Михаил Харитонов - Множественность лиц на стороне работодателя. Научно-практическое пособие Страница 4

Так же, как и при солидарных обязательствах в субсидиарных обязательствах присутствует сфера отношений внутри множественности. В случае если субсидиарный должник полностью или частично исполнил обязательство за основного должника, у него появляется регрессное требование к этому должнику[43] (на это указывает п. 3 ст. 399 ГК РФ[44]). Если в первоначальном обязательстве должников было более двух, образуется новое обязательство с множественностью лиц: либо солидарное, либо долевое (в зависимости от его связи с предпринимательской деятельностью или договоренности между сторонами).

Дифференциация обязательств по объему прав и обязанностей не исчерпывается только долевыми, солидарными и субсидиарными обязательствами в их «чистом» виде. Существуют варианты множественности лиц, стоящие «на стыке» между ними.

Так, Г.Ф. Шершеневич определял долевые обязательства как совокупность обязательственных отношений, связанных взаимным ручательством всех пассивных субъектов[45]. Если один из должников не исполнял свою обязанность, неисполненное распределялось между остальными должниками, падая на каждого в соответствующей доле. Нетрудно заметить, что такая трактовка долевых обязательств довольно сильно отличается от общепринятой в настоящее время. Как верно указывается в литературе, этот подход представляет собой соединение признаков долевых и субсидиарных обязательств или, иными словами, долевые обязательства с пропорциональным ручательством, возможность существования которых нельзя отвергать в силу принципа диспозитивности в гражданском праве[46]. Возможно представить и иную конструкцию, содержащую признаки долевых и субсидиарных обязательств – например, несколько должников несут субсидиарную ответственность в определенной доле каждый, либо несколько субсидиарных кредиторов обладают соответствующим правом требования также только в определенной доле, падающей на каждого из них.

В законодательстве предусмотрены и обязательства, носящие солидарно-субсидиарный характер: например, участники полного товарищества солидарно несут субсидиарную ответственность по обязательствам товарищества (п. 1 ст. 75 ГК РФ) – кредитор управомочен предъявить свое требование любому из товарищей, но только в том случае, если основной должник (полное товарищество) не исполнит своих обязательств[47]. Не исключена возможность и существования субсидиарно-солидарных обязательств. Например, договором можно предусмотреть возможность предъявления требования к любому из субсидиарных должников, на выбор кредитора.[48]

С.В. Сарбаш, анализируя позицию В.И. Синайского касательно соотношения солидарных и неделимых обязательств[49], предполагает возможным существование солидарно-долевых обязательств или обязательств с неделимым предметом[50]. Суть их заключается в том, что сами обязательства солидарны, в силу неделимости предмета, но ответственность содолжников по возмещению убытков и уплате неустойки может быть долевой (в силу соглашения между ними).

Представляется, что здесь отсутствует единое солидарно-долевое обязательство. Здесь имеют место два обязательства: солидарный долг (обязанность содолжников передать неделимый предмет) и долевая ответственность (обязанность содолжников уплатить неустойку или возместить убытки). «Единое» обязательство появляется здесь в результате смешения этих двух обязательств, что неправильно. Указанные обязательства, хотя и связаны между собой, все же являются двумя самостоятельными обязательствами, а не элементами одного обязательства. Чтобы убедиться в этом, достаточно представить себе ситуацию, при которой первое обязательство прекратилось в результате невозможности исполнения (например, при уничтожении индивидуально-определенной вещи содолжниками). Обязанность понести ответственность при этом будет существовать вполне благополучно.[51]

С.В. Сарбаш также считает возможным существование солидарно-долевых обязательств в иных вариациях, которые он обобщающе именует смешанной (ассиметричной) солидарно-долевой множественностью. Такая форма множественности отсутствует на практике, но может быть сконструирована теоретически. При этом она всегда будет носить характер двусторонней смешанной множественности.[52]

Первый вариант, предлагаемый С.В. Сарбашем, – обязательство с солидарными кредиторами и долевыми должниками. В нем каждый из кредиторов может требовать от любого из должников и всех их вместе исполнения обязательства, но каждый из должников обязан исполнить обязательство только в определенной доле.

Соответственно, второй предложенный вариант – обязательство с долевыми кредиторами и солидарными должниками. В нем каждый из кредиторов либо все кредиторы вправе требовать исполнения по своему выбору от одного должника, нескольких или всех должников, однако управомочен получить лишь долю от общего исполнения.

Представляется, что первый из рассмотренных вариантов вполне может претендовать на признание за собой титула солидарно-долевого обязательства, но второй вариант мы им наделить не можем. В самом деле, если кредитор может потребовать от должника (должников) исполнения лишь в определенной доле, то второй вариант ничем принципиально не отличается от первого. Следовательно, каждый из кредиторов может потребовать полного исполнения. Тогда получается, что вся «долевость» переносится на отношения между кредиторами после получения исполнения от должника. Однако это уже не имеет отношения к первичному обязательству и никак не повлияет на характер и способ его исполнения[53]. В данном случае солидарности должников никакого солидарного обязательства между должниками и кредитором (кредиторами) существовать не может. Допустимость же при этом существования обязательств с долевыми должниками и солидарными кредиторами вытекает из различий в природе солидарности и «долевости». Солидарность может проявляться в двух аспектах: объеме требования и исполнения в неразрывной связи с кругом лиц требования и исполнения[54], и только в круге лиц требования и исполнения[55]. Долевой же характер обязательства всегда относится только к объему требования и исполнения. Следовательно, если солидарность исчерпывается кругом лиц требования и исполнения, то она вполне может совмещаться с «долевостью», поскольку та охватывает объем требования и исполнения. В случае если солидарность охватывает оба приведенных аспекта (как во втором примере С.В. Сарбаша), она уже несовместима с «долевостью», так как они оба будут сталкиваться на одном поле – объеме исполнения и требования. Однако из этого возможны исключения, когда дифференциация определенным образом круга лиц требования и исполнения может предотвращать столкновения между солидарностью и «долевостью» в объеме требования и исполнения. Например, может быть предусмотрена такая множественность лиц, когда несколько должников отвечают перед кредитором в равных долях (на каждого должника приходится по одной доле), а несколько должников – солидарно в пределах одной доли. Представляется, такое обязательство может именоваться солидарно-долевым обязательством.

В литературе обращается внимание на то, что не следует смешивать обязательства с множественностью лиц с теми случаями, когда один предмет выступает в нескольких обязательственных отношениях (например, имущество при субаренде), а также с исполнением третьим лицом, исполнением третьему лицу, обязательством в пользу третьего лица и представительством.[56]

Такова общая характеристика категории множественности лиц в обязательствах в гражданском праве России.[57]

§2. Множественность лиц в обязательствах и множественность лиц в правоотношениях

Обязательство традиционно понимается в литературе как относительное правоотношение, а термины «обязательство» и «обязательственное правоотношение» употребляются как синонимы[58]. При этом авторы, признавая за обязательством титул правоотношения, расходятся во взглядах на то, существуют ли взаимные (двусторонние) обязательства, т. е. такие обязательства, в которых обе стороны одновременно являются должником и кредитором (купля – продажа, подряд, перевозка, оказание услуг)[59]. По мнению противников положительного ответа на этот вопрос, здесь имеет место не одно взаимное обязательство, а несколько обязательств[60]. Оставляя как подробную критику, так и защиту каждой из этих концепций цивилистам, отметим, что отказ в признании за указанными правоотношениями наименования обязательства[61] не означает невозможности существования в таких правоотношениях категории множественности лиц. В самом деле, что представляет собой гражданское правоотношение[62]? Это общественное отношение, урегулированное нормами гражданского права[63], к элементам которого относятся: субъекты (участники правоотношения), объект (поведение участников), содержание (взаимные права и обязанности участников) и основания возникновения, изменения и прекращения правоотношения (соответствующие юридические факты)[64]. Субъекты и содержание – это самостоятельные элементы правоотношения. Следовательно, отличие содержания синаллагматического правоотношения от содержания обязательства (наличие прав и обязанностей у каждой стороны) еще не означает необходимости различия в их субъектном составе с точки зрения присутствия множественности. Соответственно, не исключена ситуация, при которой на стороне одного из субъектов будет выступать несколько участников, каждый из которых будет обладать правами и обязанностями по отношению к другой стороне. Могут возразить, что эта конструкция не имеет практического значения, поскольку такое правоотношение в любом случае можно «раздробить» на несколько обязательств и исследовать множественность лиц в рамках каждого из них. Представляется, что это не может служить достаточным основанием для того, чтобы отворачивать взор от множественности лиц в синаллагматических правоотношениях. Поскольку обязательства в двустороннем договоре носят несамостоятельный характер, т. е. находятся друг с другом во взаимосвязи, множественность лиц в одном из них, вероятней всего, будет откладывать свой отпечаток на другие обязательства и соотношение между ними[65]. Таким образом, последствиями, вызванными наличием множественности, окажется пронизанным все синаллагматическое правоотношение, и нет никаких оснований даже с чисто методологической точки зрения отказываться от изучения множественности лиц в рамках этого правоотношения в пользу такого изучения в рамках отдельных обязательств. Кроме того, как будет показано в дальнейшем, далеко не всегда множественность лиц в синаллагматическом гражданском правоотношении можно подразделить на множественность лиц в составляющих его обязательствах.