Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1989 год

Гобелены Толедо

Вот уже больше месяца я живу в Мадриде. И только сегодня, на праздник Девы Саграрио, собрался наконец посетить Толедо, древнюю столицу Испании, посмотреть на старинные гобелены.

Вокзал Аточа — один из старейших в испанской столице, отсюда пригородные поезда идут в Толедо. Здесь всегда многолюдно. Тем более что вокзал буквально нашпигован дешевыми закусочными и барами, где можно довольно сносно перекусить за несколько минут в любое время суток. Вот шумная группа южан-андалузцев. Они считают нужным разговаривать так, словно пытаются перекрыть голосом паровозный гудок, а их жестикуляция напоминает тренировку по каратэ. Рядом школьники с преподавателем (по шоколадному загару нетрудно узнать в них жителей испанского Средиземноморья). Видимо, направляются на экскурсию, а в ожидании поезда штурмуют ларьки сладостей и мороженого. Три священника в строгих сутанах ведут теологическую дискуссию, а может быть, обсуждают виды на урожай. И, как всегда, студенты со своими тощими рюкзаками, но довольно дорогими и несмолкающими гитарами... Нет ни спешки, ни особой суеты.

Ровно в восемь утра, преодолев около 300 километров, поезд останавливается на станции Толедо. До самого города, вернее, до его старинной части, обнесенной крепостной стеной,— километра два. Несмотря на большое количество приезжих, в основном экскурсантов, уже на вокзале чувствуется провинциальный дух небольшого города. Продавцы привокзальных лавок, обслужив клиентов, возвращаются к прерванной неторопливой беседе. Ритм жизни в новом квартале, прилегающем к железной дороге, заметно спокойнее, нежели в Мадриде.

По улице Пасео-де-ла-Роса выхожу на набережную реки Тахо, отделяющей современную часть города от старинной цитадели, сворачиваю на автостраду, окружающую древнюю столицу... и невольно останавливаюсь, пораженный неожиданно открывшейся панорамой города.

Бледный диск солнца, восходящего на фоне голубого, совершенно безоблачного неба, освещает косыми лучами сторожевые башни и зубчатые крепостные стены, высокие шпили храмов, увенчанные золочеными крестами, играет всеми цветами радуги на огромных разноцветных витражах дворцов и церквей. Еще не полностью растаяла дымка тумана, поднимающегося с реки, отчего город кажется картиной, принадлежащей кисти старинного живописца. Спешно достаю фотокамеру и снимаю. Уже потом, проявив пленку и отпечатав фотографии, я понял, что пытался сделать невозможное: никакая фото- или кинопленка, отснятая даже самой что ни на есть суперкамерой, не может передать очарования Толедо в утренние часы.

Вот главный вход в город — мост Алькантара. На первой из трех его арок — бронзовая позеленевшая табличка, врезанная в камень. Она выглядит такой же древней, как и все сооружение. Ничто не должно нарушать гармонию исторических памятников — таков принцип испанских архитекторов. Надпись на табличке гласит: «Мост Алькантара, жемчужина Толедо, соединяет в себе три стиля трех разных эпох и народов. Строительство моста было начато римлянами, завоевавшими Толедо во II веке до рождества Христова. В IV веке строительство продолжали вестготы. Завершилось оно в VIII веке во времена владычества арабов...»

Я шагаю по большим, прямоугольной формы, истертым плитам моста, продолжающим верно служить людям и сейчас. Когда-то здесь торжественно шествовали римские легионеры, с воинственными криками проносились арабские всадники в ярких одеяниях, звеня оружием, шли на штурм воины католических королей Испании...

Мост широк, на нем могли бы свободно разъехаться два автомобиля, но движение автотранспорта запрещено. По краям моста — каменные бордюры. Облокотившись, смотрю вниз. Высота приличная — метров 10–12. Мост соединяет крутые скалистые берега реки, непреодолимые для пеших и конных воинов прошлых веков. Именно поэтому на мосту три сторожевые башни, которые в случае опасности защищали вход в город. Река в этом месте неглубока, но довольно норовиста.

Пройдя через Пуэрта-дель-Соль (Ворота Солнца), которыми заканчивается мост, оказываюсь уже за крепостной стеной в самом городе. На небольшую площадь выходит сразу несколько узких извилистых улочек. По какой из ник надо идти, чтобы попасть в центр города? Пришлось прибегнуть к помощи прохожих. Несколько человек ничем не смогли мне помочь но той простой причине, что не говорили по-испански и, судя по озадаченным лицам, гоже только что проделали неудачную попытку соотнести нарисованный город с настоящим. Наконец я напал на местного жителя. Он очень торопился и даже не остановился — вещь удивительная для гостеприимных и Доброжелательных к чужакам испанцев. Но все же кое-какую информацию я получил от него.

— О! Вы приехали в самое подходящее время: сегодня праздник Девы Саграрио, покровительницы города,— не замедляя шага, отвечал мне толедец. Идите на площадь Главного Храма, в полдень начнется представление.

Стараюсь не потерять мой «живой ориентир» из виду. Какое-то время преследование продолжается успешно но узким улочкам, которые то круто поднимаются в гору, то сбегают вниз, а иногда неожиданно обрываются, переходя в ступеньки, ведущие на другую похожую улочку... Вдруг понимаю, что заблудился. Вот смешно: заблудиться в маленьком городке. Не специально ли древние архитекторы так спланировали улицы своего города-крепости, чтобы дезориентировать ворвавшихся в город завоевателей?

Но, как говорится, нет худа без добра. Бродя по городу в поисках центральной площади, я смог лучше изучить его здания и архитектурные памятники. Город полон монументальных строений, дворцов, церквей, храмов. Наверное, нигде больше в Испании нет такого удивительного смешения стилей. В колоннах многих церквей, например, изобилие лепного орнамента и витиеватость линий выдают бывшие мечети, переделанные христианами под храмы после изгнания арабов, а колокольни ранее явно были мусульманскими минаретами. Жилые дома тоже не очень просты. Они сложены из огромных каменных блоков, так что каждый при необходимости мог стать маленькой крепостью. Но для жителей важнее было то, что фундаментальные стены не позволяли проникать внутрь полуденному зною.

Увидел я и город «с изнанки». За мощными, торжественными фасадами зданий кипит будничная жизнь: играют ребятишки, из одного окна к другому протянута веревка, на которой развешаны не парчовые кафтаны и бархатные платья, а довольно потертые джинсы фирмы «Рок» и майки с физиономиями каких-то популярных певцов, собачонка сомнительной породы усердно исследует содержимое черного полиэтиленового пакета с мусором. А вот рабочие потягивают пиво из маленьких бутылочек. Я невольно обратил внимание на аккуратность, с которой эти ребята работают. Они занимались прокладкой кабеля. Для этого они снимали с мостовой плиты в месте, где проходила траншея, и по мере продвижения тщательно засыпали ее землей, трамбовали и вновь одну за другой укладывали плиты. Видимо, это входит в их обязанности, поэтому в Толедо практически невозможно увидеть следы работы строителей.

После долгих скитаний выхожу на широкую — по масштабам Толедо — улицу Сан-Исидро. Но мои мытарства были в конце концов вознаграждены, поскольку... я оказался на «улице гобеленов». Такое название напрашивалось само собой: вся она была сплошь увешана красочными полотнами. Они свисали со стен зданий по обеим сторонам улицы. Здесь было довольно многолюдно, и поначалу я рассматривал гобелены издали. Краски яркие, и рисунок хорошо виден. Потом, когда подошел поближе к одному из гобеленов, чтобы лучше его рассмотреть, меня поразили размеры этих художественных произведений. Фигуры людей, пеших и всадников, были в два раза крупнее, чем в жизни. На каждом гобелене изображен с десяток персонажей, не считая лошадей, собак, всякой другой живности, телег и карет. И все это на фоне деревенского пейзажа или замка, крепости, а то и целого города. Размеры самих полотен были примерно 8 на 10 метров. Гобелены старинные, но как сохранились! Нигде ни дырочки, ни вытертого кусочка. Сколько же труда нужно было затратить мастерам прошлых веков, чтобы сначала вручную соткать такой «холст», а потом вышить на нем разноцветными нитями целые картины?!

Сегодня, к сожалению, нигде в мире, в том числе и в Толедо, не делают подобных полотен. Уже в XIX веке ручное производство гобеленов, пришедшее в Испанию из Франции в XVII веке, вытеснялось машинным, а потом и вовсе заглохло. Не сохранилось ни мастерских, где они выделывались, ни станков, предназначенных для такого производства.

Но мастера старины сами позаботились о том, чтобы рассказать потомкам о своем нелегком труде. На одном из гобеленов изображен обширный монастырский двор. Несколько монахинь, склонясь, трудятся над полотном. В руках у них челноки замысловатой формы, крючки, чтобы протаскивать нить через полотно, тонкие шесты со специальным приспособлением на одном из концов, видимо для того, чтобы выравнивать многотысячные ряды пряжи. На полоти изображено множество других предметов, назначение которых может понять лишь ткач.