Соль - Ксюша Левина Страница 64

— Добрый вечер, мистер Ли! — разглаживаю на коленях ткань.

Я хочу разрядить обстановку, хочу чтобы его взгляд от меня не отрывался, хочу, чтобы он меня обнял, и я почувствовала его руки сквозь ткань платья. Хочу правды, хочу прочитать его мысли и хочу вложить в его голову мои. Хочу, чтобы он меня любил! Я слишком уверенно сказала: "Полюбишь", а как это устроить не знала сама. Моя самоуверенность разбилась о его… спокойствие. Не равнодушие, не упрямство, не отчуждение. Спокойствие. Влюблённый не спокоен! Он не сидел бы и не пялился на меня вот так, не прикоснувшись. Он бы уже непременно поцеловал.

Я краснею.

Я хочу, чтобы меня целовали, но что я могу? Кто я такая? Что во мне особенного?

Я чёртова Белла Свон, скучная и обычная! Таких любят только в романчиках!

Когда по радио начинает играть музыка мы оба узнаём песню. Я подпеваю, Кайд стучит ладонью по колену. Припев он поёт со мной, и мы смеёмся. Интересно, для него это странно или обычно?..

Улыбаемся друг другу, но я тут же себя одергиваю. Нет, я же не шут, чтобы его веселить. Он должен влю-бить-ся! Возжелать моей души и сердца!

Мы проезжаем мимо клуба Кайда, и я невольно на него оборачиваюсь.

— Я чем только не занималась! Не стану заставлять своего ребёнка туда же ходить! — не к месту вздыхаю я, прижавшись лбом к окну.

— А куда?

— Пусть сам решает, — жму плечами. — Меня не спрашивали, хочу ли я, скорее давали понять, что это необходимо, если я планирую для себя счастливое будущее. У меня был полный набор маленькой принцессы, а я хотела выжигать по дереву. И лошадь.

— Сейчас ты можешь выжигать. И можешь кататься на лошади, когда пожелаешь, — становится чуть теплее, это Кайд немного передвинулся.

— Да, но это же уже не совсем то.

— Почему?

— Просто я же уже не стану лучшей наездницей, не буду получать награды. Это будет так, для души и от скуки. А мне не скучно.

— А как же удовольствие?

— Лицензия пилота, вот что я теперь для удовольствия хочу, — я отрываю взгляд от окна и выпрямляюсь. — А вы?

— Cafe Racer!

— Это же не великие деньги, в чем проблема? — спрашиваю у него, не глядя в глаза.

— Мне некогда и некуда на нем ездить. И у меня нет прав, чтобы им управлять!

— За чем же дело стало? — наконец смотрю ему в глаза и невольно сцепляю пальцы, потому что он зачем-то их касается. Теперь наши пальцы переплетены.

— Приехали, — произносит он так, будто в горле у него пересохло. Я киваю.

— Ага, да, — Бойд паркует машину, а мы сидим глядя друг другу в глаза и слушая нашу личную тишину.

Бойд огибает капот и приближается к моей двери, чтобы открыть её. Кайд как-то нервно сглатывает, в его выражении уже нет нарочитой небрежности и показной вежливости, в которой прошла вся наша незатейливая беседа. Он порывисто оборачивается. Бойд сменил траекторию, потому что пошёл дождь и теперь нужен зонтик, он открывает багажник и на секунду оказывается отрезан от нас. Я смотрю, кажется, как преданная псина, другого слова не подобрать. Часто-часто дышу и вздрагиваю от каждого микродвижения Кайда. Бойд шарит в багажнике в поисках зонтика. Я мелко качаю головой.

Ты теряешь время, чёрт бы тебя побрал! Неужели я не заслужила поцелуя?

Рука Кайда зависает в миллиметре от моего бедра, выглянувшего из длинного разреза платья. Его пальцы теперь уже скользят по коже, и глаза в глаза, не отрываясь друг от друга, мы оба замираем. Я всхлипываю, втягиваю живот и таю, поддаваясь «чему-угодно-только-не-останавливайся». Бойд уже вытянулся, чтобы закрыть багажник, когда Кайд на секунду запустил свободную руку в мои волосы и потянул на себя. Один короткий поцелуй, но такой сильный и многозначительный, что мы сидим, уставившись друг на друга в недоумении.

Ледяной воздух пробирается в машину, и запах сырого города воцаряется вокруг нас. Мы сидим ещё пару мгновений вот так, а потом я улыбаюсь, киваю ему и выхожу на улицу.

Так. Это он признался, что я прекрасна и его сердце моё навеки или так, разминка?

Я знаю это место, была тут бесчисленное количество раз. Когда тут проходили отцовские «вечеринки», в моём распоряжении было несколько комнат, а когда этот «дворец» снимали для меня в честь дня рождения, я становилась принцессой и правила безраздельно всеми комнатами сразу. Очень удачно расположенный в живописном месте коттедж, с огромной приёмной залой, предназначенный для того, чтобы удовлетворять самые притязательные вкусы. Я так хорошо знала это красивое место, что мне на секунду показалось, будто меня вернули в детство, домой. Тут всегда пахнет высококачественной едой и дорогим парфюмом, тут всегда приятно посидеть во дворе в тёплый денёк, тут всегда можно допоздна не ложиться спать.

— Знаешь это место? — Кайд появляется за моей спиной, и я улыбаюсь.

— Конечно! Ты что, забыл из какой я семьи? — я закатываю глаза, будто сообщила ужасно скучный факт из жизни. — Слушай, а что я должна сейчас делать?

— Улыбаться, — отвечает Кайд.

— Эй, мне кажется обязанности у меня все-таки есть, нет?

— Есть, но сейчас просто улыбайся и старайся говорить всё в тему, идёт? После покера ты мне понадобишься. Планшет при тебе?

— Да, сделала все, что ты просил!

— Умница! Теперь производи впечатление на них, — он кивает на балкончик. Там стоят шикарные женщины, жены и подруги тех, кто мнётся с ноги на ногу у бара с виски. — Они акулы! А ты сегодня — моё лицо. Если ты понравишься им, вечером я уже буду нравиться их мужьям.

— Забыл с кем говоришь? — я беру у официанта бокал мартини, подмигиваю Кайду и красиво, от бедра, иду к балкону.

Дамы разных возрастов. Некоторые даже моложе меня, но с такими уверенными лицами, будто не первый год ходят по таким мероприятиям. Может, так оно и есть, но я себя ощущаю сделанной из другого теста более высокой кухни. Они тут, потому что чьи-то жены или сотрудницы, а я такой важной, как дом пятиэтажный, родилась. Потому порог я переступаю уверенно.

— Ох, неужели новое лицо? — женщина средних лет в первоклассном зеленом платье широко улыбается. Она явно хозяйка вечера и выглядит совершенно уверенной, что ей подкинули новую кость.

— Можно сказать и так, — улыбаюсь ещё шире и делаю глоток мартини. — Не