Владислав Уруков - Общее учение о векселе Страница 22

В абстрактных вексельных обязательствах преобладающее значение имеет воля, как должника, так и кредитора. Воля – первичное явление по отношению к волеизъявлению. Только при совпадении двух воль договаривающихся сторон возникает вексельное обязательство. Следовательно, такое обязательство является договорным, значит, основанием возникновения вексельного обязательства становится договор, а не односторонняя воля должника (эмитента) по векселю. Однако отдельные вексельные обязательства могут возникнуть на основании односторонней воли или одностороннего обещания, но такое обязательство может только выступать по отношению к основному обязательству как подчиненное (более подробно автор остановится по этой теме в последующих разделах работы). Нет основного обязательства – не может быть в природе и подчиненного обязательства. И, наконец, только предъявление бумаги к платежу (акцепту) дает возможность разузнать истинную волю участников обязательства по ценной бумаге. Предъявление, как юридическое действие, порождает соответствующие субъективные гражданские права и обязанности. Нет предъявления – нет реализации прав по ценной бумаге. Сам по себе вексель, пока он не будет предъявлен к платежу (акцепту), не порождает и не может порождать какие-либо имущественные права.

Общеизвестно, что вексельные обязательства относятся к абстрактным гражданско-правовым обязательствам. Абстрактные гражданско-правовые обязательства, как мы указывали, были известны римскому частному праву. В римском частном праве, как следует из первоисточников, деление гражданско-правовых обязательств на абстрактные и материальные, как правило, проводилось без исследования внутренней правовой сущности таких обязательств, ограничивались наличием основания (каузы) или ее отсутствием. В одном случае для возникновения обязательства (или гражданско-правового договора) не требовалось основания (например, при стипуляции), в других, как правило, необходимо наличие основания (causa), т. е. не может быть «голого договора». Римские юристы, характеризуя абстрактные обязательства, не раскрывали это понятие, не пользовались такой правовой категорией, как абстрактное обязательство, поскольку юридическая практика того времени в этом не нуждалась. Суждения, изречения, выводы классиков римского частного права по большей части носили технико-юридический характер: в виде правовых формул и положений, юридических конструкций, решений казусов и т. п.

В отношении основания обязательства имеются различные воззрения на понятие основания договорных (каузальных) обязательств. Согласно одной точке зрения, «основанием сделки признается та правовая цель, для достижения которой сделка совершается… в основании сделки должно быть указано, с какой целью передается имущество. Имущество может быть передано, например, по договору купли-продажи с целью передачи в собственность другого лица с условием получения видимого удовлетворения – уплаты покупной цены за передаваемое имущество…[198] «…По мнению других цивилистов, основание сделки (договора) не только цель, но и тот правовой интерес, побуждающий лица вступать в обязательственные отношения. Таким образом, в гражданско-правовой доктрине преобладает мнение об отсутствии основания абстрактного обязательства. В большинстве своем авторы ограничиваются примером абстрактного обязательства вексельным обязательством или векселем.

Абстрактность векселя имеет некоторое отличие от других общегражданских абстрактных обязательств и выражена в ст. 17 Положения о переводном и простом векселе, которая устанавливает, что лица, к которым предъявлен иск по переводному векселю, не могут выдвинуть векселедержателю возражения, основанные на их личных отношениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая вексель, не действует сознательно в ущерб должнику. По справедливому мнению профессора Л. А. Новоселовой, «абстрактный характер векселя в отношениях между лицами, связанными хозяйственной (основной) сделкой, проявляется в переложении бремени доказывания. В отличие от обычной сделки, когда кредитор обязан доказать наличие основания обязательства, кредитор по векселю такие доказательства представлять не должен. Бремя доказывания, отсутствия основания либо недозволенного характера основания сделки, лежащей в основе вексельного обязательства, возлагается на должника»[199]. Вопрос об основаниях выдачи векселя лежит за пределами вексельного права.

В современной цивилистике по устоявшимся традициям принято считать, что в абстрактной сделке отсутствует указание на ее основание (causa), т. е. цель, на которую она направлена, при этом ее действительность не зависит от основания. Как нам представляется, на интересной позиции, которая не утратила свою актуальность и в наши дни, стоит профессор Г. Ф. Шершеневич по поводу абстрактных обязательств в сравнительном их анализе с материальными обязательствами (которые он называет обоснованными договорами): «В противоположность таким обоснованным договорам возможны договоры, отвлеченные от своего основания, когда контрагенты обязываются, не указывая вовсе на основание. Такие договоры, называемые абстрактными, вполне возможны… Для различия абстрактного договора и обоснованного возьмем долговое обязательство. Должник обязывается уплатить 100 рублей, которые (потому что) он получил от кредитора или же которые (потому что) он остался должен за пользование квартирой. Напротив, абстрактное обязательство выражается так: должник обязывается заплатить 100 руб. (без всякого объяснения почему) (Выделено авт.)

Практическое значение различия между обоснованными и абстрактными договорами сводится к тому, что отсутствие обстоятельства, составляющего основание обоснованного договора, выражает силу последнего, тогда как при абстрактном договоре неосуществление ожидаемого обстоятельства, которое имелось в виду той или другой стороной при установлении обязательства не имеет никакого влияния на силу договора»[200].

Таким образом, юридическая категория «абстрактность» для векселя состоит из трех составляющих:

1. Совершение должником платежей, предписанных на векселе.

2. При совершении действий должник не вправе ссылаться на межличностные отношения с кредитором, законность или незаконность владения векселем.

3. Законность владения векселем презюмируется, независимо от поступившего должнику заявления какого-либо предупреждающего векселедержателя об утрате, хищении или выбытии иным образом помимо его воли.

Обязанности и права сторон по абстрактному договору между должником и кредитором по векселю следующие:

1. Обязанность должника по этому договору заключается в передаче имущественных прав по бумаге, реализация которых в пользу держателя возлагается непосредственно на него.

2. Право первого приобретателя заключается в принятии этой бумаги, требовании исполнения по этой бумаге, а его обязанность заключается в совершении платежа по векселю за должника в предусмотренных законом случаях.

Следовательно, полагаем, верен вывод о том, что вексельный договор представляет собой согласование воль договаривающихся сторон, в результате которого возникает единая (общая) воля на установление, изменение или прекращение вексельных прав и обязанностей и передачу-принятие векселя.

Вексельный договор является формальным, абстрактным, не связанным вневексельными отношениями (хозяйственными, предпринимательскими, межличностными и др. отношениями) и выражается через единую волю векселедателя (векселепередающего) и векселедержателя (векселепринимающего) на установление, изменение, прекращение вексельных прав и обязанностей. Волеизъявление возможно в письменной, устной форме или в виде конклюдентных действий, а также определенными жестами мимики.

Данный договор следует рассматривать как формальный, по примеру стипуляции в римском праве. Автор разделяет мнение о природе формального договора для векселя, изложенное профессором Ф. К. Савиньи, которое полностью можно отнести к вексельному обязательству: «Существенные черты новой теории состоят в следующем. Стипуляция как чисто формальная сделка уже сама по себе служит основанием иска; но для своего практического осуществления, состоящего в превращении той или другой претензии в имущество кредитора, она должна быть дополнена какою-либо causa, т. е. юридическим элементом, связующим ее с какими-либо материальными юридическими отношениями. Без сомнения, в древнейшем праве такого порядка вещей не существовало; юридические отношения стали основываться на материальном элементе только с того времени, когда перестали соблюдать чистую форму.