Полли Янг-Айзендрат - Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар Страница 26

Нам известно, что семей с одним кормильцем становится все меньше и что по крайней мере в 40 % полных американских семей работают оба партнера. Как можно объяснить эту ситуацию и как она влияет на отношения между партнерами? Обычно мужчина зарабатывает намного больше, так как и работа, которую он ищет, и квалификация, которой он обладает, и его принадлежность к мужскому полу – все это связано с более высоким материальным статусом и вознаграждением.

Муж, который зарабатывает больше денег, работая вне дома, обычно привносит в свою домашнюю жизнь осознание того, что он обладает большей «стоимостью». Согласившись разделить со своей женой домашние обязанности, героический муж не может понять, почему его жена несчастлива, ведь он зарабатывает намного больше денег, чем она, и еще выполняет предписанные ему домашние обязанности. Хотя свою работу по дому мужчина может делать неохотно и неумело, а в его внимании к детям и супруге может сквозить еле скрываемая тоска и раздражение, он, конечно же, «выполняет свою часть» работы и соглашается с «требованиями» жены. Супруги периодически осмысливают все эти факты. И тем не менее они никак не могут понять, почему жена все еще несчастна, хотя муж выглядит настоящим героем, особенно в сравнении с другими мужчинами, их знакомыми и друзьями. Разумеется, от него нельзя ожидать, что он будет «выполнять приказы» жены или сможет перенять ее стиль ведения домашнего хозяйства, но ведь он пытается «как можно лучше» выполнить все, что от него требуется.

Единственная мотивация к изменению – искреннее желание изменить себя и свои приоритеты в жизни – должна исходить от самой ведьмы или от быка. Эта мотивация иррациональная, интуитивная и вынужденная. Движущей силой, побуждающей мужчину к изменению, может быть как страх «лишиться головы», так и вызов, брошенный авторитету мужчины ведьмой, которая уверенно заявляет: «Я знаю ответ. Твоя жизнь в моих руках».

Главной проблемой, с которой сталкивается героический муж «Артур-Гавейн», является доверие: мужчина должен поверить ведьме, когда она бросает ему вызов. Парадоксально, но «героический» муж надеется, что кто-либо – ведьма, или терапевт, или жена (или его «другая женщина») – велит ему сделать только то, что он может. Ларри просит терапевта «сделать так, чтобы стало лучше», и «сказать ему, что надо делать». Но так как Ларри в глубине души уверен в том, что Луиза и терапевты по своему развитию ниже его, он не сможет воспользоваться их советом. Находясь в положении Артура, Ларри хочет только «фактов» и просто не способен воспринимать что-либо, за исключением рациональных аргументов. Он требует, чтобы с ним говорили на его языке. «Ваши слова не имеют смысла», – периодически заявляет он Луизе и терапевтам, когда они рассказывают ему о важности проявления чувств и эмпатии. Это героическое замечание об «отсутствии смысла» – отказ слушать любое объяснение смысла, которое не рационально или не выгодно ему самому. Следовательно, герой не может услышать свою жену, своих детей и других людей, если они «сходят с ума» или «слишком эмоциональны». Он настраивает их против себя, отрицает смысл их слов и постоянно ищет уязвимые места в их рассуждениях. «Доброволец-герой Гавейн» отказывается подчиняться авторитету фемининности. Он признает авторитет «короля» в решающих вопросах, когда речь идет о вызове и проявлении «героизма», но никогда не послушается женщины, настаивающей на правильности своих ответов.

Более того, такой «Гавейн-герой» категорически отрицает, что сердится на свою безобразную жену, и упрямо, но с неизменной улыбкой продолжает сопротивляться. Иногда он отыгрывает роль быка, проявляя уже знакомую ему ярость, которой он сам боится. Женская власть и сила ведьмы, ее настойчивое и гневное противоборство – это проклятие для «героического Гавейна», и он жаждет ограничить ее влияние любыми возможными средствами. Когда «Гавейну» удается это сделать, он испытывает отвращение и раздражение, которое замечают все окружающие. В присутствии «Гавейна» никто не хочет отыгрывать роль ведьмы. Если же эту роль отыгрывает его жена, она приходит в ярость из-за того, что супруг ее отвергает.

Психологическая роль быка

На второй или третьей терапевтической сессии с Луизой и Ларри я осуществила прямую конфронтацию: заставила раздраженного Ларри увидеть последствия своего отказа помогать жене в ведении домашнего хозяйства и воспитании детей. Я сделала это в связи с особым заданием, которое мы дали Ларри по окончании предыдущей сессии. Ларри пришел в ярость и заявил, что я не понимаю, что делаю, и все, что я предлагаю, «никуда не годится» и все мои идеи ему «абсолютно понятны», – т. е. он сам о них думал и был уверен, что они не дадут положительного результата. Кроме того, он сказал, что я «взвинчиваю» его жену и «делаю только хуже». Он считал, что «я просто неудовлетворенная, раздражительная женщина», и удивлялся, почему у меня «не сложился мой брак» (он узнал, что я разведена, однажды увидев разные фамилии на моих дипломах, висевших на стене офиса; это обычный случай, когда существование института брака создает условия, при которых женщина вынуждена публично демонстрировать подробности своей личной жизни).

Ларри превратился в быка, поэтому я смогла, наконец, заставить его признать, что он испытывает гнев по отношению к собственной жене. Позже мы еще вернемся к тому, какую пользу принесло Ларри это признание. Я привела этот пример для того, чтобы раскрыть роль быка в негативном материнском комплексе. Мужчина может быть независимым, имея рациональную героическую установку, но, когда случается нечто «запредельное» (зачастую из-за претензий, предъявляемых главе семьи каким-то «второстепенным» лицом, например, женщиной), он спускается со своего «героического пьедестала» и ведет себя так, словно совершенно потерял голову. Отыгрывая негативный материнский комплекс в супружеских отношениях, бык и ведьма будут сражаться насмерть, но не смогут решить никаких проблем, и лишь время от времени будет наступать некоторое облегчение. Когда бык и ведьма вступают в борьбу, над базовым доверием нависает угроза.

Для роли быка характерны мачо-установка и открытая ненависть к проявлению фемининности и мужчинами, и женщинами. Бык настроен враждебно к психотерапии, проявлению чувств, женским сообществам и любым намекам на мужскую слабость. По существу, в межличностных отношениях бык является воплощением крайности, проявление которой у любого человека обычно бывает весьма редким. Хотя такой мужчина может получать определенную поддержку социума благодаря своей агрессивной установке по отношению к женщинам, тем не менее, он ощущает свое отчуждение от других людей и страдает от отсутствия доброты в своей душе. Подобно женщине, идентифицирующейся с ведьмой, мужчина, идентифицирующийся с быком, испытывает к себе презрение. По существу, он не доверяет другим людям: не может позволить им заботиться о себе и создает защитный экран агрессивной и раздражительной предвзятости, пытаясь скрыть свою уязвимость от других. В основе такой панической тактики лежит чрезвычайно сильный страх: и перед возможной враждебностью других, и перед собственной яростью. Мужчина, идентифицирующий себя с быком, оскорбляет и насилует жену, бьет детей; он слеп и настолько напуган, что превращает свой страх в направленную агрессию. Телевизионный персонаж Арчи Банкер может служить карикатурным прототипом менее опасного быка. Кэролл О’Коннор – талантливый актер, и его прекрасная игра позволяет нам ощутить ранимость Банкера, его плохо скрываемый детский страх – страх маленького «брошенного мальчика».

В истории о Гавейне и Рагнели при первой встрече короля Артура и сэра Громера мы можем наблюдать за тем, как ведет себя бык. Рассуждая логически, можно сделать вывод, что поведение мужчины, идентифицирующего себя с быком, напоминает поведение короля Артура: сначала он пытается завладеть тем, что ему не принадлежит, а затем не признает свой долг. Артур отправляется на охоту в лес, который не является его владением, и, убив животное, беспечно считает, что добыча по праву принадлежит ему.

Условия средневекового брачного контракта имеют большое сходство с такого рода поведением. Мужчина считает своей собственностью и женщину, и детей, которые носят его имя. Он пытается завладеть тем, чем не может обладать, – свободой другого человека. Ирония института брака – законного социального контракта, закрепляющего пожизненную принадлежность жены мужу (до сих пор в брачном контракте супруги обозначаются как «man» и «wife»[38]), – заключается в том, что этот контракт был создан в XIV–XV вв. Отцами Церкви, которые сами давали обет безбрачия и осуждали интимную близость даже в браке. Специфическое объединение духовного союза и права на собственность впервые было утверждено на Западе приблизительно в то время, когда император Константин провозгласил союз между церковью и государством. Вплоть до этого времени либеральные законы Римского Права не позволяли брачному контракту связывать людей на всю жизнь.