Валерий Куринский - Когда нет гувернантки… Страница 32

когда у тебя все получится легко на этом, заниженном немножко, уровне, он

сам поднимется, как травка, вырастет, дорастет. А если ты возьмешь

упражнение, которое еще не можешь выполнить свободно, у тебя вместо радости

в душе тут же поселится грусть-печаль. Хорошенькая творческая работа!

Естественно, нам это не нужно. Нам нужна радость, и мы ее должны таким

образом и выращивать. Кроме того, необходимо обязательно следить за

развитием у нас внутри навыка, связанного с движениями, с мыслями. Мы можем

внезапно почувствовать, что какое-то движение, допустим, в аэробике, вдруг

выходит легко, связывается с другим. Такое ощущение готовности,

сформированности движения мы ощущаем в себе, словно щелчок: как бы щелкнуло

что-то и прошло. На душе становится свободно, ты вдруг понял, что добился

определенного уровня, невысокого пока, но уже мастерства, перешел в другую

стадию его развития.

Известные нам пять стадий все время повторяются – каждый раз на новом

уровне. До бесконечности. Ты перешел из подмастерьев в качество первичного

мастера? Замечательно. Начнем заниматься дальше: и снова пять стадий, и

снова приходит, но уже более высокое, мастерстве. Вся эта сумма стадий

называется макростадией.

А теперь мы должны научиться правильно считать время, которое

затрачиваем на занятия. Во-первых, вспомним, сколько времени ты занимаешься

иностранным языком? Предположим, три года. Давай теперь посчитаем это время

так, как предлагает наша автодидактика. Ты что, не спал, не ел три года, а

только занимался? Нет. Значит, отнимем примерно половину срока на сон и еду.

Что ты еще делал? Целый день только и знал, что занимался иностранным? Нет

же, правда? Где-то час-два посвящал этим занятиям. Отнимем еще год. А теперь

отнимем те минуты, когда во время занятий английским ты не.думал о нем,

хотя перед тобой был учебник и ты сидел на уроке. Получается, что нужно

отнять очень много часов, минут, секунд. Когда мы будем заниматься честной

оценкой потраченного на, английский времени, получим очень маленькую цифру.

Это примерно двадцать-тридцать, может, быть, сорок часов чистого времени.

А как мы определяем это время? При помощи актуализации интереса: если

тебе было интересно в тот момент, все в порядке – это и было время, которое

воистину твое, потраченное на занятия. Если интереса не было, и ты помнил о

времени, значит, тебе было скучно. Время только тогда является настоящим

человеческим временем, когда мы забываем о нем, когда мы счастливы.

"Счастливые часов не наблюдают", -сказал Александр Сергеевич Грибоедов,

именно потому что им, счастливым, не скучно. Какими бы мы ни были

усидчивыми, эта усидчивость никуда не годится, если мы сидим, скучая. Мало

взять учебник и сесть заниматься, нужно сделать так, чтобы тебе было

интересно. Ты уже знаешь, как это делать, и ни к кому не имеешь претензий,

знаешь, как раздробить материал, как переместить луч внимания, как

обращаться с самим собой, как быть учителем для самого себя и директором

собственной внутренней школы.

Теперь мы должны сделать еще одно дело -выбрать воображаемого лидера.

Он может быть нами придуман. Пусть это будет отчасти, например, Петр Ильич

Чайковский, великий русский композитор, отчасти Александр Сергеевич Пушкин,

а отчасти знакомый десятиклассник, который нам очень нравится, которому мы

подражаем. Пусть это будет сборный образ, составной. Наш воображаемый лидер

– чаще всего и есть составной человек, мы сами придумываем его и считаем

своим духовным образцом, постоянно сравнивая себя с ним и как бы соревнуясь

с самим собой, но только не со своими друзьями. Я имею в виду, конечно,

соревнование в духовной области, а не на спортивной площадке – там надо

реально бежать наперегонки. В своих знаниям мы соревнуемся только сами с

собой: вот позавчера я знал мало, сегодня по этому поводу я кое-что узнал,

прочитал, исполнил правило заполнения лакуны (то есть пробела в знаниях):

если лакуна есть, ее надо заполнить.

Пробел создан именно для того, чтобы его заполнять. Утром рано, когда

мы просыпаемся, намечаем себе посмотреть в словаре нужное слови. "А где

такой словарь есть? – думаем мы. – Ба-а, вот в такой-то библиотеке".

Единственное, о чем нужно спрашивать взрослого человека, как добраться в эту

библиотеку. Все остальное узнаем сами, тогда раньше станем самостоятельными,

быстрее повзрослеем и по-настоящему научимся делать многие дела. А это

большая радость – быть самостоятельным.

Еще нам с тобой нужно обязательно обострить чувство потерянного

времени. От этого ты испытываешь сначала много грусти, печали и даже горечи,

а потом – огромную радость, если будешь знать, что больше не теряешь времени

даром. Считай потерянным то время, которое потрачено не на придумывание

чего-то прекрасного, не на рисование того, что тебе представляется сейчас

самым важным в мире, а просто на бесплодное вождение карандашом по бумаге,

бездумное пересыпание песка на пляже. Каждая твоя минута должна быть

посвящена творчеству. Даже развлекаться и отдыхать можно творчески, помогая

своему основному занятию и своему мастерству. Можно организовать все таким

образом, чтобы ты постоянно чувствовал свои рост и успел за одну жизнь

много-много сделать.

Важно помнить и о внутреннем покое. Чем лучше мы умеем

сосредоточиваться на чем-либо. тем в нас его больше. Тренеры, мастера

восточного спорта, который называется каратэ (а это и борьба, и философская

система одновременно), говорят так: в самый разгар боя ты должен

чувствовать, что твоя душа спокойна и напоминает гладь озера в безветренную

погоду, в которой отражается небо. А когда "внутреннее озеро" бывает

спокойным? Только когда ты сам настроишься на внимательное и даже любовное.

нежное отношение к чему-либо. В этом разгадка истинного, настоящего

спокойствия твоей жизни, твоего спокойного сна и даже здоровья, в конце

концов. Именно тогда не будет скуки, которая порождает разные болезни.

Если мы хотим быть спокойными, надо умело и много работать, получать

удовлетворение от работы. Это тоже наше "питание". Но я не имею в виду

работу, которую обычно называют механической, работу, которая тебя же и

уводит куда-то. Допустим, сидит какой-нибудь Миша в классе, но с нашей точки

зрения его здесь нет -он гуляет в мечтах далеко отсюда. Вот Миша и

заболевает. Кто-то подумает, что он на сквозняке посидел. А Мишу.просто

"продула" скука! И беспокойство, которое в нем есть, конечно же, от нее.

Чаще всего она и бывает причиной понижения сопротивляемости организма.

Разве можно жить вне радости, в вечной несвободе, тем более, что у

каждого человека есть рефлекс свободы. Покой можно приобрести только тогда,

когда ты все время сам ищешь интерес и находишь его в тот момент, когда тебе

нужно. Для этого мы дробим материал, все время сами делаем его

фрагментарным, то есть делим на "кусочки", и путешествуем по ним своим

вниманием. Это закаляет нас, приводит к высшим ступеням мастерства в

мышлении и, в конце концов, к успехам в жизни. Оказывается, спокойно жить -

это жить интересно. Попробуй спокойно жить, бездельничая, ты же будешь

обязательно тревожным. Надо уметь так работать, чтобы эта работа была

настоящей трудовой деятельностью, от которой испытываешь радость.

Мы уже знаем – внутри нас есть человек, которого надо уважать. И мы

ничего не станем делать теперь против той природы, которая в нас. Будем

делать все по справедливости и постоянно прислушиваться к тому человеку,

который в нас иногда хочет сделать не то, что вроде бы сейчас надо.

Интересно все-таки, а что же на самом деле он сейчас собой представляет. То

есть, другими словами, что же чувствую я сам в этот момент, в этот миг. И

каждый раз надо стараться словами назвать то, что ты сейчас чувствуешь,

печально тебе или радостно. А еще стремиться понять, почему это происходит,

разобраться в себе, увидеть себя взаимосвязанным с предметами, с явлениями,

назвать точно и предметы, которые на тебя влияют, и явления, и все другое

поименовать, как мы говорим. Это очень важно.

Теперь, пожалуй, пора поговорить о быте. Что такое быт? Это то, что ты

когда-то давно изучал, а потом забыл. Ты ползал – и пол, ножки стола и

стула, коврик стали твоим миром, ты изучал его, как астрономы небо. А потом