Санин Евгений - Мы - до нас Страница 26

            - А ты что с ними не пошел? У тебя вроде как с ними теперь общая радость есть! – увидев его, с нескрываемой завистью спросила она.

            - Успею еще разделить! – отмахнулся от удалявшихся студентов Александр. – Просто у меня к тебе небольшой разговор…

            - Если ты насчет возобновления наших отношений, то предупреждаю сразу: об этом не может быть даже речи!

            - Взаимно! – охотно поддержал ее Александр. – Тем более, что у нас теперь прямо противоположные интересы. И в связи с этим я и пришел к тебе, как говорится, не просто так, а с пакетом деловых предложений!

            - Что-то я никакого пакета у тебя в руках не вижу!

            - А он звуковой!

            - Ну, тогда говори!

            Александр подошел к Людмиле почти вплотную и сказал:

            - Дело касается Лены, к которой у меня, сразу предупреждаю, только спортивный интерес, и Стаса, твой интерес к которому меня совершенно не касается!

            Людмила гневно взглянула на Александра, но тут же опустила глаза и тот, поняв, что можно говорить дальше, продолжил:

            - Видишь ли… У нас по отдельности ничего не получилось. Значит, нам надо объединить свои усилия! И в итоге получить то, что каждый хочет, но не может!

            - Надеюсь, все это - без подлости?

            - Фи! Какого ты обо мне мнения!

            - Только такого ты заслуживаешь! Ведь я же тебя знаю, как облупленного! – усмехнулась Людмила. - Вернее, еще не лупленного, как следует. С самого детства. Иначе ты был бы совсем другим!

            - Ладно, обойдемся без лирики! – поморщился Александр. – И перейдем сразу к делу.

            - Согласна! И что же ты предлагаешь?

            - Так – небольшое коварство без любви!

            - Почему без любви? – по-своему поняла его слова Людмила. - Может, у меня к нему чувство! И вообще…

            - Да видел я, с каким ты чувством смотрела на этого режиссера! – остановил ее Александр. - О таком только на рекламных банковских плакатах только пишут: «Любовь по расчету!» И оставь ты кому-нибудь другому эти свои красивые слова! Думаешь, я ничего не понимаю? Тебе Станислав нужен тактически - как любимчик Владимира Всеволодовича, а стратегически, как блестящая партия для замужества. Еще бы, сын светила-академика, сам в не столь отдаленном будущем, тоже академик, опять же квартира в Москве, а то и дворец под Санкт-Петербургом…

            - Может быть, ты и прав, я и сама вчера так же думала! – не став спорить, задумчиво сказала Людмила. – А вот сегодня уже не знаю… Ну да ладно! – оборвала она себя. – Говори, что я должна сделать!

            - Ничего особенного! Всего лишь сфотографироваться, только в точности так, как я прикажу!

            - Надеюсь, раздеваться для этого мне не придется? – с вызовом уточнила Людмила.

            - Нет, скорее, даже наоборот! Это мне, пожалуй, для большей наглядности придется сбросить с себя футболку.

            - Хватит говорить загадками, говори толком: что от меня требуется! – взорвалась Людмила.

            Александр успокаивающе кивнул ей и таинственно понизил голос:

            - Всего-навсего надеть на пляже кофточку Лены, пока она купается с твоим Стасом, и… поцеловаться со мной! Разумеется, так, чтобы не видно было твоего лица! А все остальное – уже мои проблемы!

            - Ох, и подлый ты, Шурка! – сразу все поняв, только и покачала головой Людмила. - Даже после одного разговора с тобой руки помыть тянет!

            Александр оценивающе посмотрел на нее, решая, что ему сейчас выгоднее: обидеться или сделать вид, что не обратил внимания на явную грубость и выбрал последнее:

            - Сделаем дело, а потом помоемся! – махнув рукой, решил он. - И чего на руки мелочиться – всё сразу! И оба!

  ЧАСТЬ ВТОРАЯ

  Одолень-трава

Глава первая

  Коси коса, пока роса…

1

Закончилось все разом. Ужасно. Нелепо...

            Князь Илья сидел, чуть раскачиваясь, словно баюкая прижатую к груди больную руку.

            Новая мысль не давала ему покоя.

            Как же все так могло случиться? Ведь начиналось все так хорошо…

            Когда ему исполнилось ровно три года, как и положено, над ним был совершен обряд сажания на коня.

            Все это было известно ему со слов матери и теперь трудно было отделить, то, что слышал от нее, от того, что действительно помнил сам.

            Вначале его, в княжеском красном плаще, сапожках, с маленьким мечом на боку вывели на крыльцо терема. Показали бесчисленным гостям, среди которых были многие князья, в том числе и князь Владимир. Его жена, княгиня, держала на руках совсем недавно родившуюся дочь – Гориславу…. А затем крепкие руки отца, взметнув над землей, посадили его на самого смирного, низкорослого конька, который, конечно, показался ему тогда конем-великаном, на котором ездили сказочные богатыри…

            После этого праздника начались будни, хорошо известные каждому княжичу. Приставленные к нему дружинники учили его умению владеть любым оружием, своим и врагов: мечом, саблей, копьем, стрельбе из лука. Целыми часами заставляли стоять с тяжелым камнем на вытянутой руке. Слезы мешались на его лице с потом, но он терпеливо выдерживал это испытание. Знал, что все это нужно для того, чтобы потом он мог справиться с самым тугим луком и послать стрелу на целый перестрел, а то и дальше, как это иногда показывал для примера отец. Седой воевода, сопровождая его по лесам и полям, учил его без ошибок находить нужные пути и дороги. Он рассказывал о боях, в которых участвовал сам, объяснял, как правильно начинать и вести бой, где ставить засады и что делать, если противник окажется сильней или слабее тебя…

            А потом опять – бои на деревянных мечах с ровесниками, и ненавистный камень на вытянутой руке

            Лишь однажды он не выдержал и, вконец обессилев, признался отцу, что больше не может.

            Тот обнял его и отирая грубой ладонью его лицо, сказал памятные слова:

            - Чем горше пот, тем слаще плод! Единственное, чем я могу помочь тебе – это не жалеть тебя сейчас.

            - Как это? - Не сразу понял он еще детским своим разумом и услышал в ответ жестокое:

            - Пожалеть – значит, убить. Причем, возможно, в самом же первом бою. Ведь тогда телохранители будут только с боков защищать тебя, а впереди будет враг. Нацеленные на тебя копья, занесенные над головой сабли, мечи. Летящие прямо в грудь стрелы…

            Отец помолчал и, обводя рукой град с теремами и церквами на верху горы, небольшие избушки в низине, свою дружину, которая, дожидаясь князя, отдыхала на мягкой траве, добавил:

            - Кроме того, отвечая за жизнь дружинников и за судьбу своего княжества, ты должен не только первым идти в бой, но и уметь выигрывать целые войны! А это значит, знать все тонкости их. Так что не мной придумана эта учеба, княжич, не мне ее и отменять! Так учил меня мой отец, твой дед, а его, в свою очередь – его отец… Такова уж нелегкая судьба князя! Готовься измлада к ней. Это только со стороны, в красных плащах, впереди дружины, мы кажемся самыми счастливыми людьми на земле!

            - А разве это не так? – помнится, с изумлением спросил и не помнится, чтобы услышал тогда ответа…

            Детство сменило отрочество. Будь у отца еще хоть одно княжество, как, например, у Всеволода Ярославича, он бы тоже отправил его, как тот своего тринадцатилетнего сына Мономаха княжить им. Но такого княжества у него не было. Зато был давний друг, более могущественный князь - Владимир, у которого дочь Горислава подросла настолько, что можно было обручать ее с Ильей.

            Самого обручения Илья почти не запомнил. Но Горислава полюбилась ему с первого же взгляда. К их будущему счастью, как казалось тогда, взаимно.

            Потом были редкие тайные свидания, память о которых целыми месяцами согревала его потом.

            А в перерывах – уже боевые мечи и сабли, бешеные скачки на взмыленных конях, первый настоящий бой, в котором все было так, как говорил отец. И даже после него – снова учеба… учеба…

            Закончилось все это разом. Ужасно. Нелепо...

            В тот теплый летний месяц внезапно занедужилось и так стало душно в тереме деду, что он повелел поставить на берегу реки для себя палатку и там медленно приходил в себя. Отец, отпустив большую часть дружины к великому князю, затеявшему новую войну, в которой принял участие и князь Владимир, остался в своем граде. А сам Илья, воспользовавшись случаем, ради нескольких минут встречи с любимой помчался в его княжество…

            Он уже скакал со свидания, молодой, крепкий, счастливый. Улыбаясь, вспоминал ее слова, улыбку, глаза… как вдруг к нему подъехал окровавленный гонец, который, сползая с седла, сообщил, что дома – беда. На палатку деда, узнав, что тот находится вне спасительных крепостных стен, внезапно напал давно зарившийся на его княжество сосед. Его дружинники подрубили палатку, отчего дед задохнулся под ней. А отец… отец с небольшим отрядом, узнав об этом, бросился из града на выручку, да только сам лежит теперь до смерти исколотый копьями, изрезанный нашим же, русским мечом…