Игорь Кон - В поисках себя. Личность и её самосознание Страница 55

Если принять всерьез тезис, что личность – не система, а история, которая всегда многозначна и не завершена и смысл которой осознается ретроспективно, то любая общая схема развития самосознания от рождения до смерти может быть лишь формальной, имеющей только эвристическую ценность. Зная критические точки психофизиологического развития и логику социальных переходов, из которых складывается жизненный путь среднестатистического индивида данного общества, психология может предсказать и описать типичные для него нормативные кризисы развития. Но при этом фиксируется только характер, последовательность и взаимосвязь возникающих перед личностью вопросов. Всякий подросток спрашивает себя, кто он и кем он хочет и может стать. Всякий взрослый так или иначе определяет соотношение и иерархию своих социальных ролей и сфер жизнедеятельности. Всякий старик спрашивает себя, правильно ли он прожил свою жизнь. Но и постановка, и формулировка, и острота этих вопросов, не говоря уже об ответах на них, индивидуальны. И воспроизвести их может разве что индивидуальная биография или роман типа “Жизни Клима Самгина”, “Будденброков”, “Саги о Форсайтах” или “Семьи Тибо”.

Фрагментарность научных данных о возрастной динамике самосознания – лишь одно из бесчисленных следствий неисчерпаемости нашего жизненного мира. Поэтому оставим психологию развития и посмотрим, как складываются представления человека о себе, насколько они достоверны и какую роль в самосознании играет самоанализ.

Глава третья

ПСИХОЛОГИЯ САМООСОЗHАHИЯ

“Я” в своем представлении

Что я за человек?

Есть у меня здравый смысл?

И если есть, то глубок ли он?

Обладаю ли я умом выдающимся?

Говоря по правде, не знаю. Да к тому же, занятый текущими делами, я редко задумываюсь над этими основными вопросами, и всякий раз мои суждения изменяются вместе с настроением. Мои суждения – лишь беглые оценки.

Стендаль

Каковы же непосредственно психологические процессы и механизмы самосознания, благодаря которым формируются, поддерживаются и изменяются наши представления о себе?

В отличие от действующего, экзистенциального “Я”, которое всегда выступает как некое суммарное целое, рефлексивное “Я” допускает дробление на элементы. Наиболее разработанная модель его, предложенная М.Розенбергом, включает в себя ряд аспектов [1].

Компоненты рефлексивного “Я”, образующие его части, элементы или единицы анализа, лингвистически распадаются на существительные (мальчик, рабочий, отец и т.п.) и прилагательные (умный, красивый, завистливый и т.д.). Первые отвечают на вопрос “Кто я?”, вторые – на вопрос “Какой я?”. Общее число слов, которыми люди описывают себя и других, огромно. Собственно психологических, личностных терминов, разумеется, меньше. Тем не менее, перечень одних только оценочно-положительных качеств личности, составленный группой киевских ученых, насчитывает 582 наименования. Но компоненты самоописаний сочетаются друг с другом не как попало, и изучать их можно лишь в определенном порядке.

Структура этих компонентов строится, во-первых, по степени отчетливости осознания, представленности того или иного из них в сознании, во-вторых, по степени их важности, субъективной значимости, в-третьих, по степени последовательности, логической согласованности друг с другом, от чего зависит и последовательность, непротиворечивость “образа Я” в целом.

Измерения, характеризующие отдельные компоненты или “образ Я” в целом, включают устойчивость (стабильность или изменчивость представления индивида о себе и своих свойствах), уверенность в себе (ощущение возможности достичь поставленных перед собой целей), самоуважение (принятие себя как личности, признание своей социальной и человеческой ценности), кристаллизацию (легкость или трудность изменения индивидом представления о себе).

Фокусы внимания позволяют выявить место, которое занимают “самость” или ее отдельные свойства в сознании индивида: сосредоточено ли его внимание преимущественно на себе или на внешнем мире, озабочен ли он своими внутренними качествами или производимым на других впечатлением и т.д.

Области “самости” подразумевают ее широкие пласты или сферы: “телесные” и “социальные”, “внутренние” и “внешние”, “осознанные” и “неосознанные”, “подлинные” и “неподлинные” “Я” или их свойства.

Планы (или уровни) “самости” обозначают степень ее объективированности. Человек рассматривает себя, как и других, одновременно с точки зрения реального, возможного, воображаемого, желаемого, должного и изображаемого. Соответственно различаются образы наличного (реального), возможного, воображаемого, желаемого, должного и “представляемого”, изображаемого “Я”: каким человек видит себя в данный момент; какое “Я” кажется ему возможным; кем он воображает себя; каким он хотел бы стать; каков образ его идеального, должного “Я”; какое “Я” он “представляет”, разыгрывает для окружающих. Каждый такой образ своеобразная когнитивная схема, имеющая свою собственную систему отсчета.

Мотивы, эмоциональные импульсы, побуждающие человека действовать во имя своих представлений о себе, также многообразны. Стремление к положительному образу “Я” – один из главных мотивов человеческого поведения. Люди всегда предпочитают высокое самоуважение низкому, ясные, кристаллизованные образы – расплывчатым и неопределенным, устойчивые – изменчивым, последовательные непоследовательным, уверенность в себе – неуверенности и т.п. Отношение человека к себе никогда не бывает безразлично-нейтральным, незаинтересованным, причем эмоциональная тональность, направленность (являются ли они положительными или отрицательными) и интенсивность, сила этих чувств пронизывают все сферы человеческой жизнедеятельности. Самый устойчивый и, возможно, сильнейший мотив такого рода – самоуважение. Второй специфический мотив – чувство “постоянства Я”, побуждающее индивида поддерживать и охранять устойчивость однажды сложившейся “схемы самости”, даже если она не вполне удовлетворительна. Взаимодействие этих мотивов стало в последние годы предметом специальных экспериментальных исследований.

По каким же психологическим законам конструируется когнитивная схема “самости”? Современная психология сводит их к четырем основным принципам: 1) интериоризация, усвоение оценок других людей; 2) социальное сравнение; 3) самоатрибуция; 4) смысловая интеграция жизненных переживаний.

Принцип интериоризации чужих оценок, иначе – теория отраженного, зеркального “Я” (концепции Кули и Мида), имеет определенное экспериментальное подтверждение. Представление человека о самом себе во многом зависит от того, как оценивают его окружающие, особенно если это коллективная, групповая оценка. Под влиянием благоприятных мнений самооценка повышается, неблагоприятных – снижается. Нередко такой сдвиг бывает довольно устойчивым, причем заодно с главными самооценками сплошь и рядом изменяются и такие, которые непосредственно оценка окружающих не затрагивала. Например, у человека, получающего от имени группы завышенные оценки, с течением времени повышается общий уровень притязаний, выходящий за пределы тех качеств, которые были отмечены как положительные.

Но психологические механизмы самооценивания довольно сложны. Прежде всего возникает вопрос, меняется ли “образ Я” потому, что человек просто принимает чужое мнение о себе, усваивает внешнюю оценку (говорят, что я красив, значит, так оно и есть), или потому, что он принимает роль другого, ставит себя на место другого и улавливает его отношение в определенной перспективе? Далее, кто и почему становится для человека значимым другим? Зависит ли “значимость” данного лица преимущественно от его иерархического положения (начальник или подчиненный), приписываемой ему компетентности (специалист или случайный человек), принадлежности к определенной референтной группе (“свой” или “чужой”) или от личных с ним взаимоотношений (друг или враг) – вопрос открытый.

Экспериментальные исследования показывают, что изменения, под влиянием внешних оценок, “образа Я”, как и социально-нравственных установок, более значительны, если испытуемый думает, что значимые для него лица (например, товарищи по работе) единодушны в оценке его качеств или поведения, чем в тех случаях, когда их мнения расходятся. Наконец, разные люди неодинаково чувствительны и восприимчивы к чужим мнениям, начиная от полного безразличия и кончая полной перестройкой собственной “самости” в соответствии с желаниями других. К чему это может привести, образно раскрыто в рассказе Р.Брэдбери “Марсианин”. Выведенное в нем существо принимает любой облик, который хотят видеть окружающие его люди, и погибает из-за несовместимости их ожиданий.