Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1975 год Страница 3

Тут можно читать бесплатно Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1975 год. Жанр: Разная литература / Периодические издания, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1975 год читать онлайн бесплатно

Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1975 год - читать книгу онлайн бесплатно, автор Вокруг Света

Это массированное и уже алчное наступление на прерии многократно обыграно в поговорках, прозвищах, анекдотах, романах, фильмах и опереттах. Оклахома — это страница истории США. На полях именно этой страницы следует сделать пометку — «конец прерии».

По Оклахоме мы проезжали в момент, когда на массивах созревшей пшеницы вот-вот должны были появиться комбайны. С юга, из Техаса, по Оклахоме в Канзас и далее на север, в Небраску, тянется знаменитый «пшеничный пояс»— самый крупный в мире массив хлебных полей. Король пшеницы— штат Канзас — как раз середина Америки. На глобусе этому месту по широте соответствуют срединные части Греции, Турции, у нас — Бухара, Ашхабад. Наши районы пшеницы лежат много севернее. Но любопытно, что лучшие урожаи в Канзасе дает как раз пшеница, привезенная сто лет назад из России, так называемая «красная пшеница».

Прерия стала житницей США, «хлебной корзиной», лучшим сельскохозяйственным районом. Кроме «пшеничного пояса», есть тут также и кукурузный район (штаты Миссури, Айова, южные части Дакоты и Миннесоты).

На юге, в Техасе и Оклахоме, хорошо растет хлопок. В местах очень сухих и там, где земли начинают холмиться, переходя в лесостепь, считают выгодным пасти скот. Однако и тут без плуга не обошлось — землю подняли, чтобы посеять травы. Словом, сердцевина Америки была распахана, распахана скоро, сноровисто, с уверенностью: «Все правильно». Возмездие под названием «пыльные бури» пришло в 30-х годах нашего века. Ветры, для которых на Великих равнинах нет даже маленького препятствия, раньше гоняли по прерии только пожары, не трогая задернённую почву. Теперь игрушкою ветра стал плодородный пласт. Черные тучи земли были подняты в воздух. Засыпая постройки, дороги и пастбища, черные тучи неслись на восток и достигли Нью-Йорка. Это было, возможно, самое крупное бедствие за всю историю США.

Просматривая документы, газетную хронику и фотографии того времени, хорошо чувствуешь: Америка растерялась. Земля в буквальном смысле уходила из-под ног у людей. И никто не знал, что следует предпринять. Бедствие на равнинах совпало с экономическим кризисом. То, что вчера еще с гордостью называли «хлебной корзиной», называть стали с ужасом: «пыльный котел». Бросая полузасыпанные фермы, люди тронулись вон из «котла». (На снимках, как во время войны, — беженцы с тачками, старые «форды» со скарбом на крыше, фургоны времен пионеров. И люди в этих повозках без всякой надежды на лицах.)

В северо-западном углу Небраски, закусывая в дорожном кафе, мы перекинулись словом с пожилым человеком, жителем этих мест.

— Помните?

— О, как же не помнить! Я тогда бросил ферму в Канзасе. Страшное время. Думали: все, конец...

Положение на равнинах спасти удалось энергичными мерами. Три из них главные: посадка лесных полос, устройство искусственных водоемов, консервация пашни! Подчеркнем для тех, кто имеет дело с землей: лесные полосы, водоемы и консервация пашни. Иначе говоря, было признано: не все, не сплошь, не везде можно пахать. Незыблемость этих законов, мы теперь знаем, подтверждена.

Обжегшись на молоке, американцы четыре десятка лет дули на воду. 24 миллиона гектаров земли держались в залежи. Объясняется это, правда, еще и избыточным урожаем с пахотных площадей. Но экономические трудности последних лет, а также растущий спрос на пшеницу на мировом рынке побудили американцев снова пахать «от межи до межи». «Пыльный котел» 30-х годов, разумеется, многими не забыт. Но люди так уж устроены, они снова селятся у вулкана по мере того, как извержение забывается.

Два дня дороги по северной части равнины, по штату Южная Дакота и по Небраске... Тут мы впервые узнали, что в Америке есть тишина и безлюдье. Остановишь машину — слышно шмелей, слышно, как на холме фыркают лошади и как свистит в травах суслик. После суеты и сумятицы на Востоке это было что-то совсем непохожее на Америку. Пасеки у дорог без пасечников. Небольшие стада коров без пастухов. Бензоколонка, у которой почему-то нет человека. Пять минут ожидания — человек, вытирая руки о джинсы, наконец выходит из домика по соседству. Не спешит, с аппетитом дожевывая что-то.

— Здравствуйте, незнакомцы...

Интонация неторопливая. Так же неспешно идет заправка машины.

— Скучновато?

— Пожалуй, так...

— Тянет туда, где погуще людей?

— Пожалуй, нет.

Возраст у собеседника — чуть более тридцати. Лицо обветренное. Глаза и джинсы — одинакового полинялого синего цвета. Кожа на губах шелушится. На голове вместо обычного форменного картузика — широкополая шляпа. Пояс — с гнездами для патронов. Винтовка — видно в окошко — висит в конторке, чуть закрывая прикладом портрет красавицы из журнала.

— Койоты одолевают?

— Да, в этих местах нельзя без ружья, — по-своему понимает вопрос заправщик.

— А этот поселок... Много людей?

— Теперь двадцать шесть — на прошлой неделе родился ребенок, и вчера вот в брошенном доме поселились индейцы. Вон у порога дремлет старик...

Ветерок шевелил белье на веревке, петух за колонкой голосисто созывал кур. Индейцы мальчишки по пустынной дороге самозабвенно катали старые шины.

— Тут и родились?

— Да, вот там, за холмами...

Пока мы возились в багажнике и снимали мальчишек, старожил Дакоты украсил шляпой колышек у колонки и, дымя сигаретой, прилег на траве подремать.

— Счастливо!..

Снятая с колышка шляпа описала над головой хозяина полукруг.

— Счастливой дороги!

«Население штата — 3,3 человека на километр», — прочли мы в дорожной книжке. Но даже эти «3,3 человека» куда-то исчезли. Пространства за рекою Миссури были безлюдны. Если бы не вездесущая колючая проволока, означавшая, что землями все же кто-то владеет, и не бетонный дорожный холст, можно было подумать, что Колумб всего недели четыре назад обнаружил Америку.

По законам, вполне объяснимым, население США в самом центре страны — наиболее редкое. Глядя на карту, невольно думаешь: Соединенные Штаты словно вертели в какой-то бешеной центрифуге. Людей разнесло по краям. А в центре (стержень вращения проходит где-нибудь в штате Канзас) людей осело немного.

Но это штаты-кормильцы, это глубинка Америки. В здешних местечках гнездится все, что входит в понятие «старомодность», «провинция», «захолустье». Однако при нынешнем пересмотре жизненных ценностей обнаружилось: именно тут люди еще сохранили здоровый вкус к жизни. Тут еще сохранилась желанная тишина, воздух тут не пропитан бензином, вполне прозрачен, в нем еще держатся запахи трав и цветов. Темп жизни в этих местах не достиг состояния лихорадки. Тут самый здоровый климат в стране. Работа у людей по большей части всегда на воздухе, и, вполне естественно, именно тут обнаружены долгожители США. Считают, что на равнинах живут тугодумы, для которых «семь раз отмерь...» — закон жизни. При разного рода опросах институты общественного мнения непременно направляют сюда людей — «взять пробу с глубинки».

У штата Южная Дакота на равнинах особое положение. Земли начинают холмиться, появляются островки еловых и сосновых лесов. Земли для пашни тут оказались малопригодными. И хотя Дакота выглядит, конечно, иначе, чем сто лет назад, все же именно здесь можно почувствовать некую первозданность земли.

Плавно, с холма на холм, стелется холст бетона. Третий день едем — и по-прежнему степь. Горизонт временами так отдаляется, что полоску слияния неба с землей почти невозможно уловить. Одеяло горячего воздуха над дорогой блестит, как стекло. Обогнавшая нас машина плывет в этом плавленом воздухе, виден даже просвет между колесами и бетоном. Новый гребень дороги — новая даль.

Для всего живого в этих местах важен не столько слух, сколько глаз. Плавно, распластав крылья, патрулируют землю два коршуна. На холме у дороги столбиком замер суслик. Далеко видно всадника — гонит бурое стадо коров. Глаз невольно следит за этим плавным движением по равнине, очень похожим на цветную рекламу сигарет «Мальборо». Вот всадник для завершения сходства собрался, кажется, закурить. Нет. Не покидая седла, всадник выстрелил из ружья — белый дымок, а потом сухой отрывистый треск. Становимся на обочине передохнуть и узнать заодно: кого пугнул от стада пастух.

Минут через десять с полсотни коров и всадник уже близко от дороги. Машем ему картузом. Подъехал. Подтянутый, загорелый, но для рекламы «Мальборо» явно не подходящий: минимум на четверть индеец, бельмо на глазу, и вообще вид совсем не героический. В седле держится, однако, очень уверенно. Взгляд вопросительно-настороженный.

— Извините, просто дорожное любопытство. По кому стреляли?

Парень с видимым облегчением улыбается.

— Койот... А я подумал, зовете — значит, стряслось что-нибудь.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.