Абсолют. Время перемен - Александр Гончаров Страница 30

губу и бросилась в атаку на шукшей, когда увидела поверженного брата. Мыслей о защите гнома у неё уже не было. Её волновал только Марк. Девушка сконцентрировалась и ударила огненной плеткой по шукшам, которые были возле тела брата. Дикий рёв, перешедший в бульканье, оповестил о смерти этой группы нападавших. Геда не думала уже о других шукшах, её пугала накатывающая внутренняя пустота. В голове был хаос мыслей. Неужели брат погиб? Как же так? Подбежав к Марку, она упустила подкрадывающегося со стороны поверженного гнома шукша, и тот, воспользовавшись её состоянием и переключенным вниманием на брата, ударил девушку булавой по затылку. Темнота поглотила её сознание.

Лекс громко зарычал и бросился на помощь поверженным близнецам, нисколько не заботясь о своей безопасности. Снеся две головы самых нерасторопных шукшей, следопыт получил два сильных удара под ребра рогатинами и замертво свалился, так и не добежав до брата с сестрой.

Баэль и Гард, чётко работая в тандеме, уничтожали наседавших шукшей. Альва так и не достал ни один удар врагов. У оленя было несколько незначительных царапин, но они нисколько не влияли на его боевые качества. Вдруг шум битвы прорезал звук трубы, и шукши дружно отскочили от последних обороняющихся. Крупный шукш занес на лежащим гномом большую шипастую булаву и крикнул хриплым лающим голосом:

— Бросай свой меч и сдавайся, иначе я размозжу голову гному. Нам велено доставить вас живыми нашему Богу. Но он далеко, а нам не с руки тут подыхать. Если сдашься, то ещё поживешь, сколько решит Акхорн Всемогущий. Или всё равно сдохнешь. Но прежде увидишь, как мы на ленты порежем твоих друзей.

Баэль постоял в задумчивости, потом бросил свой меч под ноги шукшей и сделал шаг назад. Те незамедлительно набросились на альва и на оленя. Спутали плотно их тела веревками и заткнули рот кляпом. Потом начали проверять тела убитых и осматривать степень поражения раненых. В итоге убито было шестнадцать шукшей, тяжело ранено — три, остальные двадцать два имели множество порезов, которые не угрожали их жизням. Старший шукш дал команду разбить лагерь, заняться ранами и что—то приготовить на ужин. Получив команду, шукши снесли убитых в овраг и прикрыли их тела нарубанными деревьями. Тяжело раненных решили просто добить, так как они будут мешать передвижению. Перевязав друг друга и расставив посты, шукши занялись приготовлением ужина и досмотром вещей своих пленников.

Баэль из разговоров, доносившихся от костра, понял, что гном и Марк тяжело ранены, но дорогу в Серый Стан, как они называли свой город, перенесут. Геда должна скоро прийти в себя, так как никаких сильных повреждений у неё не наблюдалась. Лекс же был в крайне тяжелом состоянии, и до утра, скорее всего, не дотянет. На просьбу альва позволить ему помочь своим друзьям, старший шукш ответил, что следопыта живым доставлять не было приказа, а остальные дотянут до пункта назначения, где и будут решены их судьбы.

Ещё Баэль понял, что тело колдуна–полукровки повезут в Серый Стан. Такова была воля Бога. А пока его завернули в шкуру, предварительно посыпав каким–то порошком. После всех приготовлений шукши принялись за еду, которую они достали и из своих сумок, и из сумок пленников. Альв ушел в себя, отделил свое астральное тело от физического и попытался дотянуться до своих друзей. Но они находились далеко от него, и Баэль побоялся сильно отрываться, чтобы случайно не потерять связь. Благодаря своим способностям альву удалось услышать, что шукши планируют идти вдоль леса в сторону своих степей и встретиться с основным отрядом, где имелись ездовые ящеры, благодаря которым скорость продвижения в сторону Стана значительно повысится. Выход из лагеря назначили до восхода солнца. Часовые заняли свои места. Свободные от вахт попадали на плащи и быстро заснули. Баэль всё это наблюдал в надежде, что бдительность шукшей под утро спадет, и он сможет попытаться освободиться. Но шукши тщательно выполняли свои обязанности и наблюдали за своими пленными очень внимательно, не забывая осматривать окружающее пространство. Дозорные сменяли друг друга, но внимание не ослабевало. Под утро Баэль потерял надежду на освобождение и забылся глубоким сном. Единственно, его привлекли какие–то три размытых тени, которые промелькнули на опушке леса, расположенного далековато от лагеря. Наверно, волки, или ещё какие–то ночные хищники, —подумал альв и отключился.

Рано утром Баэля растолкали, немного напоили и дали какой–то каши с мясом, ведь впереди всех ждал дальний переход, и никому не хотелось тащить альва на себе. Из разговоров шукшей было понятно, что Лекс умер, и его тело оставят в овраге с другими трупами. Тело же колдуна взгромоздили на оленя, пообещав ему надрезать сухожилия, если он будет артачиться. Баэль мысленно успокоил Гарда и попросил его не сопротивляться шукшам, пообещав что–то придумать во время похода.

Положив тела гнома и близнецов на носилки, шукши выдвинулись в путь. Первая половина дня Баэлю ничем примечательным не запомнилась. Быстрая ходьба, иногда переходящая на бег. Геда, Марк и Линни так и не очнулись. Альва в этой ситуации удивляла Геда. Со слов шукшей она получила средней силы удар по голове. Скорее всего, ей не давал возможности очнуться Марк. Либо она мысленно поддерживала брата и не давала ему уйти в мир предков, либо боль Марка передавалась сестре, что не давало ей прийти в себя.

Единственно, на что снова обратил внимание Баэль, — это смутные серые тени каких–то животных, периодически мелькавших далеко между деревьями. Но они близко не подходили, и шукши перестали на них обращать внимание. Только уже глубоко вечером, когда двигаться приходилось наощупь, сделали привал. Накормив Баэля какой–то кашей, его опять спеленали и бросили в поле зрения часовых.

Чтобы немного набраться сил, альв решил отоспаться. Выполнив дыхательные упражнения, он отключился. Ему снились родные, которые радостно улыбались и звали к себе, снилась Священная поляна с башней Создателей, снились цветочные луга. Безмятежный сон Баля был прерван грубым толчком в спину. Придя в себя, он почувствовал, как к оголённым участкам тела касается чья–та жесткая шерсть. Кроме того, чувствовалось какое–то шевеление на затёкших от веревок кистях. Потом Баэль ощутил ещё один толчок в спину. Он тогда напряг руки и путы, связывающие руки, разорвались. Чтобы меньше привлекать внимание часовых, он медленно перевёл руки сначала вдоль тела, подождал, когда кровообращение восстановится, а потом принялся развязывать узлы на ногах. Благо, они были простыми, так как утром предстояло их развязывать.

Получив свободу, Баэль мысленно успокоил тревожно шевелившегося в своих путах Геда,