Кирилл - Unknown Страница 14

В этот момент она отвернулась, но он остановил ее, сказав:

— Я видел тебя у бассейна вчера.

Она бросила на него свирепый взгляд через плечо.

— Да, я выдергивала сорняки. У тебя с этим проблемы?

— Ты пялилась на меня. Я видел.

«Браво!» — подумал он, потому что она моргнула.

— Я был в бассейне, — прошептал он, сделав шаг к ней. — А тебе понравилось то, что ты видела, не так ли. Хоть ты и ненавидишь того, кем меня считаешь, но тебе понравилось то, что ты увидела.

— Ты бредишь…

— Честность. Ты первая об этом сказала, что разговор будет честным, — он наклонился, поворачивая голову, словно собирался ее поцеловать. — Так у тебя хватит выдержки, чтобы быть честной?

Она тормошила воротничок поло униформы Истерли.

— Я не понимаю, о чем ты.

— Лгунья, — он слегка улыбнулся. — Почему ты думаешь, я пробыл так долго в бассейне? Из-за тебя. Мне нравилось, что ты смотрела на мое тело.

— Ты сумасшедший.

Боже, ее лживое отрицание было лучше, чем даже самый последний полноценный оргазм, который он испытал.

— Я? — он сосредоточился на ее губах, и в мыслях уже начал целовать их, вылизывая и прокладывая свой путь ей в рот, притянув ее к себе. — Не думаю, что это так. И лучше я буду снобом, чем лицемерным трусом.

И он оставил ее.

Он отвернулся и по выложенной дорожке побрел в сторону дома, оставив ее за спиной.

Но он знал, с каждым шагом удаляясь от не все дальше, что теперь она не сможет все оставить просто вот так.

В следующий раз она придет к нему...

И будьте уверены, она именно так и сделала.

7.

— Прости, что это было?

Спросила Лиззи, посмотрев на цветы в вазе, которую она держала в руке, и не могла вспомнить, что она собиралась с ними сделать… ох, правильно, положить их в ведро до конца своего рабочего дня; потом она завернет их во влажное бумажное полотенце и в полиэтиленовый пакет и отнесет домой.

— Извини, повтори еще раз, — попросила она, поглядывая через оранжерею на Грету.

— Я говорила по-английски в этот раз, знаешь ли?

— Я просто задумалась.

— Люди требуют оплаты вперед за аренду шатра? Или же они разберут всю конструкцию, которую поставили.

— Что? — Лиззи положила букет рядом с пустой серебряной вазой. — Это их новая политика?

— Думаю да.

— Мне нужно поговорить с Розалиндой… какова общая сумма?

— Двенадцать тысяч четыреста пятьдесят девять и семьдесят два цента.

— Погоди, дай я запишу, — Лиззи схватила ручку. — Еще раз?

Она написала общее число на ладони и выглянула в сад. Они просто натянули ткань, без крыши и начали закладывать столбы, соединяя некоторые огромные секции вместе веревочками.

Два часа дополнительной работы. Может быть, три.

— Они же устанавливают все там, — пробормотала она.

— Ненадолго, — Грета возобновили разборку розовых роз. — Мне позвонили из офиса аренды и сказали, что готовы предоставить грузовик, чтобы вывезти все назад.

— Нет причин впадать в истерику по этому поводу, — пробормотала Лиззи, выходя наружу.

Офис Розалинды Фриланд был в стороне крыла, где располагалась кухня, и у нее занял гораздо больше времени этот маршрут по улице, потому что ей чертовски надоело натыкаться на Лейна.

Она была на полпути к террасе, проходя мимо французских дверей, которые вели в столовую, когда бросила взгляд в сторону бизнес-центра.

Помещение было расположено там же, где раньше находились конюшни, как и оранжерея, выходило на сады и реку. Построенное строение точно соответствовало архитектуре поместья Истерли, а общая площадь земли была почти такой же, как сам особняк. Более десятка офисов, конференц-зал размером с лекционный зал хорошего колледжа, со своей кухней и столовой, Уильям Болдвейн руководил мульти-национальной фамильной компанией своей жены, обособленной и ультрасовременной.

Почти никогда нельзя было увидеть кого-либо праздно шатающемся у здания, но по-видимому что-то происходило внутри, поскольку группа в костюмах стояла на террасе главного конференц-зала, в месте для курящих и о чем-то оживленно беседовала.

«Странно», — подумала она. Мистер Болдвейн был курильщиком, казалось маловероятным, что эти люди были пригнаны на террасу только, чтобы получить долю его никотина.

И еще было странно то, что она фактически узнала одну некурящую женщину в этой толпе. Саттон Смайт, наследница «Саттон корпорации», входящей в список 500 крупных промышленников. Лиззи никогда не встречалась с ней лично, но было очень много статей, что эта женщина, возможно, всего лишь возможно, в следующем десятилетии, будет руководить одной из крупнейших компаний в мире по производству ликеро-водочной продукции.

Честно говоря, она уже казалась боссом, с темными уложенными волосами, в супердорогом, черном костюме без излишеств. На вид она была довольно эффектной, с яркими чертами лица и пышным телом, которое могло бы привести ее на территорию бимбо, если бы она была склонна разыграть эту карту, которой явно не являлась.

А что она тут делает?

Договаривается о постели с врагом.

Лиззи покачала головой и прошла через заднюю дверь кухни. Что бы там не происходило на террасе, не ее проблема. Она была далеко, далеко, в самом низу тотемного столба, и всего лишь испытывала необходимость, чтобы воздвигли шатер для ее цветочных композиций…

Вау.

«Говорят много поваров», — подумала она, наблюдая за стремглав поворачивающимися, бегущими и убегающими белыми колпачками, поварскими шапками мужчин и женщин, которые согнувшись делали слоеное тесто и грибную начинку, наполняя какие-то формочки.

По ту сторону всего этого от Гордон Рамзи была труднопроходимая дверь, открывающаяся с двух сторон, которая открывала вид в простой коридор, заполненный шкафами для уборки, прачечными и комнатами отдыха для горничных…, а также жилые помещения для дворецких, офисом финансиста-контролера и в конце лестницей для сотрудников.

Лиззи пошла к двери справа, на которой висела табличка «Частное владение» и постучала. Еще раз. Потом еще раз.

Учитывая, что Розалинда всегда была максимально энергичная и пунктуальная, как будильник, ее явно не было на месте. Возможно, она отправилась в банк…

— …можем проверить еще раз через час, — сказал мистер Харрис, войдя в коридор с противоположного конца с главной экономкой. — Спасибо, миссис Молли.

— Рада была помочь, мистер Харрис, — пробормотала женщина в возрасте.

Лиззи встретилась глазами с дворецким, пока миссис Молли уходила.

— У нас проблема.

Он остановился перед ней.

— Да?

— Мне нужно более двенадцати тысяч заплатить за шатер компании, а миссис Фриланд нет. Вы можете выписать чек?

— Они требуют двенадцать тысяч долларов? —– спросил он, и у него проявился акцент. — За что столько?

— За прокат шатра. Это новая политика компании, полагаю. Они никогда не делали такого раньше.

— Это Истерли. Мы открыли у них счет с начала века, и они могли уступить. Позвольте мне.

Развернувшись на своих заостренных отполированных туфлях, он направился к себе в комнату… без сомнения собираясь позвонить владельцу-арендатору самолично.

Сможет ли он это провернуть, чтобы Лиззи смогла сохранить свои шатры и столы? Его занудство вполне может стоить этих проблем.

Кроме того, если взять самый худший из худшего вариант, в крайнем случае Грета сможет выписать чек.

Одно было очевидно, Лиззи не собиралась обращаться к Лейну, чтобы решить проблему с шатром: меньше, чем за сорок восемь часов, весь мир соберется в имении, и ничего не может еще больше разозлить Бредфордов, чем то, что что-то может быть не так.

Пока она ждала торжествующего дворецкого в его костюме пингвина, прислонившись к гладкой, прохладной штукатурке стены, и невольно стала вспоминать о тупом решение, которое никогда бы не приняла...

Ей следовало бы оставить все как есть.

После ужасного столкновения с Лейной Болдвейном в темноте сада, она привела соответствующие доводы, чтобы он смог уйти. Так почему же она беспокоиться, что он может ошибаться на ее счет? Словно был безумным эгоцентриком и возмутительным дураком, мелочным ухажером? Она не должна перестраивать его мировоззрение…, кроме того, это все равно, что стрелять пушкой по воробьям.

Не то чтобы она не испытывала удовольствия, хотя бы от попытки своих высказываний.

Однако проблема состояла в том, что среди ее собственных недостатков не было необходимости иметь паралитика неправильно интерпретировавшего выражения и при этом являющемся двойником Ченнинг Татума.