Александр Афанасьев - Врата Скорби Страница 17

   Квартирных хозяев бояться было нечего - он последнее время не проигрывался, и долгов у него не было - поэтому на улицу князь спустился, весело насвистывая при этом местную популярную мелодию. Вид у него при это был весьма несерьезный - однако перед тем как выйти на улицу, он оттолкнул дверь тростью и несколько секунд присматривался - не ждет ли его на улице комитет по встрече. Только потом - вышел.

   До аэродрома он всегда добирался пешком, благо, что недалеко. У него не было автомобиля, не было лошади или осла - но был мотоцикл. Самый настоящий британский гоночный БСА, трехцилиндровый. Настоящий зверь, иначе и не скажешь. Как то раз он баловства ради набрал двести тридцать на аэродромной взлетке - это было по-настоящему жутко. Словно летишь на бреющем - и бетонка в паре десятков сантиметров от твоего колена. Такого он не испытывал даже на истребителе. Жаль, что по-настоящему погонять на мотоцикле здесь и негде - нормальных дорог и в городе то почти нету...

   Несмотря на внешне беззаботный вид, преодолевая короткое расстояние до аэродрома, князь присматривался по сторонам. Его научил этому отец, хлебнувший со своим полком лиха во время мятежей в Виленском крае. Внешне не представлять собой ничего особенного - но на самом деле все подмечать и все видеть. Торгуют ли торговцы - если дело плохо, то торговать, рисковать товаром не будет. Не закрывают ли ставни - посреди бела дня. Не малолюдно ли на улице - а с чего бы это? Не собирается ли около ограждения части толпа, не шляются ли посторонние с непонятными целями. Все подмечай - и врагу никогда не удастся застать тебя врасплох.

   Тогда ты останешься жив.

   У газетного торговца - а тут торговцы работали уже лет десять, все больше и больше йеменцев, особенно в городах умели читать и писать - князь купил Биржевые ведомости, приходящие сюда с опозданием на пять дней и местную Звезду Востока с типографией и редакцией в Багдаде. Нива еще не пришла, рано. Читать не стал, свернул и засунул под мышку - на аэродроме можно прочитать. Несмотря на то, что солнце только встало из-за горизонта, из хладных пучин океана - уже начинало припекать...

   Авиаполк был отделен от общей, гражданской территории аэропорта колючей проволокой в два ряда, летный состав проходил через КП, устроенный по всем правилам военной науки - с кирпичными укрытиями для личного состава, с пулеметными стволами, торчащими из амбразур, с бетонными блоками, не дающими прорваться к шлагбауму на скорости. Исламисты ненавидели летчиков - небо было полностью за русскими, стоило только замешкаться - и на тебя обрушивалась неотвратимая, воющая смерть. Попытки прорыва на аэродром были, были и обстрелы - поэтому командование части предпринимало все возможные меры предосторожности.

   Вольноопределяющийся, который проверял документы, был князю хорошо знаком.

   - Что нового, Дончак?

   "Вольник", с шикарными запорожскими усами и смешной фамилией пожал обтянутыми серой, с бурыми пятнами гимнастерки.

   - Та ничего нового, пан летак... - Дончак говорил на смеси русского и польского, типичного для тех мест, откуда он родом - только в ночь обстреляли нас

   - Обстреляли?

   - Почитай тридцать мин на взлетку. Направляют зараз...

Вот это номера... И как же надо было спать, чтобы не услышать такой канонады...

   - По ангарам не попало?

   - Кубыть нет.

   Князь дружески хлопнул вольноопределяющегося по плечу, шагнул на территорию части.

   На взлетке и впрямь работала техника - видно было даже отсюда. На военных аэродромах покрытие взлетно-посадочной полосы состоит из плит, быстро заменяемых после обстрела или бомбежки. Здесь же был гражданский аэродром, так его мать, гражданская полоса - и поэтому про полеты на сегодня следовало забыть. Взлетит только Г4, он и с поляны лесной взлететь может. А вот гордым соколам - сегодня отдых. Хотя, с их комполка - какой к чертовой матери и отдых...

   Занятия устроит - к гадалке не ходи.

   Его БШ-2***** располагался во втором ангаре, почти на самом краю поля - и именно туда он направил свои стопы, ибо плох тот летчик, который с утра первым делом не поинтересуется здоровьем своего железного скакуна, покорителя небес. Ангар, к облегчению Шаховского стоял нетронутым, ворота были распахнуты настежь и двое техников под командой сутуловатого, в очках, чахоточного вида инженера возились именно с его машиной.

   - Доброго здоровья - вежливо, не по уставному поздоровался князь, ибо его отец учил его, что аристократия отличается от быдла вежливостью и обходительными манерами даже с нижними чинами. А опыт боевого (тут шла настоящая, без шуток, война) летчика подсказывал, что вернется он на аэродром или нет после очередной штурмовки какой-нибудь банды - это зависит не только от него но и от тех людей, кто готовит самолет к вылету.

   - Доброго здравия и вам, ваше благородие - на секунду оторвались от работы техники. Техниками они были в первом поколении - от сохи, из нищих, безлошадных деревень центральной России, подавшиеся от бескормицы в город и закончившие "за счет Государя" техническое училище с обязательством десять лет отслужить на военной службе. Пройдет десять лет - и они будут готовить к полетам уже гражданские машины, или их возьмут на какую фабрику - люди после армии там ценятся, они порядок знают. А с авиации и вовсе - без вопросов, ибо авиация учит скрупулезности, придирчивости и мелочности в технических вопросах. Самолет - не танк, сломается - технички не дождешься...

   Князь поздоровался за руку с инженером, летным техником первого класса Васильченко, кивнул в сторону - отойдем мол.

   Отойдя, первым делом Васильченко закурил сигарету, турецкую, черную и вонючую. Эта привычка убивала его, доктор запретил курить строго настрого но он все равно кур ил, мотивируя тем, что живем один раз. Князь отступил чуть в сторону, чтобы сигаретный дым уплывал в распахнутые ворота ангара, не отравляя обоняние. Он курил только местный наргиле****** - и то под настроение а табаком - брезговал.

   - Не попало?

   - Нет, господин капитан. Бог миловал.

   - Кого задело?

   - То и странно - никого.

   - Никого?!

   - Истинный Бог - никого! - Васильченко истово перекрестился

   Князю что-то не нравилось - но он пока не мог понять что. В произошедшем не было смысла - целить должны были в самолетные ангары.

   - Коллиматор выставил?

   - Выставил, проверил.

   - Давление проверь. Травит, где то.

   - Сделаем, господин капитан. Приземлились на сегодня...

   - Прямо на задницу... - мрачно сказал князь - я позавтракаю и сюда. Вместе весь самолет переберем, коли не полетать сегодня.

   Столовая - летчики мрачно называли ее "Ресторан две звезды Мишлен"*******, располагалась в старых британских одноэтажных казармах, на другом краю поля. В свое время британцы отсюда поспешно драпали, прикрываясь огнем главного калибра - а русские им в этом помогали, наступая на пятки и постреливая из полевых гаубиц - шестидюймовок образца ноль седьмого года. Бывшему зданию казарм досталось меньше всего - в итоге их отремонтировали и оборудовали как столовую для летного и технического персонала части. Правда, по проекту было два этажа, теперь осталось один - но это все, согласитесь, банальности и мелочи. Главное, что кормили там хоть и без изысков, но сытно. С шоколадом********. Единственно, по чему князь скучал, так это по сметане. В Виленском крае она входила в довольствие, а тут - ну не было тут сметаны!

   Поскольку летчики считали себя "белой костью" - то и оборудовали свою столовую они как только смогли - с фарфоровыми тарелками, купленными вскладчину, с картинами на стенах, репродукциями но тем не менее, и даже со стыдливо прикрытым легкой шторкой "контрабандным" кальяном - командование кальян упорно не замечало. Да, некоторые подбавляли в курительную смесь и "зеленый сон" - но только после вылета, и в ограниченных пределах. Сами летчики следили друг за другом - звено штурмовиков состоит минимально из двух машин, истребительное звено - из четырех. Если хоть один не готов - погибнуть могут все, игра шла жесткая, без вариантов. Поэтому, по утрам никто и не думал подойти к кальяну.

   В большом котле уже сварилось мясо - баранина с каким-то африканскими специями, делающими мясо соленым и жгучим. Его ели крупными кусками, которые за двенадцать часов готовки пропитывались рассолом - так было вкуснее. Кофе был не домашний, обычный, из большого сосуда - но неплохо и так, учитывая изумительные качества исходного продукта. Орудуя вилкой и небольшим складным ножом, капитан Шаховской принялся поглощать обжигающую нёбо баранину...

   - Влад!

   Князь недоуменно поднял глаза

   - Ты что здесь сидишь?

   - Не видишь - завтракаю... - недоуменно сказал капитан своему сослуживцу по полку, лейтенанту Гуревичу

   - Бросай все! Там Грибов из-за тебя всех на ноль умножает.