Елена Сердюк - Корпоративное право: учебник Страница 30

Таким образом, очевидно, что корпоративные (управленческие) отношения строятся как на принципе субординации, так и на принципе координации.

Представляется возможным сформулировать следующее определение корпоративных отношений: корпоративные правоотношения в узком смысле – это правоотношения, возникающие в связи с участием членов корпорации в управлении посредством участия в общем собрании, контролем участников за деятельностью корпорации и получением информации о ее деятельности. Разграничение корпоративных и обязательственных отношений можно провести по сфере возникновения отношений – отношения складываются именно в сфере управления корпорацией. Соответственно, в связи с реализацией управленческих функций участники обладают особым правовым статусом – статусом субъекта управления по отношению к корпорации.

В более широком смысле под корпоративными правоотношениям и можно понимать правоотношения, возникающие в связи с осуществлением корпоративной деятельности, т. е. как правоотношения, возникающие внутри корпорации, так и вовне ее, связанные с участием (деятельностью) корпорации.

Относительно классификации правоотношений , возникающих между корпорацией и ее участниками, по общепринятому критерию «имущественные – неимущественные» в науке также не сложилось единого мнения. Как представляется, в процессе взаимодействия обществ и их участников складываются и те, и другие.

Е.А. Суханов, напротив, считает, что корпоративные отношения имеют четкую имущественную направленность, обусловленную самим характером деятельности организации как юридического лица [96] .

В.П. Степанов также утверждает, что корпоративные отношения, являясь организационными, относятся к категории имущественных. Аргументация его сводится к следующему. Он полагает, что в основе корпоративных отношений лежат экономические отношения коллективной собственности, т. е. отношения по присвоению материальных благ коллективом. Возможность участия в управлении корпоративной организацией и получение информации о ее деятельности членами является не чем иным, как специфическим проявлением экономических отношений коллективной собственности. Именно поэтому, как представляется указанному автору, можно сделать вывод об имущественной природе данных отношений [97] .

Однако все же кажется, что это совершенно не свидетельствует об имущественности указанных отношений, это говорит лишь о том, что они тесно связаны с имущественными отношениями по присвоению материальных благ. Конечно, члены корпорации участвуют в работе общего собрания не потому, что управление корпорацией является для них самоцелью. Конечной целью является именно получение от корпорации имущественных благ. Таким образом, участие членов корпорации в управлении ею тесно связано с имущественными отношениями по распределению прибыли корпорации, однако конечная цель, преследуемая участниками при вступлении ими в правоотношения по управлению корпорацией, не может свидетельствовать о самом имущественном характере таких отношений.

На особенность непосредственной цели организационных отношений указывал еще О.А. Красавчиков. Он обращал внимание, что организация как форма деятельности людей не является самоцелью; она каждый раз по своему содержанию и формам реализации предопределяется содержанием тех целей, к достижению которых устремляет свою деятельность человек или социальное образование. Вместе с тем организационное отношение обладает своей собственной целью – упорядочение, организованность, нормализация организуемых отношений. Содержание и формы упорядочения всецело подчинены тому, что упорядочивается, и поэтому организуемое и организационное отношения имеют одну и ту же цель, но это не исключает наличия непосредственной (ближайшей) цели организационного отношени я[98] .

Поскольку объектом корпоративного организационного отношения является организация других отношений, то думается, что и в этом нужно присоединиться к мнению О.А. Красавчикова о том, что организационные отношения по своей сути являются неимущественными.

Действительно, если рассмотреть, например, корпоративные отношения, складывающиеся по поводу сообщения акционерам о созыве их общего собрания или по поводу их права голосовать либо избирать определенных лиц в органы общества, то видно, что указанные отношения непосредственной связи с имуществом не имеют и поэтому не могут быть отнесены к категории имущественных. На это обращают внимание многие авторы. Так, П.В. Степанов указывает, что специфика права на участие в управлении состоит в том, что оно лишено имущественного содержания. Указанное право имеет чисто организационный характер. Право на управление, в отличие от организуемых с его помощью отношений, представляет право неимущественное и неличное [99] .

Н.И. Мирошникова также считает, что внутрикорпоративные отношения носят выраженный неимущественный характер и регулируются с помощью норм корпоративного права [100] .

С.Н. Братусь, отнеся организационные отношения к неимущественным, рассуждал следующим образом: «Различия между организационными и имущественными отношениями проистекают из того, что процессу непосредственного расширенного социалистического производства и тем самым процессу непосредственной хозяйственной деятельности предшествует деятельность по организации этого процесса. Это – неотъемлемый признак планового хозяйства.

Организационная деятельность может быть различная – по руководству хозяйством, по руководству социально-культурным строительством. То, что она направлена на имущественные цели, на то, чтобы создать необходимые условия, обеспечивающие хозяйственную деятельность, с которой связаны в период социализма имущественные отношения между ее непосредственными участниками, не означает, что организационные отношения, возникающие между регулирующими органами, становятся имущественными отношениями. <…> Организационные отношения – иной, чем имущественные, вид общественных отношений» [101] .

Более того, С.Н. Братусь отнес корпоративные права к личным неимущественным потому, что они, по его мнению, «неотчуждаемы, неотделимы от члена организации, потому эти права утрачиваются при выходе из нее» [102] .

Однако думается, что по этому критерию корпоративные, или, по терминологии указанного автора, членские, отношения как раз и нельзя отнести к личным неимущественным. Часть 1 ст. 150 ГК РФ устанавливает, что личные неимущественные права и другие нематериальные блага неотчуждаемы и непередаваемы другим способом. В отличие от них корпоративные права могут отчуждаться посредством отчуждения акции или доли участия в уставном капитале общества. Кроме того, важным признаком личных неимущественных прав является их направленность на выявление и развитие индивидуальности личности [103] . Корпоративные права такой направленности не имеют.

О.А. Красавчиков подразделил гражданско-правовые неимущественные отношения на личные неимущественные, отношения складывающиеся по поводу объектов творческой деятельности, и организационные отношения. Таким образом, О.А. Красавчиков отнес права, входящие в содержание отношений, складывающихся по поводу объектов творческой деятельности, и организационных отношений, к отчуждаемым [104] .

Среди отношений, возникающих между корпорацией и ее участниками, можно найти и отношения имущественные. Несомненно, обязательственные отношения, связанные с правом акционера на получение дивиденда и ликвидационной квоты, носят выраженный имущественный характер.

Кроме того, корпоративное (управленческое) правоотношение, как и обязательственное, является отношением, имеющим относительный характер, поскольку складывается оно всегда между конкретными субъектами.

Объектом правоотношения является то, по поводу чего оно (правоотношение) складывается. А складывается оно по поводу деятельности, определенного поведения обязанных лиц. Кроме того, иногда правоотношение может иметь и материальный объект – определенные материальные блага, вещи. Вывод об отнесении к объектам обязательства вещей в качестве материальных объектов является достаточно спорным. Возможно, что правильнее было бы называть указанный материальный объект предметом обязательства или предметом исполнения.

Однако это скорее спор о терминологии, чем о сути вопроса. Ведь никто не сможет отрицать, что, например, обязательственные отношения по поводу права акционера на получение дивиденда складываются как по поводу деятельности акционерного общества, направленной на выдачу акционерам дивиденда (как основного объекта), так и по поводу дивиденда – конкретной денежной суммы либо имущества.

Думается, что вывод о том, что объектом правоотношения является деятельность, одинаково применим и к обязательственным, и к корпоративным (управленческим) отношениям.