Барон де К. - Блэкджек Страница 22

Подари мне кусочек души,

Впусти в свое сердце, молю,

Я так сильно нуждаюсь в тебе.

Мир вокруг тебя поет от счастья,

И я хочу петь вместе с ним.

К концу Скорпиус распелся, окончательно перестав стесняться, отбивал такт ладонью по коленке и выводил «уууууууууу» после припева вдохновенно и усердно, как волк в полнолуние. Он облизнул губы, сглотнул, снова вытащил наушники, - тонкие проводки обвисли, из черных «капелек» комариным звоном доносилась мольба:

«Give me

all the peace and joy in your mind

I want the peace and joy in your mind

Give me the peace and joy in your mind».

Пряча глаза, Гарри сдавленным голосом похвалил исполнителя:

- Красивая песня, - и полез под кровать за гантелями.

Чувствовал он себя так, будто с него содрали кожу, выставили на мороз и кинули в Проклятый огонь, причем одновременно.

Стыдно - ему-то за что?! - страшно, приятно. И над всем этим доминируют растерянность и неудобство. За столько-то лет мог привыкнуть к чужому обожанию, преклонению и восхищению. Он нарастил шкуру и привык - как и к идущей в комплекте ненависти, зависти, захлебывающейся злобе.

Но тут было что-то совсем другое - чистая, беспримесная, безоглядная юношеская страсть безо всяких мотивов и условий. Никто еще не пел ему серенады, если не считать Селестину Уорбек, поздравившую его со сцены своим звучным красивым сопрано. Happy birthday to you ничуть тогда не обрадовало - кому же нравятся юбилеи и круглые цифры после двадцати. И Селестину заказала Молли, а Скорпиуса Гарри никто не заказывал.

Уворачиваясь от веток, щедро делившихся влагой после ночного дождя, Главный аврор снова и снова прокручивал сегодняшнюю сцену в памяти. В эти минуты осиянный солнцем, умытый, бормочущий плещущей на берег волной и птичьими трелями мир его бесконечно радовал.

5.

Если что и порадовало Скорпиуса этим утром - так это залившийся неожиданным румянцем Поттер, сбежавший от греха подальше со своими гантелями.

- Ага, - сказал себе Малфой. - Проняло!

От избытка чувств он даже покружил по комнате, пританцовывая и напевая радостную невнятицу. Определенно, дело сдвинулось с мертвой точки - Поттер теперь не скажет, что ни о чем не догадывался.

За завтраком Скорпиус снова сел рядом с соседом по комнате. Прижался бедром, чувствуя сквозь легкие бриджи чужое горячее тело. Очень хотелось сунуть руку под стол и хотя бы погладить. Но Главный аврор незаметно и аккуратно сдвинулся в сторону. Малфой только тихо вздохнул: наглеть прилюдно не стоило, он понятия не имел о методах воздействия, с помощью которых Поттер может начать сопротивляться сексуальным домогательствам. Судя по решительности и прямолинейности, свойственным аврору в критических ситуациях, ожидать можно было, чего угодно. Вплоть до громогласно высказанной просьбы отодвинуться. Нет, вряд ли конечно, если судить по слегка порозовевшей щеке - но вдруг?

Санаторы объявились в лагере сразу после завтрака. Одним из них оказался кузен Тэдди.

Отец с дедом, вообще-то, не одобряли поездок бабушки Нарси к сестре. Тем более они не одобряли дружбы между младшим Люпином и Скорпиусом. Но тут сделать ничего было нельзя - Тэдди с первой встречи покорил маленького Скорпи Малфоя умением превращаться в кого угодно и кого угодно передразнивать. И хотя дедушка презрительно называл метаморфа фигляром, Скорпиус положительно был влюбен в веселого, никогда не унывающего Тэдди.

Эта дружба, никогда, кстати, не носившая ни малейшего оттенка сексуальности, была одной из немногих ценностей, которыми дорожил Малфой. Именно Тэдди научил его легко относиться к случавшимся в жизни передрягам, не отступать перед возникающими на пути трудностями и не отчаиваться, если что-то не получалось с первого раза.

Пожалуй, только увидев, как Поттер обнимает Тэда, похлопывая того по спине широкой ладонью, Скорпиус задумался, как так вышло, что они с бабушкой Нарциссой ни разу не столкнулись у бабушки Андромеды с семьей Главного аврора. Ведь Люпин приходился тому крестником - Скорпиус это знал, но знание было каким-то отстраненным и никогда не связывалось с конкретным человеком. С Гарри Поттером. Сейчас Малфою впервые пришло в голову, что бабушка Андромеда все эти годы довольно успешно лавировала между сестрой и другом - и неплохо научила этому внука.

- Скорпи, - долговязый Тэдди расцвел улыбкой от уха до уха и немедленно высветлил себе волосы до пародийно-снежной белизны. - А я сначала не поверил, что ты здесь. Решил, бабка меня разыгрывает. А ты и в самом деле решил посвятить свое лето детишкам.

- Угу, - Скорпиус прижался щекой к костлявому плечу Люпина. - Перевожу теоретические знания в практику. Как твои?

- Замечательно, - Тэд улыбнулся. - Ждем с Мари третьего, надеемся, что хотя бы на этот раз будет мальчик. Закончишь Академию - наймем тебя гувернером к нашим бандиткам.

- Еще чего, - фыркнул Скорпиус. - Мне мой рассудок пока дорог.

Поттер наблюдал за их болтовней к каким-то странным вниманием - вроде бы и не прислушивался, но Малфой был уверен, что тот уловил каждое слово. И еще - на лице аврора проступало еле заметное неудовольствие. Словно он вдруг обнаружил, что его любимый крап виляет хвостами кому-то другому. Скорпиус не был уверен, что Поттеры держат дома крапов, но ассоциации у него появились именно такие.

- Люпин! - окликнул Тэдди начальник группы, и метаморф, торопливо хлопнув Скорпиуса по плечу в последний раз, заспешил к своей команде.

- Я и не подозревал, что вы с Тэдом общаетесь, - заметил Поттер, глядя, как санаторы сноровисто раскидывают над озером магическую сеть. - Твои родные, кажется, не очень ладили с семьей Люпина.

- Дедушка и папа - да, - неохотно подтвердил Скорпиус, пытаясь уловить последовательность творимых над озером заклятий. - А бабушка с мамой часто у бабушки Андромеды гостят. И меня всегда с собой брали.

- Не знал, - задумчиво пробормотал аврор. - Впрочем, неважно. Хватай свой блэкджек и уводи его подальше от озера - тут сейчас будет малоприятное зрелище.

Соплохвостики возбужденно галдели у корпуса. Скорпиус строго посмотрел на них, заставив притихнуть под своим суровым взглядом.

- Сейчас мы отправимся на дальний луг собирать те травы, о которых вам рассказывала мадам Кокрейн. Не гонитесь за количеством, если вы вместо нужных растений наберете всякой ерунды, годной лишь на сено, это не прибавит вам знаний - только лишней работы.

На самом деле на лугу, расположенном в полумиле за корпусами, у самой границы магической ограды, не росло ничего существенного. Во всяком случае, шансов отыскать там вместо обычной луговой руты или бледной дикой лилии разрыв-траву или гномий мох были равны нулю. Но Скорпиусу требовалось отвлечь детей от нелицеприятного зрелища уничтожения гриндилоу. К тому же он и сам не любил бессмысленной жестокости - даже по отношению к безмозглым озерным агрессорам. И хотя вопрос стоял о безопасности детей, он предпочел бы просто отогнать чертей подальше, в их привычные омуты, заросшие водорослями, а не травить магией. К сожалению, правом голоса в решении подобных вопросов Малфой не обладал.

Как Скорпиус и предполагал, соплохвостики очень быстро отвлеклись от поиска магических трав на самые обычные детские занятия. Девочки, отыскавшие целые заросли диких лилий, принялись плести друг другу венки, мальчишки ползали на коленях, собирая первые ягоды вороники. И только неутомимая троица, которой командовала Эмма, усердно прочесывала луг, пытаясь обнаружить в зарослях травы веточки гномьего мха.

Скорпиус с удовольствием завалился бы побездельничать, в этой части лагеря детям ничего не угрожало, кроме пчел и муравьев, но чувство долга заставляло его бдительно наблюдать за группой.

Где-то недалеко - за невысоким холмиком - перекрикивались подростки из групп Бранни и Циссы, которых тоже увели подальше от озера. Малфой был уверен, что и там большинство подопечных бездельничает, наслаждаясь солнцем и теплом. В общем-то, он тоже считал, что в лагере отдыха нужно отдыхать, а не изучать основы магии. В конце концов, впереди у детей семь лет напряженного труда в Хогвартсе.

- Скорпиус, это что?

На ладони Эммы лежала веточка, больше похожая на спутанную зеленую нитку. Вдоль всей «нитки» на ярко-рыжих стебельках висели темно-лиловые ягоды, украшенные ярко-оранжевым глазком с мохнатыми зелеными ресничками.

- Ого, - Скорпиус осторожно взял растение за кончик. - Вам ужасно повезло. Вы один такой нашли?

- Один, - кивнул Генри. - А их бывает много?

- Очень редко, - Скорпиус вытащил из кармана бермуд плотный листик бумаги. - Сделай-ка фунтик, положим туда эту красоту. Это обманник, магический бересклет. Очень ядовитое и очень ценное растение. Если добавить каплю сока из одной ягоды в любое зелье, то его действие усиливается во столько раз, сколько ягод было на ветке. Чем больше ягод - тем ценнее. Здесь их одиннадцать.

- А зачем усиливать действия зелья? - Том с любопытством разглядывал моргающие в фунтике глазки. - Чтобы сделать концентрат?