Александр Оришев - Политика нацистской Германии в Иране Страница 19

Важное место отводилось Ирану на советско-германских переговорах 1939–1940 гг. С целью присоединения Советского Союза к «пакту трех» Германия решилась даже пожертвовать этим государством. Поставив цель подключить Советский Союз к «пакту трех», Германия рассчитывала на следующее.

Во-первых, И. Сталин вряд ли устоит перед таким заманчивым предложением. В случае согласия СССР становится океанской державой, в его состав включается жемчужина Британской империи – Индия, с ее обширной территорией, огромным людским потенциалом и большими экономическими ресурсами, а также Иран и Афганистан. Сухопутная граница СССР с Ираном дает возможность без особых проблем занять эти территории.

Во-вторых, СССР, уверовав в безопасность своих западных границ, двинет большую армию на юг, где она неминуемо увязнет. После этого можно будет приступить к выполнению плана «Барбаросса».

В-третьих, планируемая акция сделает абсолютно невозможной англо-советско-американскую антигитлеровскую коалицию.

Гитлеру этот план казался гениальным и всеобъемлющим. 26 сентября 1940 г., в канун подписания «пакта трех», он заявил: «Я думаю, нужно поощрить Советский Союз к продвижению на юг – к Ирану и Индии, чтобы он получил выход к Индийскому океану, который для России важнее, чем ее позиции на Балтике»[253].

3 октября 1940 г. германским руководством было решено провести с Москвой соответствующие переговоры. В. Молотову направили приглашение посетить Берлин, и 12 ноября того же года советский министр иностранных дел прибыл в столицу Третьего рейха. Характерно, что немцы заранее подготовили текст соглашения, согласно которому мир был бы поделен на сферы влияния между Германией, Италией, Японией и Советским Союзом. К соглашению был приложен секретный протокол, в котором, в частности, говорилось: «Советский Союз заявляет, что его территориальные устремления обращены к югу от национальной территории Советского Союза по направлению к Индийскому океану»[254].

Советская сторона рассмотрела германские предложения, но конкретного ответа не дала. «Нужно подумать о разграничении сфер влияния. Однако по этому вопросу я (В. Молотов. – А. Б.) не могу занять окончательную позицию, поскольку не знаю мнения Сталина и других московских друзей», – заявил В. Молотов И. Риббентропу[255].

Германское руководство понимало, что информация о готовящемся соглашении вызовет негативную реакцию в Иране. Особое возмущение мог вызвать факт включения территории этого государства в сферу влияния СССР[256]. Для того, чтобы успокоить общественное мнение в Иране, германское правительство приняло решение ни в коем случае не посвящать Тегеран в суть советско-германских переговоров. Статс-секретарь германского МИДа Э. Вейцзеккер отмечал: «Будет правильным, если соглашения между нами и Советской Россией будут представлены как обман, интриги англичан»[257].

Естественно, что нацисты не смогли утаить шила в мешке – скрыть от иранцев правду о состоявшихся в Берлине переговорах. Получив подтверждения об интригах Гитлера вокруг его страны, Реза-шах начал менять внешнеполитический курс иранского правительства, постепенно дистанцируясь от нацистской Германии.

К этому времени политика Германии в отношении Ирана претерпела существенные изменения. Несмотря на то, что Третий рейх получал иранское сырье, в котором он остро нуждался, и казалось, должен был быть полностью удовлетворен таким положением дел, в Берлине стали всерьез подумывать о замене Реза-шаха на другого политика. В одном из донесений советской разведки отмечалось, что в июле-августе 1940 г. немцы с целью свержения Реза-шаха и изгнания англичан силами местных военных готовили путч в Иране. Во главе нового правительства предлагалось поставить бывшего премьер-министра М. Дафтари, получившего от германской резидентуры 3 млн риалов. Однако путч провалился, и некоторые заговорщики подверглись аресту. Иранская полиция арестовала трех немцев: Хальца, Гайберта и Грельмана, а также двух итальянцев: Балане и Ольвани. Кроме того, было арестовано несколько высокопоставленных иранских военных[258].

Несмотря на неудачу готовившегося переворота, немцы не оставили надежд на отстранение от власти Реза-шаха. С лета 1940 г. Германию больше не устраивал сторонник «третьей силы», ей была нужна марионетка, готовая во всем следовать указаниям Берлина. Гитлер понимал, что после начала агрессии против СССР Иран потеряет свое значение как источник стратегического сырья. В перспективе Иран виделся фюреру как один из активных участников фашистского блока, чего не могло случиться, пока на иранском престоле находился политик-прагматик, готовый получать из рук нацистов военно-экономическую помощь, но не желающий проливать кровь за интересы Третьего рейха. Поэтому нацисты направили в Иран специального уполномоченного из ведомства Гиммлера с задачей сколотить террористическую группу, которая совершала бы систематические убийства неугодных Германии лиц. По данным советских разведчиков, члены этой группы получили задание подготовить убийство шаха с тем, чтобы поставить во главе Ирана немецких агентов[259].

Еще энергичней немцы стали разрабатывать планы переворота в 1941 г., когда все гитлеровские инстанции готовились к нападению на Советский Союз. 8 июня 1941 г. Ф. Канарис под видом коммивояжера малоизвестной фирмы прибыл в Исфахан, где находился южный центр германского шпионажа, который к этому времени возглавил доктор Эйлерс – бывший директор тегеранской археологической школы. В Исфахане шеф абвера впервые провел переговоры с крупнейшим помещиком Фарса и вождем арабо-кашкайского союза хамсе Кавам-оль-Мольком Ширази, на которых пытался добиться его согласия возглавить иранское правительство[260]. К сожалению, у нас нет сведений о результатах этой встречи. Но сам факт прибытия Ф. Канариса в Иран говорил о многом.

Одновременно нацисты стали прорабатывать возможность склонить на свою сторону наследника иранского престола – принца Мухаммеда Реза. Способ был предложен традиционный и, пожалуй, самый эффективный для Востока – подкупить наследника с помощью дорогих подарков. Ему был подарен шикарный автомобиль известной германской фирмы «Мерседес-Бенц». Более того, после небольшой аварии немцы выписали принцу новую машину для замены поврежденной[261]. Принимались меры к подкупу других высокопоставленных иранцев. Среди германской агентуры этим деликатным делом занимались Мюллер, Ортель, Шнель и Штуцнакер[262].

1 апреля 1941 г. в Ираке произошел государственный переворот. Осуществившие его патриотически настроенные иракские военные во главе с Рашидом Али аль-Гайлани надеялись, что при сложившейся международной обстановке Ирак сможет добиться ослабления зависимости от Англии. В начале мая 1941 г. в Тегеран прибыл специальный представитель нового иракского правительства Талиб Муштаг, передавший дипломатическим представителям Германии и Италии в Иране просьбу о помощи.

Антибританское выступление на Востоке! Это было именно то, чего ждали в Берлине. Естественно, что Германия не преминула воспользоваться подвернувшимся случаем и приняла меры, чтобы использовать это выступление в своих интересах. Не считая того, что немецкая авиация, начиная с 18 мая 1941 г., стала совершать налеты на базы и позиции английских войск, Германия решила отправить иракским мятежникам оружие и боеприпасы. С этой целью Гитлер пытался добиться посредничества иранского правительства: предполагалось, что Германия поставит оружие Ирану, а тот, в свою очередь, передаст его людям Рашида Али аль-Гайлани.

Был разработан еще один план оказания помощи Ираку. Германское руководство предложило Ирану купить бензин у Советского Союза, а затем доставить его через Тебриз в Мосул. Все связанные с этим расходы Германия брала на себя. 22 мая 1941 г. Э. Эттель получил из Берлина телеграмму, в которой, в частности, говорилось: «Под воздействием всех политических и экономических аргументов потребуйте содействия Ирана в поставках авиационного бензина Ираку. Если иранское правительство может и хочет поставить бензин, то согласуйте транспортный путь с германским представителем в Багдаде Герке»[263].

Советский историк А. С. Ерусалимский, оценивая позицию Ирана в иракском вопросе, писал: «На тайном совещании, которое Реза-шах имел с германским посланником в Тегеране, Реза-шах предложил отправить в Ирак на помощь мятежнику Гайлани иранскую армию в составе 40 тыс. человек при условии, если Германия пришлет ему инструкторов, необходимое снаряжение и самолеты. Пока шли эти переговоры, мятеж Гайлани был подавлен и вопрос об отправке войск в Ирак отпал»[264]. Если следовать таким рассуждениям, то получается, что только время не позволило иранскому правительству выступить на стороне Ирака. Однако есть серьезные основания, чтобы не согласиться с А. С. Ерусалимским. У иранского правительства были свои причины не участвовать в конфликте.