Екатерина Мурашова - Ваш непонятный ребенок Страница 83

— Мне всегда нравился театр, — призналась мне Клава, — но я не могу говорить на сцене. Стесняюсь, путаюсь. А в пантомиме говорить не надо, только двигаться, и я чувствую себя свободной… Я недавно Володе показывала этюд… и Вера там была. Знаете, что она сказала? Она сказала: завидую тебе, Клаша, ты такая миниатюрная, узенькая, гибкая. Настоящая женщина. Я всегда хотела такой быть… И… и скоро я их познакомлю с Мишей. Мы с ним вместе на курсах занимаемся. Только он на режиссерский хочет. Вот наберусь решительности — и познакомлю. Мише они точно понравятся, потому что Вера и Володя — такая красивая пара. Ведь правда?

Глава 5

— Понимаете, доктор, я совсем не против молодежи, — серьезно заявила сидящая напротив меня женщина.

— Ну, еще бы… — я неопределенно пожала плечами.

— Но ведь для всего существуют какие-то границы. Вы согласны?

— Да, пожалуй, — согласилась я, отчего-то подумав о безграничности Вселенной.

— Вот и я о том же говорю, но она меня не слушает.

— Кто не слушает?

— Моя дочь. Ей всего пятнадцать лет. Она совершенно забросила школу, учится кое-как, постоянно пропадает где-то, на каких-то дискотеках, домой приходит в одиннадцать, а то в двенадцать часов, от нее пахнет куревом, пивом, она вся обвешана этой… как ее… символикой…

— А что за символика? — заинтересовалась я.

— Какие-то значки, цепочки, браслеты — знаете, я не приглядывалась. Впрочем, в последнее время этого всего стало меньше, она, знаете, вроде бы сменила направление…

— Так. А что вас на сегодняшний день больше всего тревожит? Успеваемость? Поздние возвращения?

— Понимаете, когда нас нет, она приводила этих своих друзей домой. И вот — пропали деньги. Они лежали в книге, так что просто так их не взять, значит — искали. И это не в первый раз. Но тогда — маленькие суммы, мы как-то не раздували. А теперь… Она плачет, говорит, что не брала… Я уже не знаю, что и думать… Если она и вправду ни при чем, то что же это за друзья? И куда же это она ходит?!

— Хорошо. Сейчас мы с вами подробно поговорим о Лене, о ее личностных особенностях, а завтра вы придете ко мне вместе с дочерью.

— Уж и не знаю, пойдет она или нет. С ней в последнее время так трудно стало…

Лена пришла. И вот она сидит передо мной, заложив ногу за ногу и хлопая безобразно накрашенными ресницами. Я тщетно пытаюсь понять, как при такой длине ног и такой высоте платформы вообще можно как-то передвигаться без угрозы перелома конечностей. А Лена вроде бы еще и танцует…

— Это я раньше была рэпером, в прошлом году, — объясняет мне Лена. — Тащилась от белого рэпа. А теперь я занимаюсь рок-н-роллом. Вам рок-н-ролл нравится?

— Гм-м, пожалуй, да. Я видела в старых кинофильмах, довольно забавно. А где же ты им занимаешься? Мама говорила, что ты ходишь в какой-то клуб… «Хали-Гали», кажется?

— «Хали-Гали» — это казино, — с выражением умственного превосходства разъяснила Лена. — А клуб — «Мани-Хани».

— Ну, извини, — я развела руками. — А что, у тебя много друзей, или коллег, или как вы там называетесь?…

— Да! — гордо и безапелляционно заявила Лена.

— Ну и что же вы делаете вместе, о чем разговариваете?

— Как — что? — удивилась Лена. — Танцуем, конечно. Иногда разговариваем. О музыке, о группах, иногда об актерах или певцах… Я вот, хоть и рок-н-ролльщица, фанатею от Ди Каприо. Он такая душка, правда?

— А о себе?

— Как — о себе? — не поняла Лена.

— Ну, дружба — это все-таки нечто большее, чем совместное отплясывание в клубе. Ты согласна?

— Да, согласна. У нас — большее.

— А как же тогда получилось, что твои друзья украли деньги из твоего дома?

Лена опустила глаза и долго молчала.

— Я не знаю, — наконец призналась она. — Я сама ничего не понимаю.

— Ладно, попробуем разобраться, — вздохнула я.

Прилагательное «референтная» происходит от латинского слова «referens» — «сообщающий», что, помимо прочего, означает «докладчик, консультант по определенным вопросам». Близкие слова: «реферат» — изложение сущности какого-то вопроса, «рефери» — судья в спортивном состязании, «референдум» — в буквальном переводе «то, что должно быть сообщено».

Таким образом, референтная группа — это группа значимых для человека людей, к мнению, советам которых он прислушивается, от чьих оценок зависит его самоощущение. Это те люди, которым он сам отдал право «судить» себя, от которых он готов принимать искреннюю обратную связь.

Референтная группа есть у многих людей. Ее количественный состав может быть разным, но в современном городском обществе она, как правило, не особенно многочисленна. Референтная группа может ограничиваться рамками семьи, а может и совсем не включать ее. Это может быть группа одноклассников или коллег по лаборатории, армейских сослуживцев или туристов, студенческая компания или скамеечное сообщество старичков и старушек. Часто, но не совсем точно референтную группу обозначают словосочетанием «своя компания».

В основе существования референтных групп лежит древнейшее разделение «свой — чужой». Своим я доверяю и они мне доверяют, своих я в случае чего буду защищать и сам могу рассчитывать на их помощь и поддержку. С чужими все наоборот. Понятно, что изначально своими был свой род, свое племя, а чужими — все остальные. Сегодня мы (по крайней мере, большая часть населения России) живем отнюдь не в условиях родоплеменных отношений, но разделение на «свой — чужой» вполне живо в нашем менталитете. В самом деле, ведь нельзя доверять абсолютно всем. Значит, надо как-то выбирать. Взрослые люди, как правило, выбирают или, точнее, создают свою референтную группу годами, на основе долгоиграющих дружеских, любовных, деловых и всяких прочих отношений. Ведь взрослый человек отчетливо понимает, что мнение любого члена этой группы впоследствии будет самым непосредственным образом влиять на его самооценку, настроение, поступки. Следовательно, чем более взвешенным будет выбор, тем благополучнее и безопаснее будет его дальнейшая жизнь.

А может быть, лучше совсем без референтной группы? Ну ее к бесу, раз это так сложно и опасно! Но здесь, как и во многих жизненных ситуациях, куда ни кинь, всюду клин. Без референтной группы человек лишен возможности взглянуть на себя со стороны, получить обратную связь от социума, а следовательно, и не может адекватно приспособиться к нему, не может развиваться, расти, так сказать, над собой. То есть обратная связь будет в любом случае. Только вот доверять ей человек не станет. В самом деле, неужели вы станете верить всему, что скажет про вас и вашего ребенка эта противная Анна Петровна, которая к тому же еще и глупа как курица!

Широкое развитие психологических служб в странах Западной Европы и США отчасти связано именно с этим феноменом. Вполне здоровый и даже благополучный человек, не имеющий референтной группы или утерявший ее по каким-то причинам, приходит к психологу, чтобы со стороны взглянуть на свои проблемы и достижения, построить план дальнейших действий и обсудить его с кем-то, кому он доверяет. Все это очень важно, и за это он готов платить очень немалые деньги. То же самое происходит и во всевозможных группах поддержки, группах самопомощи, обществах анонимных алкоголиков и т. д. (Все они безумно популярны и распространены на Западе, так как, во-первых, достаточно эффективны, а во-вторых, гораздо дешевле, чем индивидуальная работа с психологом или психотерапевтом.) Искусственно созданная психотерапевтическая группа на какой-то период становится для человека референтной, и благодаря групповым правилам и нормам человек может чувствовать себя в ней в безопасности, свободно говорить о своих проблемах и помогать другим в разрешении их проблем.

У подростков с вопросом о референтной группе все обстоит несколько иначе, чем у взрослых людей. Дело в том, что у них, как правило, нет времени, нет опыта и нет аналитических способностей для взвешенного, тщательного отбора. А потребность имеется — может быть, даже более выраженная, чем у взрослых людей. В самом деле, рефлексия для большинства подростков — недоступная роскошь, а как же узнать о себе, о том, каким тебя видят другие, как узнать, на что ты годен, к какому роду-племени ты принадлежишь, в конце концов? Может быть, у учителей спросить? Или у родителей? Ха-ха-ха! Вот тут-то и приходит на помощь референтная группа, создаваемая, а точнее, созываемая, по самому внешнему, легко узнаваемому признаку. Иногда, когда речь идет о подростках, говорят не о референтной группе, а о «реакции группирования», чтобы подчеркнуть отличие подросткового объединения от «взрослых» образцов. Идеология группы подбирается и формируется потом, позднее. Первична — потребность. «Свои» — все, кто носит плетеные «фенечки», или танцует рок-н-ролл, или слушает рэп, или фанатеет от Виктора Цоя и его песен, или ходит в театральную студию, или чтит Кришну, или болеет за «Зенит», или ест мухоморы, или… Список можно продолжать до бесконечности. Понятно, что такой этап для развития подростка вроде бы нужен, в чем-то даже необходим. Люди-одиночки, вынужденно или по собственной инициативе не прошедшие этот этап подростковых объединений любого типа (от дворовой компании до «Общества любителей русской поэзии 19 века» в колледже при Оксфордском университете), как правило, недоверчивы или чрезмерно наивны, неуклюжи в социальных контактах, с трудом строят отношения с противоположным полом и не умеют адекватно воспринимать критику и похвалу.