Ирвинг Финкель - Ковчег до Ноя: от Междуречья до Арарата Страница 51

Вот как была обнаружена и обнародована эта табличка. Михаэль Юрса – мой давний друг и коллега, и каждый раз, когда он приезжает к нам поработать в Студенческом зале (величественной викторианской библиотеке, где мы храним все наши таблички), я, проходя мимо его стола, по-отечески спрашиваю, нашел ли он за эту неделю хоть что-нибудь интересное, или, может быть, он не может прочесть какой-то редкий клинописный знак и нуждается в помощи более опытного коллеги. В ответ Михаэль обычно только вздыхает, но тут он спокойно заявил, что нашел на одной табличке упоминание о раб-сарисе Неву-сар-сехиме, одном из вельмож Навуходоносора, о котором пишет пророк Иеремия. Это известие могло бы разбудить и мертвого; я же немедленно забил во все колокола королевства, чтобы каждый, кто хоть раз открывал Библию, узнал, что один из библейских персонажей упомянут на глиняной табличке, обнаруженной в Британском музее. Вскоре Михаэлю пришлось предстать перед репортерскими камерами [101].

Самое замечательное в этой табличке – то, что в ней неожиданно появляется как реальная личность некий третьестепенный библейский персонаж, отнюдь не царского звания и вообще до сих пор не привлекавший никакого внимания. Мы застаем этого человека занятым своими личными делами, посылающим какого-то мелкого подчиненного с полутора минами золота внести вклад в Эсагилу, главный вавилонский храм. Происходит это в 595 г. до Р. Х., за четырнадцать лет до второго иерусалимского похода Навуходоносора, когда этот персонаж, в силу своего высокого служебного положения, несомненно, столкнулся лицом к лицу с назойливым и беспокойным Иеремией.

Сопоставляя различные клинописные свидетельства, в том числе удивительный документ, хранящийся в Стамбуле, – Дворцовый календарь Навуходоносора, – мы можем сегодня предложить более точный список пяти самых старших чиновников Навуходоносора, чем тот, что смог составить пророк Иеремия, со всеми подобающими извинениями почитателям древнего автора [102]. Вот этот список, по ассириологическим данным:

Нергал-шар-уцур

Набу-закир

Набу-шарруссу-укин

Набу-зер-иддин

Набу-шузибанни

Имена и титулы этих вельмож, вероятно, странно звучавшие для уха пророка, были по понятным причинам переданы им с искажениями. В данном эпизоде следует отметить желание жителей Иерусалима поименно перечислить для будущих поколений всех, кто был лично ответственен за разрушение их храма и города.

В 3–4 книгах Царств и в 1–2 Паралипоменон можно найти добротный исторический материал в хронологическом порядке; однако в наибольшей мере их составителей занимал вопрос, был ли тот или иной царь богобоязненным, отвергал ли он идолов, а в целом – творил он добро или зло. Эти оценки основывались на более подробных описаниях событий, доступных в то время составителям Библии и упомянутых в ее текстах. Ссылки на источники информации встречаются в книгах Ветхого Завета не так уж редко. Например, curriculum vitae добродетельного царя Иосафата нам предлагается в двух версиях. В первой есть такая ссылка:

Что же до прочих событий правления Иосафата, того, чего он достиг, и его воинских подвигов, то разве не записаны они в «Книге летописей царей Иудеи»?

Вторая версия указывает:

Прочие события правления Иосафата, от первых до последних, записаны в летописях Ииуя, сына Ханани, которые включены в Книгу царей Израиля.

Читатель, таким образом, отсылается к источникам, совершенно как если бы в современном тексте с примечаниями и ссылками было написано:

130 Более полное описание этих исторических событий см. в Книге летописей царей Иудеи; дополнительный материал можно также найти в Летописях Ииуя, сына Ханании, которые включены в Книгу царей Израиля.

Израильский источник был, по-видимому, подробнее иудейского[137]. Оба документа представляли собой царские хроники наподобие тех, что велись при дворе вавилонских царей; в них фиксировались, по годам, месяцам и дням, политические, военные и религиозные деяния и события. В них, как и в вавилонских дворцовых хрониках, конечно, не было оценочных суждений о моральности поступков царя – эти оценки будут даны в библейских текстах. Источники, использованные при составлении Библии, были написаны древнееврейским письмом на коже или пергаменте и хранились в виде свитков в государственных архивах царствующих домов Израиля и Иудеи.

Наличие таких ссылок говорит о том, что внимательный читатель «опубликованных» библейских книг в принципе всегда мог обратиться к «рукописным» первоисточникам для проверки излагаемых сведений; это серьезнейшим образом укрепляет статус соответствующих библейских книг как надежных и достоверных исторических отчетов. Названия книг, упоминающихся в Библии, но не дошедших до нас (как документального, так и литературного характера), составляют длинный список; вот лишь некоторые из них[138].

Книга Праведного (кн. Иисуса сына Навина 10: 12–13 и 2 Царств 1: 18)

Книга песен (3 Царств 8: 12–13 – только в Септуагинте)

Книга Господних войн (Чисел 21: 14)

Книга летописей царей Израиля (3 Царств 14: 19)

Книга летописей царей Иудеи (3 Царств 14: 29)

Книга пророка Шемаи (2 Паралипоменон 13: 22)

История пророка Иддо (2 Пар 12: 15)

Законы царской власти (1 Царств 10: 25)

Книга пророка Самуила (1 Пар 29: 29)

Деяния царя Соломона (3 Царств 11: 41)

Летопись царя Давида (1 Пар 27: 24)

Книга пророка Нафана (1 Пар 29: 29; 2 Пар 9: 29)

Книга пророка Гада (1 Пар 29: 29)

Пророчество Ахии из Шило (2 Пар 9: 29)

Деяния царя Уззии (2 Пар 26: 22)

Деяния и молитвы царя Манассии (2 Пар 33: 18)

Летописи провидцев (2 Пар 33: 19)

Книга плачей Иосии (2 Пар 35: 25)

Летопись царя Ксеркса (Есфирь 2: 23; 6: 1; 10: 2)

Если бы все эти книги дошли до нас, они заняли бы целую полку. В контексте наших исследований историй о Потопе и Ковчеге это означает, что мы можем с уверенностью утверждать, что библейские тексты (по крайней мере, некоторые из них) являются результатом редактирования других существовавших на тот момент письменных источников, фрагменты которых обрабатывались в соответствии с воззрениями и целями редакторов. Применение этого метода лежит в основе создания библейского текста: в повествование включались элементы различного типа, как из письменных, так и из устных источников, доступных авторам Великой Книги. Это относится, в частности, к истории о Потопе.

До прихода вавилонян в 597 г. до Р. Х. на полках царской библиотеки в Иерусалиме должны были храниться свитки с текстами по меньшей мере следующих типов:

Полка 1: Хроники царских домов Израиля и Иудеи

Полка 2: Царская переписка

Полка 3: Политика, международные договоры, торговля, перепись подданных

Полка 4: Придворная поэзия, песни, поговорки

Полка 5: Храмовый устав и администрация, жертвоприношения

Полка 6: Писания пророков

Полка 7: Разное

В исторических книгах Ветхого Завета можно видеть материал с каждой из этих полок. При дворе царей Иудеи, скорее всего, писалось различных текстов не меньше, чем в любом другом месте в ту эпоху; специфические интересы авторов Библии сохранили для нас лишь небольшую часть этих письменных ресурсов. В продолжение утомительного пути из Иерусалима в Вавилон царь Иехония, вероятно, пользовался определенными царскими привилегиями; во всяком случае, можно с уверенностью полагать, что древние свитки он взял с собой, а не оставил на сожжение воинам Набузарадана – иначе у нас не было бы Ветхого Завета.

Депортация евреев из Лахиша после разграбления этого города войсками Синаххериба в 701 г. до Р X., за сто с лишним лет до того, как вавилоняне разграбили Иерусалим

Евреи, уведенные в вавилонский плен и подошедшие к городу в 597 г. до Р. Х., а затем пленники второй волны в 587 г. до Р. Х. уже издалека должны были увидеть Вавилонскую башню – этот огромный ступенчатый храм (зиккурат), стоявший в центре столицы Навуходоносора.

Он был более 70 метров в высоту, а его основание, квадратное в плане, занимало площадь примерно 0,8 гектара[139]. Очертания огромного сооружения постепенно поднимались на горизонте, наводя священный ужас на всех, кто приближался к городу. Сегодня, наверное, трудно представить себе, что чувствовал чужеземец, впервые увидев этот древний небоскреб; во всяком случае, в Иерусалиме не было ничего, что могло бы подготовить наших изгнанников к восприятию этого зрелища.