Алексей Дударев - Белые Россы Страница 10

Андрей через ветровое стекло посмотрел в направлении, куда указывала Ирина.

На фоне лунного диска, на самой вершине озябшего тополя, в заснеженном гнезде, поджав ногу, стоял аист. Это было сооружение, воздвигнутое по указанию Боди.

Машина промчалась мимо.

Андрей резко повернулся и стал смотреть через заднее стекло.

— Полный шиз… — резюмировал он.

Когда машина остановилась возле калитки Андреевой хаты, все трое, и водитель тоже, вылезли из машины и уставились на гнездо на мертвом дубе.

Гнездо было пустое.

— Он же околеет там, — кивнула в сторону Чирино Ирина. — Мороз…

— Ну, не ловить же его нам! — сказал Андрей.

— Все перемешалось на фиг, — сокрушенно вступил в разговор водитель. — В Африке снег, у нас Африка… Аисты с ума посходили… Конец света! Вас ждать?

Андрей и Ирина посмотрели друг на друга.

— Жди, — после небольшой паузы сказала Ирина и первая поднялась на крыльцо.

Андрей пошел следом.

Струк, мирно дремавший на лежаке, был разбужен включенным светом.

— Доброе утро, — приветствовал его Андрей.

— Здорово…

— Здравствуйте, — кивнула ему Ирина.

— Привет… — Струк был несколько удивлен, игриво улыбнулся Андрею: — А я думал, вы схохмили насчет баб…

— А это кто? — спросила у Андрея Ирина.

— Присмотрись…

Ирина стала присматриваться.

Струк прищурился тоже.

— Постой, постой… — Струк расплылся в улыбке, лицо его стало сахарным. — Кобра! Ируня!

— Какая я тебе кобра, Петюня? — узнала также его Ирина.

— Узнала?

— Узнала, Стручок!

— А ты че, вернулась к нему?

— Вернулась.

— Зря.

— Хватит трепаться! — сказал Андрей.

— Да, — спохватился Струк. — Ну, ладно… Загостился я у тебя, Андрюха, а меня дурдом… то бишь мой дом ждет… Пойду я, чтоб вам не мешать…

— Куда ты пойдешь?

— В свое заведение.

— Глянь на часы…

— Ну и что? К утру доберусь.

— Еще окочуришься по дороге, а мне отвечай…

— Так это… Ты с ба… с женщиной… Я — третий лишний… А может, в будку к Валету? А?

Ирина захохотала, достала из сумочки мобильник, нажала на кнопку:

— Игорь, доброй ночи… Я тут близкого родственника своего встретила… Такие обстоятельства, что ему ночевать негде сегодня. Я отправлю его на машине, встреть, пожалуйста, проводи в мой номер… Я только утром буду.

Струк вышел на крыльцо. Андрей и Ирина вышли проводить его.

— Так сказать, бывайте здоровы, живите богато, я тоже… по бабам поехал куда-то!

Он подошел к машине, влез на переднее сиденье, хлопнул дверцей и важно сказал водителю:

— Крути педали…

Водитель окинул взглядом фигуру Струка, опустил стекло и недоверчиво спросил:

— Серьезно?

— Серьезно… — ответила Ирина.

Водитель закрыл стекло, еще раз оглядел Струка и спросил:

— И куда поедем?

— В Европу, — отважно выдохнул Струк.

— Ну, в Европу так в Европу…

Машина укатила в лунную ночь.

Ирина и Андрей молча смотрели на звезды.

Ирина протянула руку и отломила нависшую над скатом крыльца сосульку.

Поднесла ее к губам.

— Помнишь, возле школы было много берез… Весной, когда подмораживало, с них сосульки свисали. Сладенькие-сладенькие… как леденцы… Мы за них дрались даже. А что там сейчас?

— Ледовый дворец.

— Покорми меня чем-нибудь. Я с утра только пью.

— Сало будешь?

— Будешь.

— Грибы? Капусту?

— Будешь.

— Медовуха есть…

— А давай напьемся? А?

Звезды на небе звенели.

В отеле «Европа» водитель сдал Струка дремлющему Игорю.

— Игореха, к тебе… Давай деду ключ.

— А-а-а… Батя, а ключ не у тебя, что ли?

— Не. Во, корочку какую-то хозяйка дала, — Струк показал магнитную карточку. — Пропуск, наверное…

— Это и есть ключ. Пошли.

Игорь повел Струка к лифту. По дороге объяснял:

— Я тебя запускаю на шестой этаж. Выйдешь, сразу направо. 612-й номер. Повтори.

— 612-й, — повторил Струк.

— Вставляешь в прорезь ключ… Вот так вот… чтобы стрелочка сверху была. Понял?

— Понял.

— Загорится зеленая лампочка… Открывай, входи и чувствуй себя как дома.

— Что, и спать можно?

— Все можно.

Струк вошел в лифт.

Игорь нажал на кнопку.

Старика понесло вверх.

Бодя, нетвердо ступая, вышел из 622-го номера гостиницы «Европа»

и стал прощаться с зарубежными партнерами своей фирмы.

— Гуд бай, Б-о-одья, — пошатываясь от славянского гостеприимства, чуть выговаривал лысый, маленький и толстенький человечек. — Сэнк ю… Си ю…

— Будь, Рич… — обнял его Бодя. — Ю си… Ту мора.

— О’кей, Бод!

— Все. Иди слип, — Бодя сложил две ладони и положил на них свою круглую голову. — Баю-бай, баю-бай.

— О Ес! Бай-бай! — обрадовался толстячок. — Бай-бай!

— Все, закрывайся.

Бодя пошел по коридору. И тут же остановился.

В конце коридора в замке номера 612 ковырялся тот самый дедуля, для которого он сегодня утром по ошибке купил в д. Чирино хату и с которым выдул почти две бутылки виски.

Мало того, что ковырялся в замке VIP-номера, так еще и приговаривал:

— От, птамать, напридумывали!

Бодя плотно закрыл глаза и сильно потряс головой.

В это время замок у Струка сработал и он вошел в номер.

Когда Бодя открыл глаза, коридор был пуст.

Бодя прошел по коридору, с опаской посмотрел на 612-й номер, прошел 610-й, снова посмотрел на 612-й и убежденно сказал сам себе:

— Пора завязывать…

Закрыв за собой дверь, Струк остолбенел и пару раз порывался вернуться обратно в коридор.

Ему показалось, что с нового железнодорожного вокзала эвакуировали всех людей, а весь вокзал отдали ему одному под ночлег.

Он внимательно осмотрел большую хрустальную люстру, перевел взгляд на магнитную карточку-ключ, которую судорожно сжимал в кулаке и, обратившись к ней, сказал:

— Открывай, входи и чувствуй себя… Чувствую.

Он прошелся по номеру.

— Буржуазизм… Полный буржуазизм.

В нерешительности остановился возле сервированного столика, на котором практически ничего не было тронуто.

Воровато оглянувшись, налил в бокал коньячку, выпил, крякнул, взял бутерброд с черной икрой.

И откинулся на подушки дивана.

В холле Бодя подошел к сонному Игорю.

— Слышь, братан, не мое дело, конечно, но, по-моему, у тебя 612-й на уши ставят.

— В смысле?

— Ну, типа грабят.

— Старичок?

— Старичок.

— Это с моего ведома.

Бодя вышел из холла на морозный воздух и еще раз сказал сам себе:

— Не-е, точняк, надо завязывать…

Ночь плыла над городом.

Ночь плыла над лесом.

Нахальная физиономия Мишки Киселя с бигбордов вдоль трассы грозилась: «Я вас сделаю!»

На спину пластмассового аиста в гнезде падал снежок.

Ласковый красный отсвет плясал в окошке Андреевой хаты.

Андрей и Ирина сидели за столом и говорили, говорили, говорили.

Старый Ходас с портрета ласково смотрел на них.

Охранник Игорь бежал по коридору отеля.

Своей карточкой открыл 612-й номер.

Телевизор в номере работал. Один из ночных каналов показывал концерт народного хора:

Окрасился месяц багрянцем,

Где волны шумели у скал…

Струк подпевал:

Поедем, красотка, кататься,

Давно я тебя поджидал.

— Дед, угомонись! — шепотом попросил его Игорь. — Ты принца разбудил!

— Какого принца? — испугался Струк.

— Принца Трибудана. Он в соседнем номере живет.

— Ёкарный бабай!

— Ложись спать! Свалился ты на мою голову… — Игорь выключил телевизор и вышел.

Струк робко заглянул в спальню, но войти не отважился.

Почесав затылок, сходил в прихожую, снял с вешалки свое пальто, лег на диван, положив под голову одну из подушек, укрылся пальто и тихо уснул.

Утро всю страну накрыло серебром.

Бодя вошел в дверь скромного особнячка, на котором красовалась вывеска: «Областная коллегия адвокатов. ПРЕЗИДИУМ».

Стоял в пробке на кольцевой дороге и нервно разговаривал с кем-то по мобильнику Русаченко.

Спешили куда-то Сашка и Верка.

Сладко спала на лежанке Ирина.

Андрей осматривал расположенные под навесом на зимовку ульи.

Прыгал, чтобы согреться, возле мусорного бачка Мишук.

К воротам дома-интерната для престарелых № 28 подкатило шикарное представительское авто.

Совершающие утренний моцион пожилые люди удивленно смотрели, как из машины выбирался полупьяный Струк с бутылкой коньяка.

Выбрался, вздохнул и обреченно пошел к зданию.

Бодя стоял «на ковре» перед Русаченко.