Борис Поломошнов - Химера воспитания Страница 24

Как то:

– так как же это так: не было, не было Воспитания, и вдруг Оно появилось?;

– почему?;

– зачем?;

– для чего?;

– для кого?

Разберемся.

Глава VII

«Qui prodest?» – «Кому это выгодно?»

«Трудно видеть глазами то, что перед глазами».

Представьте себе, что Вам в наследство от Вашей, горячо любимой Вами и, притом, весьма родовитой прабабушки достался огромнейший бриллиант.

Размером с яйцо.

Фаберже.

«Чистейшей воды».

Земля, естественно, слухами полнится, и про сие Ваше наследство стало известно.

Кое-кому.

И, совершенно естественно, что у Кое-Кого из этих кое-кого возникло жгучее, острейшее и непреодолимейшее желание.

Произвести изъятие у Вас теперь уже Вашего сокровища.

Естественно, в их – Кое-Кого из кое-кого пользу.

Что же в такой, прямо скажем, пикантной ситуации надлежит Вам делать?

Нести Ваше сокровище в банк?

Чтобы положить в тамошнюю ячейку?

Это – при нашей-то банковской системе?

Когда сегодня банк с Вашим вкладом в него есть, а завтра, как говорится, «иных уж нет, а те – далече»?

Называется – «курам на смех».

Оставить дома?

Где именно?

Если Вы обеспокоены тем, чтобы в Ваше отсутствие Ваши перьевые подушки и пуховые перины не были выпотрошены, как щука перед изготовлением из нее «рыбы-фиш», можете положить Ваш бриллиант на самое заметное место.

Злоумышленники его тут же заметят, и сделают так, что Вы его уже больше не увидите.

Никогда.

Несмотря на все напряженные усилия мыслительных óрганов наших доблестных следственных óрганов.

Если же Вы спрячете свое драгоценное сокровище подальше от посторонних глаз, то злоумышленники – куда бы Вы его ни спрятали – все перероют, все перерыщут, и все равно найдут.

А еще – попутно – устроят Вам в Вашей квартире такое, что без судорожного содрогания во всех Ваших внутренних óрганах Вы не сможете об этом вспоминать.

Всю Вашу оставшуюся и, надеемся, долгую жизнь.

Которая, естественно, будет существенно укорачиваться от каждого такого воспоминания.

Найдут злоумышленники Ваш бриллиант в любом месте.

Кроме одного.

Которое будет находиться… в свежевымытом Вами стеклянном графине со свеже-налитой водопроводной водой («Слава доблестным работникам «Горводоканалтреста»!).

Почему так?

А потому что коэффициент преломления солнечных лучей чистой (водопроводной!) водой и бриллиантом «чистой воды» одинаков.

И как бы ретивые и злобные, но при этом – туповатые – злоумышленники ни пялились на Ваш бриллиант сквозь чистейшее стекло графина, изготовленного на заводе «Красный Графинщик», и через налитую в него чистейшую воду производства «Горводоканалтреста», не увидят они, как и предвидел И.В. Гете, «своими глазами то, что перед глазами».

При Вашем на то желании мы могли бы еще порассуждать на предмет того, насколько непросто увидеть стоящий на шахматной доске мат в пять ходов, который, согласно условиям шахматной задачи, «белые» ставят противоположным по цвету.

Однако такие рассуждения – только для любителей.

Не только порассуждать, но и шахмат.

Так что от частностей перейдем сразу к общностям.

Таким, которые нас всех объединяют.

Независимо от того, имеем ли мы наследственные сокровища, доставшиеся нам от прабабушки-графини, хранимые нами в стеклянном графине, и умеем ли и любим ли мы играть в шахматы.

Мы – все вместе взятые, и каждый из нас по отдельности – живем в Мире Теней.

Отблесков.

Отсветов.

Отбрасываемых в наш Мир Явлений Миром Сущностей.

Первым это отметил в своем трактате «Государство» Аристокль Афинский, в обиходе называемый: «Платон», – по своему древнегреческому «ник-нейму», которое на русский язык переводится как «Широкие Плечи».

Не вникли люди в идею «Пещеры» Платона.

Во всяком случае, так, как она того заслуживает.

Не оценили ее по достоинству.

А зря.

Ведь, действительно, мы часто, очень часто, слишком часто видим лишь формы, не замечая притаившегося в них содержания.

Явления же предстают перед нами, пряча в себе свои сущности.

Следствия со всех сторон окружают нас.

Утаивая от нас причины.

Не явные.

Но: вызывающие, порождающие, продуцирующие явные следствия.

Трудно, подчас – чрезвычайно трудно – увидеть в явном следствии далеко не явную причину.

Однако «трудно» не означает «невозможно».

Жившие двадцатью восьмью веками ранее нас с Вами, в далекой от нас в пространстве и во времени Древней Индии, навсегда оставшиеся анонимными авторы «Дхармы» выразили с предельной четкостью и ясностью исключительно ценную для каждого человека разумного мысль: «Дорогу осилит идущий».

Не глупыми людьми сказано.

Иначе их мысль уже давно канула бы в Лету, как вода уходит в песок.

Раз этого не случилось, раз и сегодня эта мысль подвигает людей к действию, значит, – что?

Значит, правы таки были авторы «Дхармы»!

Значит, вперед!

От незнания – к Знанию.

От непонимания – к Пониманию.

И пусть Великие Умы Великих Предшественников нам помогают на нашем пути.

Итак, делаем первый шаг.

Ставим вопрос.

Почему у индейцев-ирокезов, маилийцев, балийцев, тробрианцев не было Воспитания?

На первый взгляд, ответ очевиден: потому что они были дикие, примитивные, необразованные, невежественные, нецивилизованные.

Однако первый взгляд слишком часто бывает поверхностным.

Марк Аврелий же, через тьму веков обращаясь к нам, сегодняшним, призывал нас: «Не довольствуйтесь поверхностным взглядом», – поскольку ничего путного при этом не углядеть.

Ни содержания в форме.

Ни сущности в явлении.

Ни причины в следствии.

А надо.

Бы.

Ведь не стыкуется наш, казалось бы, очевидный и несомненный ответ на поставленный вопрос с тем фактом, достоверно установленным непредубежденными исследователями, такими, как Льюис Генри Морган, Бронислав Каспер Малиновский и Клиффорд Гиртц, что у людей, названных нами дикими, примитивными, необразованными, невежественными и нецивилизованными не было ни преступлений, ни наказаний, ни прочих сомнительных «прелестей», прочно вошедших в быт людей, считающих и называющих себя цивилизованными.

Однако сам термин «civilis» означает не что иное, как «гражданский» и «государственный».

Следовательно, Цивилизация – по определению – возникает лишь там, тогда и постольку, где, когда и поскольку возникает Государство.

Заметьте – рабовладельческое.

Ведь все исторически первые государства, без каких бы то ни было исключений, были рабовладельческими.

Начиная с древнейших шумерских городов-государств (Эриду, Урук, Лагаш, Ниппур), сформировавшихся в нижней долине Евфрата на рубеже IV и III тысячелетий до н. э.

А также с:

– Нижнего (IV тысячелетие до н. э.) и Верхнего (ок. 3500 г. до н. э.) Египта;

– Ассирийского царства (XXIV в. до н. э.);

– Вавилона, возникшего в XX в до н. э. в Нижней Месопотамии;

– древнекитайского царства Шань (XIV–XI ст. до н. э.);

– древнеиндийских государств, существовавших во второй половине II тысячелетия – первой половине I тысячелетия в долинах Инда и Ганга.

Не говоря уже о древнегреческих городах-полисах и Римской империи.

Почему?

Почему все они – без каких-бы-то-ни-было исключений – были рабовладельческими?

То, что говорилось и писалось Джоном Локком из Рингтона, Томасом Гоббсом из Малмсбери и Жан-Жаком Руссо из Женевы, а за две тысячи лет до них – Аристиппом из Кирены – о договорном характере образования государств, было продиктовано скорее их стремлением выдать желаемое за действительное, чем «схватыванием» (grasp) действительной сущности сего процесса.

Всем этим достопочтимым мужам и достойным, благородным гражданам своих государств, безусловно, страстно желалось, чтобы и государства, в которых они произрастали, имели бы благородное происхождение.

Увы, но, как сказал в свое время Джордж Герберт (1593–1633 г.г.), «Hell is full of good meaning and wishings» – «Ад полондобрыми намерениями и желаниями» что в более популярном изложении интерпретируется как «благими намерениями выстлана дорога в ад» (см.: George Herbert, «Jacula prudentium»).

Впрочем, сути дела эта интерпретация не меняет.

Нас же интересует именно суть дела.

Посему задаемся исключительно деловым вопросом: если происхождение государств имеет договорной характер, то кто тогда с кем договаривался?

Рабы с рабовладельцами?

О чем??

О том, как рабам быть рабами, а рабовладельцам – рабовладельцами??!

И Вы верите этой, мягко говоря, ахинее??

Это, как говорится, вряд ли.

Так как же все же все произошло на самом-то деле?