Петр Воробьев - Горм, сын Хёрдакнута Страница 144

- Травите, - кузнец, сунув Тёхе в руки рупор и продолговатую кожаную суму, махнул воинам.

Таща за собой три подозрительно тонких каната, шар с барахтавшимся, стараясь ничего не уронить, учеником взмыл в бледно-голубое небо.

- На сколько он сможет подняться? - спросил Горм.

- Саженей на двести, - ответил Кнур. - Чем выше, тем канат длиннее, и каждый вершок вниз тянет.

«Как бы обойтись без веревок,» - подумал конунг, вслух сказав:

- Ниже ста пятидесяти летать опасно - стрела достанет. Дай все двести.

- Из крепости рать идет! - закричал наблюдатель в рупор.

- Сколько их? - проорал без помощи каких-либо устройств Кнур.

Тёха, едва не отправив раструб в полет, пристроил его в ячейке сети, взял трубу, и уставился в южном направлении.

- Странный у тебя наблюдатель, - заметил Горм.

Вновь взяв в руки рупор, отрок перегнулся вниз, чуть не сверзившись с седла, и крикнул: - Пятьсот двадцать пеших! Шестнадцать верховых! Восемь дроттаров! Два крытых возка!

- Может раз взглядом войско окинуть и всех ратников счесть, - гордо пояснил Кнур. - Лучший Святогоров ученик!

- Что-то тут не так, - вслух усомнился конунг. - С Мурхадовой дружиной их в Свартильборге больше двух тысяч.

- И что в крытых возках? - добавила Тира. - Кнур, удержат ли шар два каната?

- Если ветер не поднимется...

Кузнец с некоторым сомнением взглянул вверх, потом крикнул:

- Тихомысл, отвязывай правый канат! Правый, недобайка!

Канат полетел вниз, долбанув концом по шлему одного из воинов внизу. Тот погрозил шару кулаком.

- Лучший Святогоров ученик, говоришь? - с сомнением повторил Горм.

Тихомысл, поднявшийся на такую высоту, что на вид он был не больше полевки, вперился в трубу, глядя на восток. Одновременно он закричал что-то, тонко и неразборчиво из-за дальности и ветра.

- Повтори! - крикнул Горм, воспользовавшись своим рупором.

После непродолжительной, но выглядевшей весьма нелепо возни (ни дать, ни взять мышонок на жердочке), Тёха, вновь завладев раструбом, повторно воспроизвел, на этот раз звуча, как тот же мышонок, пищащий со дна медного таза для варки варенья:

- Корабли! Пятнадцать драккаров! Одиннадцать снеккаров!

- Кром! - конунг гулко треснул себя по лбу рупором. - Если в каждый драккар напихать вдвое воинов против обычного...

Значительную часть бывшего Йормунрекова флота сожгли на рейде Саппивок и Неррет, включая почти все пароходы. Бродир успел оттащить Кормильца Воронов на мель и потушить пожар, но на восстановление полузатонувшего корабля потребовались бы недели. Тем не менее, оставшихся гребных и парусных судов вполне могло хватить, чтобы переправить тысячу четыреста воинов по тихой воде в устье на северный берег реки - и в точности туда, где их присутствие было совершенно нежелательно. Горм опустил рупор в суму и потянул руку к поводьям, но Тира остановила его движением руки: - Будь с шаром, я предупрежу Хёрдакнута! Следи за дроттарами!

Горм вообще-то собирался именно это сказать Тире, но поскольку та уже взмыла в седло Кольгриммы, подведенной Горо, и поскакала на восток, с красным плащом, былинно (или эпически?) полощущимся за спиной, ему ничего более не оставалось, как последовать данному совету. Сказать по правде, предводителю войска имело больше смысла отдавать приказы из середины войска, нежели с края.

- Хорошие гонцы, разведка, - повторил Кирко. - Что мне сказать венедам?

- Пусть пока стоят, где стоят, и из-за леса не показываются ни на юг, ни на восток.

Глядя в спину удалявшемуся схоласту, конунг оценил новое расположение сил. Хёрдакнутовы сотни стояли слишком далеко от берега, чтобы встретить прибывших на кораблях у кромки прибоя, но слово от Тиры должно было достичь их вовремя, чтобы успеть развернуть стену щитов, таким образом защищая левое крыло войска. Хельги и самострельщикам тоже стоило бы обратить строй к западу, но приближавшиеся с юга крытые возки с охраной представляли неизвестную угрозу.

- Горо, что они могут свезти в двух телегах? - спросил Горм.

- Ты лучше меня знаешь, на что Фьольнир горазд, - ботаник развел руками. - Если это точно Фьольнир.

- Тихомысл! - старший Хёрдакнутссон обратил рупор кверху. - Дроттар с вороном! Видишь его?

- Вижу! - через непродолжительное время отозвался наблюдатель. - На первом возке!

В голове конунга начал прокручиваться список возможных нежданных дроттарских пакостей. Камнемет и йотунские бочки занимали почетное первое место, далее следовал тяжелый самострел и болты с наконечниками, снаряженными той же дрянью, затем этлавагрский сифон, поднятый с затонувшего на мелком месте келандиона. Селитра для громовой смеси была у Йормунрека на исходе уже после взятия Бирки, когда Хакон взорвал хёрдаландские селитряницы. Горм не знал толком, что именно происходило внутри зловонных куч, в которых навоз смешивался с известью, прослойками соломы, и золой, но получение селитры требовало времени, и вряд ли у дроттаров набралось достаточно новой йотунской смеси (или Гуннбьорнова пороха), чтобы существенно изменить исход битвы. Огнемет же был страшен в ближнем бою на кораблях, но практически лишен смысла в поле, где ничто не препятствовало воинам держаться от сопла на десять саженей. С другой стороны, все эти гадости не были по-настоящему нежданными, а самому Фьольниру ограниченность их применимости была ведома лучше, чем Горму.

Взгляд Хёрдакнутссона на задачу с третьей стороны почему-то представлял собой двойственное и неприятное видение, колебавшееся между упавшим замертво, пропахав клыками землю, гутанским боевым слоном и смертоносным темным облачком, плывущим в лицо Тире в пиршественном покое Боргена. Хёрдакнутссон послюнявил палец и поднял его вверх, чтобы определить направление ветра - на север. Конунг развернул коня в направлении знамени Хельги и ударил пятками в бока. Готи рванулся на юг, Хан за ним.

Бродир с Ваннена стоял, преклонив колено, пока карлы укладывали его длинные, ниже поясницы, волосы в пучок, чтобы одеть шлем. Они едва успели закончить работу, когда форштевень Жеребца Весел зашуршал по дну. До берега странным образом оставалось еще с сотню саженей - не иначе, подводная коса.

- Идите по мелкому, а не напрямую! - предостерег ярл, затягивая ремешок под подбородком.

Когда все дружинники наконец выбрались на берег из двадцати шести перегруженных кораблей, их встретили пустота и крики морских птиц. Внимание Бродира на миг привлек странный круглый предмет в небе к западу, но поскольку на вид он казался не больше тыквы, предводитель правого крыла войска Фьольнира перевел взгляд на поросшие пожелтевшей травой пологие холмы, поднимавшиеся на несколько саженей за полосой крупного темного песка. Было похоже, что воины Танемарка и Энгульсея не заметили угрозы их войску с востока. Только ярл задумался о том, почему глупыши и бакланы кружат в воздухе, не садясь на землю, на холмах сверкнули наконечники копий - танов все-таки не удалось застать врасплох, хотя защитников было немного - от силы три сотни.

Бродир выхватил меч и с криком «Гластин!» уверенно пошел вперед. В свой черед призвав коня-оборотня, одного из духов-покровителей острова Ваннен, вокруг него веером развернулись домовые карлы. На других участках берега, воины так же двигались вглубь земли, кто взывая к Одину, кто к Лугу, а кто и к Балару. Когда до строя танов осталось саженей пятьдесят, ярл перешел на бег. Ему навстречу из-за раздавшейся на миг стены щитов устремился воин с развевавшейся седой бородой, в клетчатом альбингском плаще поверх доспехов. Сталь с лязгом и скрежетом ударилась о сталь, и битва началась, как подобает.

Энгульсеец или альбинг был вооружен длинным и тяжелым мечом, его левое предплечье прикрывал небольшой круглый щит. Меч Бродира был существенно короче, и ему пришлось изрядно поработать ногами, уворачиваясь от ударов соперника. Тяжесть оружия того вскоре дала себя знать, движения его правой руки несколько замедлились, и после одного из них, ярлу удалось полоснуть врага поперек горла, окрасив седины кровью.

- Бродир! - закричали несколько карлов. - Бродир и Гластин!

Ярл узнал голоса Миана и Лиутульва-знаменосца, несшего знак с тремя ногами Маннана, первого правителя Ваннена. Пока энгульсеец, упав на колени, хрипел и пускал кровавые пузыри, Бродир огляделся по сторонам. Его правому крылу удалось основательно потеснить танов, но те отступали, пятясь по склону холма и сохраняя порядок в стене щитов. На левом крыле, наступавшим вверх по скользкому от растаявшей изморози склону воинам приходилось сильно труднее, и с пару дюжин Фьольнировых ратников уже скатились вниз к воде, кто убитый, кто раненый, кто просто сделавший неверный шаг и оступившийся. Ярл махнул рукой ванненским воинам, чтобы те выстроились за ним в клин, и пошел на стену щитов, уворачиваясь от летящих в него дротиков. Кто-то попытался достать Бродира длинным копьем в бедро, но он высоко подпрыгнул, одновременно уворачиваясь от удара и ногой выбивая древко из неприятельских рук. Приземлившись, ярл прокатился по земле, уворачиваясь от удара топора, и, оказавшись прямо у щита, ударил снизу вверх, не выпрямляясь. Стон и дрогнувший щит свидетельствовали, что нападение достигло цели. Бродир встал в полный рост и ударил сверху, выбив воина из строя.