Под ударом - Kancstc Страница 25

— Постоянная бдительность! — гордо заявил я в ответ, и вернул разговор в конструктивное русло: — А по существу?

— Да наглость конченная! — возмутилась Даша. — Знают, что мамы дома нет, вот и рассчитывают, что ты начнёшь косячить. А ты и накосячил! Вот давай, езжай туда один и сам не вляпайся. Только ты вляпаешься!

— Почему это один? — удивился я. — С тобой.

— Между прочим, если ты не заметил, хотя с тебя будет, приглашают тебя одного.

— А я ответил, что я еду с тобой.

Гриша на это оживился:

— Нука-нука! Покажи, что ты им написал!

Я вывел свой ответ. Даша снова возмутилась:

— Не! Ну ты… эта… Это вообще за гранью!

— А это не за гранью? — уточнил я на висящее рядом приглашение. — Все знают, что я пригласил тебя на Бал Равноденствия. Это, между прочим, не просто так, ещё и определённые обязательства. Все знают, что я живу тут, что твоя мама мой опекун и регент княжества. Это, кстати тоже заявка на то, что у меня есть по отношению к тебе обязательства. И вот так приглашать, даже не намекнув про тебя.

— Между прочим, да, — согласился Гриша, а Даша зыркунла на меня молча, но в её взгляде проскочило что-то типа уважения, а то и благодарности. И всё же нашла, что возразить:

— Но всё равно, так не делается!

— А я, между прочим, мужичина неотёсанный, — спокойно возразил я, — только за неделю до нового года попал в высший свет. Мне можно иногда, как слон в посудной лавке.

— Ну это только поначалу, — поморщилась Даша, — а потом…

— А потом все привыкнут, — перебил я её.

Оба уставились на меня, как коза на афишу, а через секунду Гриша расхохотался и по братски хлопнул меня по плечу. А Даша пожала плечами и покрутила пальцем у виска. Правда уже через секунду задала вполне осмысленный вопрос, тот, с которого, по идее, следовало начать:

— Только зачем им всё это? Это же откровенное хамство!

Я пожал плечами:

— Ну например: Я, как ни крути, особа приближённая к императору, при этом лох. Если бы я пришёл туда один, это уже оскорбление в адрес Даши и тёти Лиз, как минимум. Конечно, потом извинюсь, меня даже простят, потому что лох, но осадочек останется и где-то это всплывёт. Из-за этого мне потребуется поддержка, а определённые связи с Тимирязевыми уже будут, можно будет на меня оказывать влияние.

— Да, но как тогда… — принялся рассуждать Гриша и уже через четверть часа мы составили схему возможного разветвлённого заговора, рассчитанного вперёд на сотни лет и пару поколений. Осталось только выяснить конкретный состав и роли заговорщиков, но это должно было проясниться вечером, по составу гостей на ужине.

— Не, ну вы точно… — выдала заключение Даша и снова покрутила у виска пальцем.

Мы, было, принялись её убеждать, что всё так и иначе быть не может, но тут с нами связался Аристарх Евграфьевич и в своей обычной язвительной манере поинтересовался: мы сегодня учиться вообще собираемся или как? Тут вариантов не было, тем более что стоило дополнительно подготовиться к сегодняшнему вечеру, а лучшего помощника в этом, чем наш учитель танцев было не сыскать.

Ознакомившись с ситуацией наш учитель танцев впал в ужас по поводу всеобщей деградации этикета, потом впал в панику: как же мне выходить из того, что я наворотил своим ответом. Но когда я высказал ему свои соображения про мужланское прошлое и слона в посудной лавке, он, неожиданно, просветлел ликом, похвалил меня за сообразительность, но при этом заявил, что над таким имиджем надо работать, работать и работать. И мы работали, до самого обеда.

А к обеду домой вернулась счастливая и во всём довольная жизнью тётя Лиз. Мы встретили её в гараже и тут же вывалили на неё тремя пересекающимися мутными потоками всю историю с приглашением меня на ужин и нашу хорошо проработанную теорию заговора по этому поводу. И, заодно соображения по противодействию этому заговору.

— Ну надо же! — всплеснула она руками, выслушав все наши конспирологические построения. — Всего-то на пол дня оставила без присмотра, а они уже в такую ересь впали, дядя Захар обзавидуется! Вы хоть Аристарха не стали этой чушью грузить?

— Ну, Аристарх Евграфьевич сказал, что такое вполне возможно, — заявил я.

— Всегда знала, что паранойя заразна, но никогда не думала, что настолько, — констатировала тётя Лиз.

— Ну а ты как думаешь, что там на самом деле? — с изрядной долей обиды спросил Гриша.

Глава 11…и ее развенчание

На обиженный вопрос Гриши моя опекунша равнодушно пожала плечами:

— А чего тут думать? У Тимирязева три дочки от трёх жён. Одной пятнадцать, другой четырнадцать, третьей десять, а тут такой аппетитный жених. Гарантирую, с этого ужина ты бы приехал уже помолвленным. Ну, или около этого. И помяните моё слово: своего Серёжку они сразу из-за стола куда-нибудь сплавят, а тебя оставят с этими тремя… феечками… Хотя… Вот после твоей выходки я даже не знаю, что они там устроят. Но ты, Серж, всё это лихо разрулил, зачёт!

Даша на это задумчиво почесала за ухом и возразила:

— Не знаю… Люся точно не…

— Да кто их спрашивать-то будет⁈ — отмахнулась тётя Лиз. — И вообще, что мы тут столпились? пошли обедать!

И мы пошли, но я заметил, как Даша бросила на меня какой-то странный задумчивый взгляд. Не иначе как примерила на себя это самое: «Да кто их спрашивать-то будет⁈», и осознала, что в некоторых, жизненно важных вопросах её саму тоже никто особенно спрашивать не собирается. Мне-то с этим попроще. К тридцати годам, в результате регулярного битья лавкой по морде, обычно понимаешь неизбежность подобных ситуаций, да и тётя Лиз с самого начала объяснила мне чего от меня ждут, а Арсений Емельяныч достаточно прозрачно намекнул, что рыпаться особого смысла нет. Вот только что во мне такого особенного, что за меня так уцепились?

Отправлялись мы на ужин тоже не без приключений и приключение это имело вполне конкретное имя: баронесса Дарья. В последний момент её заело то-ли гордостью, то-ли скромностью и она принялась выступать на тему, что её вот не приглашали, поэтому она, де не хочет навязываться. Тёте