Олег Мухин - Pink Floyd: Кирпич к кирпичу Страница 28

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: О чем она, почему ты написал ее?

РОДЖЕР УОТЕРС: Я летел из Марокко на самолете и чувствовал себя очень плохо из-за случая с «Gini», поэтому я написал первую часть стихотворения[3].

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Ты считаешь, вы попали в ловушку в деле с «Gini»?

РОДЖЕР УОТЕРС: Песня также имела название «Bitter Love» («Горькая любовь»). Попали в ловушку? Конечно, нет. Это было просто чем-то вроде испытания для нас.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Нет, я имею в виду, что вы попали в ловушку «Gini». Я хочу сказать, что это была прекрасная возможность получить хорошие деньги от большой компании. Думал ли ты тогда, что вам необходима поддержка этой компании?

РОДЖЕР УОТЕРС: Нет. Сначала было так, как если бы мы выиграли приз. Они хотели дать нам 50 000 фунтов стерлингов за то, что они нас сфотографируют. Боже мой, фантастично! Только позже я сказал себе: кому это нужно? Но я бы, несомненно, согласился, если бы я не был обеспеченным человеком. Не заниматься рекламой — большое удовольствие для меня, поскольку я обеспеченный человек. Но если бы я работал архитектором за 40 фунтов в неделю и кто-то сказал бы мне: «Послушай, нам очень нравится твое лицо, мы дадим тебе 500 фунтов за использование его в рекламе», — я бы согласился.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Не думаю, что люди во Франции поняли вас. Потому что вы были святыми и потом вдруг замарали себя сделкой с большим бизнесом.

РОДЖЕР УОТЕРС: Ну и прекрасно, великолепно.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Да, но этот инцидент породил множество негативных последствий, отрицательно повлиявших на группу. И это несправедливо.

РОДЖЕР УОТЕРС: Но жизнь — несправедливая штука, не правда ли? Если кто-то из них ждет, что жизнь станет справедливой… и я читаю статьи, которые они обо мне пишут…

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Какие?

РОДЖЕР УОТЕРС: Все. Например, они говорят, что я не умею петь.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Даже если бы ты пел очень плохо, довольно глупо говорить, что в контексте музыки ты должен…

РОДЖЕР УОТЕРС:…Ждать, пока журналисты или кто-то еще станут справедливыми, ничто в жизни не построено на идее справедливости.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Думаю, это спорный вопрос. Обидно, что на отношение людей к музыке влияют события, не имеющие с музыкой ничего общего.

РОДЖЕР УОТЕРС: Если их любовь к музыке основывается на той ложной идее, что мы святые, тогда я предпочел бы, чтобы они не любили музыку. Это напоминает фантазии, будто ни тебе, ни мне, ни «Pathe-Marconi»[4], ни EMI не нужны деньги.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Ты доволен альбомом «Wish You Were Here»?

РОДЖЕР УОТЕРС: Нет. Я им недоволен. Он неплох, правда, по сравнению с диском «Ummagumma», который ужасен.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: «Живой» диск или студийный?

РОДЖЕР УОТЕРС: Оба, особенно студийный. «Живая» запись также очень слабая.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: А ты доволен пластинкой «Obscured By Clouds» («Скрытая за облаками»)?

РОДЖЕР УОТЕРС: Что касается того, что на ней было… думаю, все же она была неплохая… Это было нечто другое, мы сделали ее за несколько недель. Материал, который мы поместили туда, я считаю неплохим. Что касается двух других, не знаю. «Atom Heart Mother» и «Meddle». Наполовину хорошие. Мне нравятся отдельно композиции «Echoes» и «Atom Heart Mother». Но мы записали настоящий ужас на обратных сторонах этих пластинок.

ФИЛИПП КОНСТАНТАЙН: Чем ты собираешься заняться теперь?

РОДЖЕР УОТЕРС: Я бы очень хотел записать «You've Gotta Be Crazy» и «Raving And Drooling», сыгранные нами «живьем» в Штатах, и еще несколько других вещей. Эти песни по-прежнему свежие. Я работаю еще над одной вещью, «Flight From Reality» («Полет из реальности»), которая очень необычная… однако вначале я все же хотел бы выпустить песню «You've Gotta Be Crazy», поскольку это ответ английской прессе. Многие журналисты слишком сильно ругают нас, говорят, что тексты наших песен ужасны. Иногда я думаю, что эти люди вряд ли смогли бы сами сочинить что-нибудь. Они склонны забывать, что те, кто покупает пластинки и слушает музыку, не имеют ученых степеней в области английской литературы и к тому же не читают так уж много книг. То же относится и к тем, кто сочиняет песни. Вполне возможно, что некоторые мои стихи банальны, я ничем не отличаюсь от других в этом отношении, ничего экстраординарного.

«Street Life» 7, февраль 1976 г.

ИНТЕРВЬЮ ОБ АЛЬБОМЕ «ANIMALS» НА РАДИО «CAPITAL» 21 ЯНВАРЯ 1977 г.

НИКИ ХОРН, английский диск-жокей: На лицевой стороне обложки альбома «Animais» («Животные») помещена фотография лондонской электростанции «Battersea» со свиньей, летящей между ее огромными трубами. Итак, почему «Battersea»?

РОДЖЕР УОТЕРС: Думаю, это великолепное… это очень милое сооружение. Очень страшное и бесчеловечное…

НИКИ ХОРН (иронично): И очень страшная фотография, не так ли?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да.

НИКИ ХОРН: Весьма гнетущая и тягостная…

РОДЖЕР УОТЕРС: Да.

НИКИ ХОРН: Такова общая атмосфера, которую вы хотели придать альбому, или это просто?..

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Да, то есть… мне действительно нравится грубый символизм электростанции «Battersea», символизм ее труб. Мне нравятся, понимаешь? Четыре членообразные башни.

НИКИ ХОРН: А для чего свинья между… членами?

РОДЖЕР УОТЕРС: Гм… ну, она появилась благодаря маленькой песне, понимаешь?.. Свинья, летящая свинья… Не знаю, на самом деле я не хотел вставлять ее в песню. Летящая свинья — это… Символ надежды?..

НИКИ ХОРН: Заглавная композиция на пластинке, акустический кусочек, звучит почти как редко исполняемая тобой любовная песня.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Правда. Вот почему… Я написал много песен о любви, но они не вошли в… Были некоторые сомнения, нужно ли включать эту песню в альбом, но я подумал, что это необходимо, иначе диск звучал бы как… крик, понимаешь? Ярости!

НИКИ ХОРН: Но это слишком явная песня о любви, я имею в виду…

РОДЖЕР УОТЕРС: Да.

НИКИ ХОРН:…Для тебя.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Ну что ж, я влюблен.

(Звучит композиция «Pigs On The Wing. Part 1» («Крылатые свиньи. Часть 1»).)

РОДЖЕР УОТЕРС: Нужно сказать, что, хотя ожесточенность смягчена грустью и в альбоме даже присутствует сочувствие, это очень жесткий альбом. Песни в самом деле жесткие, поэтому музыка немного энергичнее, чем наш старый материал. Идея альбома «Animais» жила в моем подсознании многие годы… Многие годы. Вроде старого мотивчика, который крутится в голове. Посреди записи мне показалось правильным связать все это воедино. Мне пришлось переписать текст песни «Raving And Drooling» — превратить ее в песню «Sheep» («Овцы»), потому что «Raving And Drooling» была просто еще одним криком… Это был совершенно несообразный, оскорбительный крик, тогда как «Pigs» («Свиньи»)… Ну, «Pigs» — сочувствующий крик оскорбления, если можно кричать оскорбления в сочувствующем тоне. Как доказательство — последние строчки каждого куплета. Песня же «Raving And Drooling» была просто блеянием…

(Звучит композиция «Dogs» («Собаки»).)

РОДЖЕР УОТЕРС:…И я был глубоко расстроен этим, я убрал эту песню и больше ее не слушал. И я не собирался ее слушать, пока не получил сигнальные экземпляры альбома с надписью «Не для продажи», и тогда я еще раз ее послушал. Фактически песня будет первой частью концерта — «живого» выступления… и то, что я ее повторно послушал, — великолепно, потрясающе. Так что все в порядке. Я слишком много ею занимался.

НИКИ ХОРН: Вторую часть пластинки «Animals» открывает песня под названием «Pigs (Three Different Ones)» («Свиньи (Три разновидности)»). В одном из куплетов упоминается Мэри Уайтхаус, участница антипорнографической кампании.

РОДЖЕР УОТЕРС: Я убирал из текста этот куплет о Мэри Уайтхаус. Порядка восемнадцати месяцев его не было в тексте песни, но я так и не смог написать что-то еще на замену, понимаешь? Я возвращался к тексту и изменял его, и он все время мучил меня, потому что я подумал, может быть, она на самом деле не заслуживает этого? Она действительно не заслуживает, чтобы ее упоминали, понимаешь? Кроме как мельком. Полагаю, причина может быть в том, что я не хотел использовать этот куплет, хотя я и написал его… Я явно хотел упомянуть ее, иначе я бы никогда не написал куплет в первом варианте, но сомнения, возникающие в связи с этим…

НИКИ ХОРН: Должен сказать, я не думаю, что она на самом деле заслужила столько внимания.

РОДЖЕР УОТЕРС: Она действительно не заслуживает внимания, но, понимаешь, она жалкая и очень перепуганная женщина, не так ли? Ты так не думаешь?

НИКИ ХОРН: Перепуганная?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, ужасно. Почему же она так волнуется обо всем, если ее не побуждает к этому страх? Почему ее все не устраивает? Понимаешь? Она напугана тем, что мы все развращены.

(Звучит композиция «Pigs (Three Different Ones)».)

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, может, ты и прав. Конечно, было бы легче понять стихи, если бы я высказывался в них прямо. На этом диске текст — не прямое выражение моих чувств, как, например, в альбоме «Wish You Were Here». Большая часть материала подана от третьего лица, понимаешь, и связана с событиями более отдаленного прошлого. Особенно стихи «Sheep», в которых на самом деле вообще нет ничего от меня. Это что-то вроде религиозного памфлета… вроде пророчества, где все перемешано, понимаешь? (Смеется.) Что-то вроде предупреждения и предостережения. Песня о революции, Ник!