Философия истории во Франции - Иван Владиленович Кузин Страница 17

геологической теории «катастроф», которым и соответствуют социальные революции. Революционным изменениям всегда сопутствуют великие беды и страдания, которые воспринимаются людьми не иначе как необъяснимая для них победа зла. Но эту оценку Балланш считает поверхностной, свидетельствующей о заблуждении, которому недоступно огромное значение страдания. А без него невозможно построение обновленного лучшего мира, ради которого и необходимы все приносимые жертвы, искупающие пороки человека.

В мире царит Провидение, выбирая в качестве орудия своего гнева простых смертных, которые вопреки своей воле могут совершать недостойные человека поступки и творить чудовищные преступления. Здесь мы имеем дело не только с трагедией страданий жертв преступлений, но и с трагедией и страданием самих преступников. Преступники тоже жертвы искупления. В качестве иллюстрации этого тезиса Балланш ссылается на Людовика XVI, видя в нем проводника революции, так как именно он призвал самые разные слои общества активно включаться в жизнь государства. Это был первый толчок к революции, и совершивший его был обречен на гибель в этом революционном водовороте борьбы с несправедливым старым миром, разрушение которого и произошло в результате первых действий короля.

Революцию Балланш превратил в евангельский миф, который обрел новое содержание в соответствии с историческим моментом, а король в нем предстал «отцом» современной Франции. Таким образом, в истории, превращенной Балланшем в миф, казнь короля может служить оправданием революции, потому что через это событие реализуется и доказывается закон революционного развития общества.

В итоге вина не является причиной страдания (возможно страдать без вины), потому что страдание предназначается в качестве пути к высшей духовности как целевой причины. В европейской культуре мы находим много примеров, когда избранные улучшить мир подвергаются пыткам, мучаются и страдают:

1) Прометей – приносит людям огонь;

2) Орфей – дает законы;

3) Иисус – учит высшей нравственности;

4) Людовик XVI – приводит к демократии.

История развивается катастрофами, благодаря которым человечество получает импульс к обновлению жизни. Индивидуальные и социальные страдания становятся не только очищающей платой за несправедливость и зло прежнего устройства, но и вкладом в будущее счастье.

Страдания ведут к благу, которое для общества связано не столько с материальным комфортом, сколько с обретением духовной свободы и моральной ответственности. Только в том случае, когда достигаются эти высшие совершенства, можно говорить о достижении состояния счастья. Содержательное наполнение истории заключается именно в осуществлении свободы и ответственности.

Действующая закономерность позволяет видеть, что прошлое оправдывается настоящим, т. е. история из бессмысленного собрания личных биографий преобразуется в единую историю человечества, пронизанную идеей развития. В этом случае невзгоды индивидуумов оказываются эпизодами жизни большого социального организма.

Благодаря подобной теоретической установке проясняется и концептуальная цель Балланша – дать политическое, историческое и нравственное оправдание революции.

Он проанализировал начальные стадии развития истории и пришел к заключению, что на этом этапе свое господство обнаруживает необходимость, которая склоняла человека подчиняться неумолимости судьбы, завладевающей и управляющей человеком посредством страха. Однако постепенно появляются люди, которые доходят до открытия и постижения идеи закона и нравственного долга, позволяющей избавиться от власти рока и достичь состояния свободы.

Понимая исторический процесс подобным образом, Балланш видит в окружающих его людях «людей судьбы» и «людей Провидения».

К первой категории относятся люди с фаталистичными и скептическими (в духе Просвещения) взглядами, делающие ставку на случай.

Ко второй он относит оптимистически настроенных людей, которым свойственно верить в положительную динамику развития истории, так как в ней содержится потенциал нравственного совершенствования человечества. Балланш относил себя именно к этому типу людей.

Вместе с тем Провидение обнаруживает себя не на какой-то определенной стадии человеческой истории, а управляет ею на всем ее протяжении. В ранние времена оно руководит с помощью страха, который внушается Божественной волей, в дальнейшем – через принуждение, впоследствии – пробудившимся нравственным сознанием. Основное различие между древним и новым проявлением Провидения в жизни человека состояло в том, что в первом случае человек мирился со своей судьбой, с ее насильственно-подчиняющей силой, во втором – человек обретал способность осознанно и добровольно совершать то, что диктует ему нравственный закон.

Тем самым история оказывается наставником человечества, чтобы в будущем оно могло стать лучше и совершеннее, более справедливым и нравственным. У Балланша содержательный смысл Провидения, по существу, совпадает с понятием исторической закономерности, определяющей размеренное социальное развитие.

Вместе с тем наличие преград, столкновение с ними и их преодоление являются сутью исторического процесса. Если человек и общество пасуют перед трудностями, не готовы справиться со своими страстями и преодолеть себя, то наступает регресс, откат к прошлым стадиям. Примером этого для Балланша становится Французская революция. Французы, добившиеся для себя свободы, не смогли правильно ею распорядиться; наоборот, злоупотребления ею и пренебрежение нравственными нормами привели их назад в царство необходимости, так как над ними установила свое господство деспотическая власть Наполеона.

Балланш полагает, что на историческом пути всем народам приходилось и предстоит пройти схожие этапы становления, что, вероятно, является свидетельством наличия у всех одинаковой цели, двигаясь к которой по отдельности в каждом из них кристаллизуется общность человечества. Какие бы ни происходили катаклизмы и революционные переходы, они не в состоянии воспрепятствовать выявлению скрытого, когда подлинная природа человека и общества в конце концов заявит о себе и осуществится.

Революционные события, так же как и память о человеческих достижениях, зафиксированных в языке, традициях, мифах, ритуалах и т. д., позволяют человеку реанимировать и раскрывать прошлое благодаря опоре на общий закон.

Историк, превращая его в методологический принцип, в символике мифа станет открывать ключевые социальные преобразования, за скрывающими мифическими одеяниями можно будет увидеть саму действительность, конкретные формы ее прошлого, исследователь обретет способность видеть события хронологически последовательными и логически связанными. Подобный метод исследования истории можно назвать герменевтикой мифа.

§ 9. Романтическая историография Ж. Мишле

Жюль Мишле (1798–1874) понимал историю как постепенный процесс, направленный к обретению человеком свободы. Такое понимание являлось следствием осознания жизни как борьбы человека с природой, духа – с материей, что в конечном итоге и могло быть передано как противостояние свободы и необходимости.

Мишле выделил ряд этапов, которые были пройдены человеком на этом историческом пути:

1. Полная подчиненность человека могущественной природе, как полагал Мишле, обнаруживала себя в Древней Индии. Это положение дел нашло свое отражение в индийской религии.

2. Начало процесса высвобождения человека Мишле связывает с восточными культурами Персии, Египта, Иудеи.

3. Большую роль для человечества сыграли события, происходившие в Древней Греции, что позволило Мишле представить их в качестве полноценного исторического этапа. Развитие греческой культуры предстало во всей своей сложности, благодаря чему социальная жизнь вышла на высокий уровень организованности, что отличало и высшие биологические организмы.