Под ударом - Kancstc Страница 26

— Что значит не приглашали? Тебя Серж на бал пригласил?

— Ну пригласил…

— В каталоге вас напечатали?

— Ну, напечатали…

— Значит его без тебя приглашать неприлично, особенно в такой цветник, как у Тимирязева! А учитывая все обстоятельства, так вообще хамство. Кстати, Серж, они тебе ответили?

— Нет, — ответил я и пояснил: — но письмо открыли почти сразу.

— О! И об этом позаботился! Подсказал кто? — спросила тётя Лиз.

— Да это и так очевидно, — пожал я плечами.

— Кому очевидно, — вздохнула тётя Лиз, — а кому-то приходится очевидные вещи вдалбливать.

При этом она так посмотрела на Дашу, что та слегка поёжилась. А закончив это внушение, подвела итог дискуссии:

— Раз не ответили, значит согласны! Ну чего стоишь? — тётя Лиз снова обратила взгляд на дочь. — А ну пошла одеваться! Бегом!

Дашу как ветром сдуло, а я подумал, что видать сильно её задел комментарий матери о сёстрах Тимирязевых на тему возможной помолвки: «Да кто их спрашивать-то будет?». Поняла, куда согласованными усилиями тянут ситуацию родители и что её в этом вопросе тоже никто спрашивать не собирается и проняло её, бедняжку, на этой почве так, что дальше некуда.

Я же отнёсся к проблеме спокойно: во-первых, дело это сугубо не близкое, полюбому не раньше, чем мы закончим среднюю школу, а во-вторых, Даша мне, что ни говори, симпатична, несмотря на паскудный характер. Но последнее поддаётся правке, тем более, что я, вроде как нащупал причину проблемы.

Выезжали мы скромным кортежем из двух «Тёрнов», замаскированных под «Малины» чуть более комфортного класса, чем любимый тётин агрегат. Конкретно — в машинах имелись дверцы, через которые можно было попасть на заднее сиденье, на котором мы с Дашей и разместились. В машине охраны тоже ехали двое охранников, да и водители оба из службы Захара Георгиевича, так что на нас двоих было четыре охранника. Не сбежим. Правда дядя Захар поворчал для порядку, что отпускать конкретно меня с таким жиденьким прикрытием — форменное безумие. Тётя Лиз на это прошлась насчёт нелечёной паранойи, на что дядя Захар резонно парировал:

— Забыла как тебя пытались убить перед Новым Годом? И ведь с тех пор никого не нашли.

— А может никого и нет? — предположил я. — Внедрить сюда никого не смогли, вот и устроили провокацию с битым РБ, чтобы выманить нас с тётей Лиз с острова.

— Может. А кто тогда сделал подкоп, который ты нашёл?

— А может это другая группа? Работают независимо, по разным задачам, друг друга не знают. Если одна группа повалится, вторая продолжит работать.

Дядя Захар задумался, покачал головой:

— Так обычно и делают, если задачи важные, но тут на острове, одной-то группе тесно, начнут толкаться локтями, мешать друг другу.

— Вот поэтому нас и пытались выжить с острова. И достать нас будет проще, и вы с нами уедете, копателям станет вольготнее. Кстати, если нам придётся отсюда эвакуироваться, ведь известно куда?

— Хм… Аты молоток, княже. Думал я, сомневался, но надо будет кое-что потрясти… Кстати, ты подготовился на случай неприятностей?

Я вытянул перед собой руки и мысленно приказал рукавам приподняться, открывая наручи боевой брони, потом отвернул ворот рубашки, показывая надетый воротник той же самой брони.

— А шлем я просто в машину возьму, — добавил я.

Этот минимальный комплект позволяет добраться до большей части функционала, предоставляемого тактической бронёй и некоторое время вести полноценный бой. Долго воевать, конечно, не получится, но дождаться помощи или быстро убежать — вполне. Дядя Захар показал мне большой палец, а Даша на это только закатила глаза и сказала:

— Поехали уже, параноик!

Мы и поехали.

Даша сидела напряжённая, поджав губы. Я взял её за руку и решился спросить:

— Слушай, что ты на всех кидаешься и постоянно вредничаешь?

Она посмотрела на меня с тяжким вздохом и заявила:

— Знаешь, если бы ты сейчас начал объясняться в любви, точно огрёб бы по морде.

— А нас-то пошто? — удивился я. — И вообще, сразу начала на меня наезжать, неизвестно с чего.

— Неизвестно? — она смерила меня насмешливым взглядом. — Ты же знаешь, кто такая мама. И кто я на самом деле. Я что, не понимаю, почему ко мне все вы, коты, клеитесь?

— А нас-то пошто? — снова спросил я. — Мне на эти вопросы, если ты заметила, несколько фиолетово. Я, волею крёстного, да будет Его правление долгим, спокойным и счастливым, в этой очереди впереди тебя стою и у меня, если твоя мама права насчёт этого приглашения, те же проблемы.

— Хм… — взгляд Даши из враждебного стал заинтересованным: — Предлагаешь прикрывать друг друга, если что?

— Хотя бы не собачиться и не подставлять друг друга.

Она какое-то время рассматривала меня, потом кивнула:

— Хорошо, не буду подставлять тебя… сильно. Только не слишком наглей.

Намёк я понял: если она будет проявлять ко мне слишком доброе или хотя бы откровенно нейтральное отношение, тут же пойдут домыслы и кривотолки, что совсем не нужно, ни мне ни ей. Но и я не мог не обозначить свою позицию:

— Только меру соблюдай, а то привыкнешь ещё…

— Хорошо, постараюсь сильно не привыкать, — ответила она уже более весёлым голосом, давая понять: намёк, что я не потерплю наездов свыше минимально необходимого понят.

Дальше мы ехали молча, но свою ладонь из моей она высвободить не пыталась. А я смотрел по сторонам, тем более, что въехав в Москву мы сбросили скорость и я мог ещё раз насладиться видами города, на сей раз вечернего, расцвеченного огнями. На сей раз мы не стали углубляться в центр, а проскочили по Садовому кольцу и свернули на Тимирязевский проспект, в стародавние времена моей первой жизни бывший, если я правильно понял, Новослободской улицей, а сейчас получивший название в честь нынешних владельцев научного анклава. Вскоре мы свернули куда-то и у меня уже не получалось совмещать старую планировку Москвы с нынешней, потом ещё и неспешно полетели над широким проспектом, больше похожим на аллею, навстречу поднявшемся перед нами сияющим башням дворца Тимирязевых, чем-то напоминающего сильно разросшийся вширь и выросший в вышину замок Белоснежки из Диснейленда моей юности. По сравнению с этими масштабами Ленинец выглядел мелко и бедно, но дворец главных держателей биологической науки Империи был не просто местом обитания