немцев — 12,5 % случаев, на черепах, найденных в Помпеях — в 10,5 %, у древних египтян — в 7 %, у негров — в 1 % случаев. У человекообразных обезьян сохранение лобного шва — очень редкое явление».

Испанский ученый Хуан Комас в своей диссертации «К изучению метопизма» (1942) совершенно в том же духе свидетельствовал: «Анучин одним из первых выдвинул гипотезу о прямой связи между метопизмом и интеллектом, то есть черта чаще встречается у высших рас и, следовательно, ее можно считать чертой прогрессивной эволюции, свидетельствующей о тенденции организма к модификации своего обычного типа черепа».

Определив ценность данного краниологического признака в его прошлом и настоящем, ученые предприняли также смелую попытку обоснования его эволюционной значимости и в будущем. Русский антрополог П. П. Сушкин еще в 1915 году первым высказал мысль, что если нередкие случаи сохранения лобного шва у взрослых людей связаны с постепенным увеличением размеров лобных долей головного мозга, то следовательно у человека будущего, который будет обладать очень большим мозгом, лобный шов также будет являться нормальным явлением. Кроме того, принимая во внимание изыскания своих предшественников в области распределения метопизма по расам и учитывая его повышенную встречаемость именно среди «высших» рас, П. П. Сушкин в своей работе «Обратим ли процесс эволюции?» (Новые идеи в биологии, № 8, 1915) подчеркивал, что «частота метопизма в культурном человечестве будет возрастать и далее. Таким образом, из вида homo sapiens на наших глазах выделяется раса, отличающаяся известным морфологическим признаком».

Именно так в научной литературе впервые был описан один из важнейших антропологических признаков грядущего сверхчеловека. Данная новаторская концепция в отечественной науке нашла свое продолжение в следующих трудах: В. М. Шимкевич «Будущее человека с точки зрения натуралиста» (Берлин, 1923), А. П. Быстров «Прошлое, настоящее, будущее человека» (Ленинград, 1957).

5. Физические критерии умственного превосходства

Рудольф Вирхов (1821–1902) в конце XIX века проделал огромную работу по территориальному распределению обилия краниологической информации, собранной Немецким антропологическим обществом, в результате чего была составлена знаменитая «Карта распространения метопизма в Европе». Одной из самых густонасыщенных этим признаком зон оказалась Бавария.

Нет надобности впадать здесь в узконемецкий шовинизм, тем более в его русском исполнении. Легко догадаться, что традиционно высокий уровень культуры, благосостояния и национального самосознания в этой немецкой области сопряжен именно с высокой частотой встречаемости метопического шва, который для всех баварцев составляет в среднем 12 %. Знаменитый советский антрополог Г. Ф. Дебец, исследуя захоронения Х-XII веков под Псковом и Новгородом, установил частоту встречаемости в них метопизма на уровне 14 %. Вот вам и разгадка возникновения первого в Европе парламента — Новгородского Вече. Вот вам и традиционно высокий уровень грамотности и патриотизма псковичей (из которых, к стати, до сих пор набирают элитные части парашютно-десантных войск). Для всех жителей городов, входивших в северный европейский торговый и политический союз — Ганзу, согласно результатам раскопок, характерны высокие показатели этого расово-диагностического признака. Сегодня в Средней и Северной Европе существуют зоны, в которых его частота иногда доходит до 16,5 %, и для представителей нордической расы эта величина всегда заметно выше, чем у других европеоидов.

Известный советский антрополог М. И. Урысон в своей статье «Метопизм у человека» (Советская антропология, № 1, 1959), избегая резких выводов, тем не менее, приводит поистине уникальные факты, хорошо подтверждающие базовые постулаты классической расологии. В результате раскопок было установлено, что частота встречаемости метопического шва в краниологических сериях составляет: 24 % для индейцев Америки и 26 % для этрусков. Вот вам и элементарное объяснение причин возникновения высоких культур ацтеков, майя в Новом Свете и ядра римской культуры в Европе, заложенной небольшим по численности, но уникальным по своей одаренности племенем этрусков.

Как видите, в ходе наших обобщений мы вовсе не склонны предаваться узкоевропейскому чванству, подтасовывая факты. Напротив, на основе имеющихся данных можем констатировать, что, по крайне мере во времена своего культурного расцвета, коренное население Америки также являло собой яркий и неоспоримый образчик принадлежности к «высшей» расе.

Таким образом, со всей очевидностью можно заключить, что любые данные социологии есть всего лишь следствие биологии, но никак не наоборот. Ни среда, ни воспитание никогда не сделают из «неметопического» народа «метопический». Существуют расы, которые с исторической и эволюционной точек зрения являются «лауреатами метопического шва», а есть приближающиеся к человекообразным обезьянам по частоте возникновения этого признака.

Наконец, даже такое светило антропологии, как В. В. Бунак в статье «О гребнях на черепе приматов» (Русский антропологический журнал, том 12: книга 3–4, 1922) писал: «Аномальный лобный шов у человека наблюдается чаще у культурных рас, что связывается с увеличением головного мозга и возрастающим его давлением на лобную кость».

Вообще справедливости ради нужно отметить, что в первые годы своего существования советская наука не стеснялась увлекаться классическими антропосоциальными теориями. Соответствующую постановку вопроса можно обнаружить, например, в работе С. Г. Шмерлинга «К вопросу о национальных и социальных различиях в размерах головы» (Русский антропологический журнал, том 18, книга 3–4, 1929).