Мои друзья медведи - Валентин Сергеевич Пажетнов Страница 25

азарт и возбуждение их показывали – игра эта особенная. Позже я уверился в том, что медвежата именно напали на козленка как на добычу, когда наблюдал за поведением полуторагодовалого медвежонка, поедавшего павшего теленка! Он все время старался сломать, смять, порвать, перетащить свою добычу на другое место. Это были те же самые движения, что я наблюдал у медвежат в тот самый момент, когда они напали на козленка.

И все же медведь-хищник

Случай с зайцем в малиннике и нападение на козленка ясно подтверждали: у медвежат в возрасте 6 с половиной месяцев уже формируется хищническое поведение, направленное на поимку и удержание жертвы. Предположение это подтвердилось позже, когда нам пришлось выращивать медвежат-сирот для выпуска на свободу.

Как-то мы вышли погулять у Центральной усадьбы. Отошли от поселка метров на 300. Я уже собрался присесть где-нибудь, чтобы не смущать медвежат своим перемещением с места на место, но невольно обратил внимание на необычную позу Кати – она замерла, как-то вся подобралась, уставилась в одну точку, приподнялась на пружинящих ногах. Я еще ничего не успел сообразить, как она плавно потянулась вперед и быстро побежала! Впереди раздалось тревожное кудахтанье, и среди мелких пушистых елочек, густо заселивших придорожную полосу, белым шаром заметалась курица. Катя так упорно ее преследовала, что я сразу понял всю бесполезность каких бы то ни было моих действий. В считанные секунды она поймала курицу, быстро придавила лапами к земле и тут же, ухватив пастью за живот, разорвала. Яшка, не принимавший в этой травле никакого участия (я не видел, что он делал в это время), быстро подбежал к Кате. Заунывно подвывая и царапая когтями землю, он решительно полез к ее добыче. Его поведение не являлось попрошайничеством, а скорее выражало угрозу и нажим на Катю с целью завладения добычей. Катя, пожирая курицу вместе с перьями, не обращала на Яшку внимания, но он вдруг решительно протянул лапу и крепко придавил часть птицы к земле. Катя рванулась в сторону, утаскивая остатки курицы, но солидный кусок, придавленный Яшкой, оторвался, и он его с удовольствием съел. Курица была съедена без остатка.

Несколько позже все та же Катя атаковала маленького щенка, попавшегося ей на глаза у одного из сараев, который стоял на краю поселка, у самого леса. К счастью, щенок вовремя заметил бегущего на него медведя и быстро юркнул под сарай. Катя с разгона пыталась пролезть за ним, но сильно стукнулась лбом о бревно – дырка для нее оказалась слишком маленькой. Я с ужасом понял, что ничем не смог бы помочь бедному щенку в том случае, если бы Катя его схватила. С тех пор я далеко обходил поселок стороной, понимая, что в отдельных критических ситуациях мне не всегда удастся справиться с подросшими медвежатами.

Тоша едет в Москву

Через два дня мы стали снаряжать Тошу в Москву. Сначала хотели сделать из вольерной сетки примитивную клетку и в ней отвезти мишку на грузовике, но потом решили попробовать прокатить Тошу в «Москвиче». Директор заповедника выделил для нашей поездки легковую машину. Как будет вести себя медвежонок в машине, можно было только предполагать. Тоша уже подрос до такой степени, что мог постоять за себя в критической ситуации. Нужно было приучить медвежонка к машине, к звукам мотора. Я подъехал к клетке. Необычный, большой и странно урчащий «зверь» вызвал у медвежат настоящую панику, и они полезли по сетке клетки под самый потолок. Но «зверь» замолчал и не двигался. Первый страх быстро сменился явным интересом. Я выпустил Тошу из клетки, осторожно, медленно залез в машину на заднее сидение и позвал Тошу – подал позывной сигнал. Тоша тут же забрался в салон и начал обнюхивать все подряд. Не закрывая задней двери, я перелез на шоферское сидение и запустил мотор. Медвежонок рявкнул от страха, вылетел наружу и быстро полез на ближайшую елку. Однако уже через 15 минут, после терпеливой тренировки, мы катались с ним по поселку, я выполнял рискованные крутые повороты, так что Тошку швыряло на заднем сидении от одной дверки к другой. Мишка не возражал против таких упражнений. По его морде можно было видеть, что такая езда ему даже нравится. Нашлись еще два пассажира до Москвы, причем вовсе не боявшиеся проехать рядом с Тошей. А мне только этого и было нужно, так как за медведем устанавливался какой-то пригляд. Я был за рулем, а дорога отнимает много внимания.

Выезд из заповедника на трассу оказался непростым – после дождей дорогу кое-где размыло, и мы то и дело проваливались в колдобины. Я усиленно вертел руль, старался объехать очередную выбоину, но не всегда успевал заметить следующую, и наш многострадальный «Москвич» с уханьем хлюпал в очередную яму, рычал, визжал, скоблил днищем кузова по гравию, но упрямо полз вперед, показывая свои возможности в столь трудных дорожных условиях. Наконец мы выбрались на асфальт, облили из придорожной канавы кузов машины, протерли его тряпками – и он засиял лазурной краской, как новенький. Тошу прогуляли. Он полазал немного по кустам, а потом послушно забрался на свое место. Опеку над ним взяла одна из пассажирок, с которой мишка удивительно быстро подружился.

Мотор взвыл, машина пискнула шинами по асфальту, с места набирая скорость, и мы покатили в столицу. Путь был не близкий – предстояло отмерить 300 километров. Решили сделать три остановки, если Тоша не потребует новых условий. В городе Ржеве подъехали на заправку. С бензином в то время на дорогах были проблемы, и я заранее продумывал диалог с заправщицами, рассчитывая получить бензина больше установленной нормы, чтобы заправки хватило до самой Москвы. В Москве бензин отпускали без лимита. Но все обошлось как нельзя лучше. Две молодые, глазастые девушки-заправщицы увидели медвежонка в нашей машине, заулыбались, постучали пальцами в широкое толстое стекло своей кабины, что-то громко сказали в мегафон и отпустили нам нужное количество бензина. За Ржевом вдоль дороги потянулись поля с желтыми хлебами. В одном месте от самой дороги начиналось широкое поле, засеянное овсом. Мы остановились. Я решил погулять с Тошей по овсам – больше у него такой возможности не будет. Через поле тянулась узкая дорожка с колеями от колес телеги. По этой дорожке ездили только на лошади. На прогулку пошли и две женщины, чье присутствие для медвежонка стало уже привычным. Тоша, как только вышел на дорогу, начал нюхать колею, следы от лошади, припадал к самой земле,