Владимир Ажажа - Иная жизнь Страница 57

Буря началась наутро, когда стали голосовать за придание совещанию статуса учредительной конференции. Если подходить формально, то для проведения такой процедуры были все основания — присутствовали представители всех союзных республик, где есть уфологические ячейки, и большинства областей России. А неформально — почти все понимали, что пора объединяться под единым знаменем.

И тут началась борьба. Возражали засевшие в амфитеатре представители московского уфологического клуба, а также независимого объединения, не помню, как оно точно называлось, но в его наименовании упоминался ХХI век. Кажется, его возглавлял мой бывший коллега, а теперь старый добрый враг Борис Шуринов. Во всяком случае он был среди этих поначалу симпатичных людей, которые своими обструкциями медленно сжимали кольцо вокруг будущей ассоциации.

Сначала предлагалось проверить полномочия делегатов и наличие у них мандатов с мест. Хотя всем было ясно, что таких мандатов на этом этапе никто, кроме Уфоцентра, выдавать не может. Потом кто-то из дезорганизаторов вспомнил, что в эти же дни проводят свой съезд украинские уфологи и, следовательно, Украина представлена неполноценно, а без нее учреждать ассоциацию нельзя. Доводы президиума тонули в возгласах и шуме галерки. Я порой чувствовал себя гласным среди шипящих. Но меня, видимо, спасал юмор. Тот его сорт, когда судьбу не уговаривают обойтись с нами полегче, а предпочитают подготовиться к самому худшему. Тогда всякое менее худшее будет только приятным.

Вдруг на сцену как матрос Железняк, которому надоело смотреть на цирк, впрыгнул представитель уфологов из Ленинграда капитан второго ранга инженер Юрий Райторовский. Зал затих. Бравый кавторанг выхватил из моих рук микрофон и гаркнул: «Кто с Украины? Поднимите руки!» Поднялось несколько рук. «Кто с Белоруссии?», «Кто с Грузии?» — и прошелся по всей незыблемой тогда братской семье народов. «Ну, так какого черта вам еще надо?» — крикнул он оппозиционерам. И продолжил: «Кто за то, чтобы считать нас учредительной конференцией и создать ассоциацию — прошу поднять руки!» Ответом ему было «подавляющее большинство голосов». Всесоюзная уфологическая ассоциация состоялась.

Я не сговаривался с Райторовским. Решение было принято им мгновенно, почти рефлекторно. И тем оно ценно и показательно.

А потерпевшие фиаско «меньшевики» сникли, перестали куражиться, но чтобы окончательно не потерять лицо и самостийность, начали потихоньку уходить.

Казалось бы, наш чудовищный опыт, наше страшное прошлое объединит людей, ну хотя бы интеллигенцию. И особенно ту ее часть, которая хватила лиха в последние годы из-за причастности к уфологии. Нет. Полного объединения не произошло. На новый поворот уйдут десятилетия. А о десятках навредивших себе и людям неистовых функционеров никто и не вспомнит.

Людей переделывать бесполезно. Но можно и нужно бороться с недопонимаем, дурновкусием, внушая им сомнения по поводу самих себя.

Но был и юмор. В перерыве подошел товарищ из подмосковного Фрязина, хозяйственник одной радиофирмы, и протянул мне счет для оплаты. «В чем дело?» — «Меня из Академии наук прислали к вам». Оказалось, что зависнувший неопознанный летающий объект своим лучом разрушил застекленную стену производственного помещения. В счете была указана сумма ущерба.

Из короткого разговора выяснилось, что все астрофизические познания этого ходока вряд ли выходят за рамки понимания того, что черная дыра — это труднодоступная африканская провинция. Несмотря на все это пришлось объяснить, что платить должна страховая компания по статье: «стихийные бедствия».

А вот фрагменты из юмористического листка, который висел на конференции для поднятия тонуса.

— А вам не кажется, что эта проблема давно разрешена? Нет, разрешена она относительно недавно.

Плакаты: «Матушка-лень зовет!» и «Родина-мачеха зовет!» Занимательная акустика: С раскрытым ртом слушает свою жену Н., чтобы звуковое давление на перепонки снаружи и изнутри было одинаковым.

Занимательная нейрофизиология: При раздражении седалищного нерва начальника рефлексорно сокращается штат сотрудников.

Пистолет — столетний юбилей числа «пи». Недаром говорят: чем больше в книге воды, тем она глубже. Поэтому пойдем дальше, на глубину.

Создание ассоциации, этого независимого ни от кого научно-общественного образования всесоюзного значения, было сравнимо со спуском на воду нового атомного ледокола. Союз научных и инженерных обществ СССР полагал, что мы зарегистрируемся у них со всеми вытекающими последствиями: разрешения, отчисления и т. п. Посоветовавшись с юристами, мы решили не входить в СНИО и сохранить автономность.

У нас был свой исполнительный аппарат — Союзуфоцентр, свой абонентский ящик на почте, свое помещение в «Стальпроекте», куда мы переехали из тесных классов на Цветном бульваре. Зарплату сотрудники получали по-прежнему в «Инвесте». СНИО для нас был бы лишней обузой.

Несмотря на то, что созыв всесоюзного совещания и учреждение ассоциации вытекали из плана работы Уфологической комиссии СНИО, все то, что произошло, делало теперь эту комиссию ненужной. Она отыграла свою историческую роль в комитете В. П. Казначеева, вынужденно передав свои функции Всесоюзной уфологической ассоциации. Мне кажется, что академик Казначеев был не в восторге от самоликвидации интересной по замыслу комиссии.

Второй очень неприятный момент возник в дни конференции, когда Александр Ильин пригласил меня и, потупив взор, вздохнул: «Совет НПО «Инвест» решил перевести все без исключения подразделения на хозрасчет. Отныне я не могу платить Уфоцентру. Зарабатывайте сами». Я испытывал к этому человеку самые теплые чувства. Без его бескорыстной помощи не было бы ни Уфоцентра, ни остального, отсюда вытекающего. Мне, кажется, что, привечая нас, Ильин надеялся, что мы будем выдавать яркие уфологические шоу-программы, оглушительные лекции, создадим рекламу «Инвесту». А тут — научная и организаторская суета без доходов. Ни тебе аванса, ни пивной.

— На этот раз финансовую крышу для Уфоцентра я нашел быстро. На тех же правах научного подразделения нас включил в свое штатное расписание директор ВНИЦТНМ профессор Я. Г. Гальперин. ВНИЦТНМ означает Всесоюзный научно-исследовательский центр традиционной народной медицины, а Я. Г. — Яков Григорьевич. Это был не коммерсант, а ученый-практик, хотя в коммерческой хватке ему не откажешь. Он знал наш коллектив и меня, но выставил условие, подобное услышанному мною от Ильина — как можно быстрее переходить на самоокупаемость. А пока он нас прокормит.

С помощью широкой рекламы мы расширили деятельность школы «Базис», сделав ее заочной. По периферийным организациям, а их в ассоциации зарегистрировалось уже сто семьдесят, мы дали извещение о выпуске серии брошюр «Каждому о НЛО». В Уфоцентре организовали редакционную группу для выпуска журнала «НЛО» и сборника трудов ассоциации «Тоннель». Фирма «Элион» по техническому заданию Уфоцентра приступила к изготовлению опытного образца уфометрического прибора «Сталкер», с которым можно было бы ходить на «уфологическое дело». По замыслу в небольшом чемоданчике типа «дипломат» должна размещаться полевая инструментальная лаборатория для обследования мест посадок НЛО.

Реализация этих замыслов могла бы обеспечить Уфоцентру крепкую финансовую базу. В нашем штате появилась должность бухгалтера-кассира и другие должности, число которых стало расти как снежный ком. Особенно после образования в Уфоцентре психофизического и международного подразделений. Постепенно мы перерастали в крупную исследовательскую лабораторию, за которой маячил прообраз будущего института. Настал момент, когда численность сотрудников Уфоцентра вместе с подмосковной лабораторией «Вега» составила семьдесят человек. Потом стали возникать иногородние филиалы.

В этот момент меня пригласили в Японию.

ЧАЙНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ

В официальном письме значилось, что меня с супругой приглашают в качестве докладчика в японский курорт Хакуи, чтобы участвовать в международной научной конференции. При этом все расходы (перелет, гостиница, еда, культурная программа) приглашающая сторона берет на себя. Кроме этого от России приглашается космонавт Павел Попович. Впоследствии, когда Попович из-за занятости был вынужден отказаться, вакансию заместили его бывшей женой Мариной, которая, уволившись с военной службы, уже успела заявить о своих уфологических экзерсисах в печати. На предлагаемых условиях можно было лететь хоть в Антарктиду.

Меня до сих пор не покидает ощущение праздника. И восхищения по поводу того, как можно, оказывается, красиво и в то же время серьезно приблизить тысячи неискушенных людей к пониманию важнейшей мировоззренческой проблемы.