Алексей Рыков - Тесла против Эйнштейна Страница 37

Для получения больших количеств «тяжелой воды» был переоборудован норвежский завод в Рью- кане. Однако действиями сначала партизан, а затем авиации этот завод был выведен из строя и снова начал работать лишь к концу 1943 года.

Одновременно во Фрейбурге проводились эксперименты по усовершенствованию метода, не требующего «тяжелой воды» и основанного на увеличении концентрации редкого изотопа урана — урана-235.

Опыты по получению энергии, в которых использовался наличный запас «тяжелой воды», проводились в Берлине, а впоследствии в Хайгерлоке (Вюртемберг). К моменту окончания войны они продвинулись настолько, что установка по получению энергии могла бы быть построена за короткое время»165.

Кроме этого, отдельные высокопоставленные участники проекта «Уран» утверждали, что они сознательно саботировали его реализацию.

Среди тех, кто препятствовал созданию атомного оружия, были Вернер Хайзенберг и Карл Вайцзеккер. В конце сороковых годов они утверждали, что сознательно затягивали сроки реализации проекта «Уран».

Сейчас невозможно достоверно утверждать, был ли это на самом деле вклад немецких ученых в сопротивление нацизму, как утверждали они сами после окончания Второй мировой войны, или на пути их разработок возникали трудности иного свойства.

Хотя некоторые факты, свидетельствующие о сопротивлении ученых, налицо. Стали известны слова Вернера Хайзенберга об «активном» и «пассивном» сопротивлении физиков. «Я сознательно возглавил урановый проект, чтобы, насколько это было возможно, затормозить его развитие», — говорил он сам. Но при жизни он так и не решился опубликовать эти слова — даже для послевоенной Германии это было слишком.

Документы того времени свидетельствуют, что, когда речь заходила о возможной передаче разработок немецких физиков-ядерщиков в промышленное производство, Хайзенберг прибегал к различным «тормозам». Например, на заседании Уранового союза в июне 1942 года рейхсминистр вооружений Альберт Шпеер задал физику вопрос: «Господин Хайзенберг, сколько денег вам необходимо для успешной работы?» Ученый в ответ назвал сумму в 40 тысяч рейхсмарок, которая по тем временам была попросту смешной для подобных проектов. Тогда, видимо, рейхсминистру вооружений со всей очевидностью стало ясно, что ничего толкового с данной командой ученых не добьешься. Об этом было доложено Адольфу Гитлеру. Фюрер отреагировал сдержанно: «Это же фундаментальные исследования, они не оказывают решающего влияния на исход войны».

Правда, были другие группы ученых, члены которых не отличались особой сентиментальностью и фанатично служили режиму — таковы были физики, работавшие под руководством рейхсминистра почт Вильгельма Онезорге. У министерства было много денег, и его разработки отличались новаторскими подходами. Именно оно открыло крупный исследовательский центр в Мирсдорфе под Берлином «Ведомство по особым физическим вопросам». Кстати, в годы ГДР на его территории также располагался закрытый институт, занимавшийся ядерными исследованиями. Также ведомство располагало неподалеку от Берлина, в курортном городке Бад-Сааров, экспериментальными установками, на которых можно было теоретически получать граммы или даже килограммы урана-235. Вот только их реальная производительность была крайне низкой. За год можно было получить не более 400 г урана, а для атомной бомбы его требовалось не менее 50 кг166.

Участник американского атомного проекта, лауреат Нобелевской премии, бывший германский подданный Ханс Бете167, который бежал от преследования нацистов в США, утверждал, что его германские коллеги «к 1945 году преодолели только половину пути», который было необходимо пройти, что бы создать атомную бомбу.

ЕСЛИ БЫ ПРОЕКТ «УРАН» БЫЛ РЕАЛИЗОВАН

Допустим, что по каким-то причинам в Третьем Рейхе к 1 944 году все же смогли создать атомную бомбу и применить ее против Советского Союза и Великобритании. Как это могло произойти и повлияло бы это на результат Второй мировой войны? Говоря другими словами, если бы создание этого вида «чудо-оружия» вышло из-под контроля Москвы (выше мы писали, что советская разведка располагала минимальным объемом информации о происходящем в Германии], то к каким бы последствиям это привело?

Подполковник американской морской пехоты Форрест Линдси в своей статье «Бомба в руках у Гитлера. Цель: Лондон и Москва» попробовал спрогнозировать такое развитие событий. Процитируем фрагменты его публикации.

В 1941 году проект «Уран» был подчинен Генриху Гиммлеру, а его научным руководителем был назначен профессор Гейзенберг. Во время их первой встречи Рейхсфюрер СС сообщил ученому:

«Вы получите все, что захотите и что сочтете нужным иметь. Ваши работы станут первоочередными при распространении фондов, материалов и рабочей силы. Вы... получите все полномочия строить работу так, как вы сочтете нужным. Вы получите в свое

распоряжение любых ученых, инженеров и техников по вашему усмотрению, включая и тех, кто может оказаться врагами рейха... Вы должны добиться успеха любой ценой».

Вот так стартовал проект «Уран» в альтернативной истории. Адольф Гитлер еще в 1941 году, в отличие от лидеров других стран и ученых-физиков, на уровне интуиции почувствовал, что атомную бомбу можно создать в течение нескольких лет, если при этом приложить максимум усилий и сделать ставку именно на этот вариант «чудо-оружия». Дальше события развивались так:

«Возглавляемая Гейзенбергом группа разработки особого оружия, или «Урановый клуб», росла в геометрической прогрессии — все больше и больше ученых-физиков, а также инженеров и рабочих привлекалось к работе в новых лабораториях, созданных для работы над проектом ядерного оружия. Благодаря усилиям Альберта Шпеера сюда рекой текли материалы и все, что необходимо для работы, а выделяемое финансирование было просто беспредельным. Для того чтобы все средства и возможности подчинялись одному руководителю и были сосредоточены в одних руках, предприятия-смежники по всей Германии и в оккупированной части Европы были преобразованы в филиалы. Само собой разумеется, что с тех пор как ответственность за реализацию проекта была поручена СС, на этих предприятиях безмерно возросли требования по соблюдению секретности. Циклотрон под Парижем и завод по производству «тяжелой воды» в Норвегии, урановые рудники в Чехословакии — все теперь прямо входило в сферу личных полномочий Гиммлера, а заодно также и Гейзенберга.

В одно и то же время шла отработка режимов работы реактора, различных методов разделения изотопов и проводился анализ множества математических моделей цепной реакции в делящихся материалах. В ходе исследований злое дело с каждым прошедшим днем принимало все более и более реальные очертания, когда руководство работами подчинено СС, это был каждый день недели.

Несмотря на все старания СС, а также гестапо и Абвера, обрывки информации, намеки и подсказки тонкой струйкой утекали из Германии. Англо- американцы с постоянно растущим вниманием направляли усилия своих разведок на сбор сведений о том, насколько далеко удалось продвинуться немцам в своем атомном проекте, и группы из отрядов диверсантов и движения Сопротивления усилили свою разведывательную деятельность по выяснению замыслов противника. Но получалось так, что, судя по всем внешним признакам, немцы до удивления мало занимались данным вопросом. Специалисты союзников, которые, сидя в Блетчли-Парк, бились над расшифровкой немецких кодированных сообщений, не могли знать, что Гиммлер добился, чтобы при передаче сведений, касающихся атомного проекта, предъявляли повышенные требования по соблюдению секретности: «Ведомственные ему службы связи в добавление к принятой на вооружение системе «Энигма» использовали всецело новую систему шифрования сообщений. Везде, где только это было возможно, вся передача информации по Проекту особого оружия будет осуществляться внутри этой системы кодирования и по наемным линиям связи. Трудно переборщить в таком деле, как обеспечение секретности.

К сентябрю 1 943 года в работе над Проектом особого оружия появились первые серьезные достижения: с помощью первого работающего атомного реактора были проведены опыты по контролируемой реакции деления атомного ядра, и была доказана роль медленных нейтронов в инициировании цепной реакции внутри вещества, способного к делению. С успехом была продемонстрирована работоспособность принципа обогащения урана с целью создания нового химического элемента, более активно участвующего в реакции деления, и в Германии начал работать первый реактор. Впервые появилась уверенность, что атомное оружие, пригодное к применению в боевых условиях, станет реальностью, а опыт последних двух лет военных действий показал, что война продлится достаточно долго, для того чтобы эту бомбу можно было и построить, и использовать...