Брайан Грейзер - Любопытный – значит успешный книга о том, как владение информацией позволяет владеть миром Страница 27

Это заразное заболевание, хотя пути его распространения на пике эпидемий были неясны. Когда массовая заболеваемость отмечалась в США, детей не выпускали из дома, не водили в кино, не отправляли в летние лагеря, на пляжи или в бассейны.

В 1952 году, год спустя после моего рождения, в США была серьезная эпидемия полиомиелита: заболели 58 тысяч человек, 3145 случаев оказались летальными, у 21 269 заболевших развился паралич той или иной степени3.

Количество тех, кто пережил полиомиелит, только в одной индустрии развлечений позволяет живо себе представить масштабы и опасность этой болезни. Полиомиелит в детстве перенесли Алан Алда, Миа Фэрроу, Фрэнсис Форд Коппола, Дональд Сазерленд, Джонни Вайсмюллер. Полиомиелитом переболели и Артур Кларк, писатель-фантаст, известный журналист Бен Брэдли, скрипач Ицхак Перлман, который до сих пор пользуется костылями4.

Джонас Солк был целеустремленным и независимо мыслящим вирусологом, который, работая в университете Питтсбурга, разработал противополиомиелитную вакцину на основе убитого вируса. Дезактивированный материал полиовируса стимулирует иммунный ответ, поэтому пациенты, получившие две дозы вакцины, имеют иммунитет к инфекции5.

Когда было объявлено о создании вакцины Солком, он стал национальным, а затем и международным героем. Сразу начались программы иммунизации населения, и к концу 1950-х в масштабах страны регистрировались лишь сотни случаев заболевания полиомиелитом. Десятки тысяч человек были спасены от тяжелых последствий для жизни и здоровья, а также от смерти. Все смогли вернуться к нормальной жизни без страха перед грозной болезнью6.

Доктор Солк родился в 1914 году, когда было объявлено о создании вакцины, ему было всего 40 лет. К моменту, когда я решил с ним встретиться, он уже создал свой Институт биохимических исследований в Ла-Холье, штат Калифорния, недалеко от Сан-Диего. Солку тогда было под семьдесят, и встретиться с ним было трудно, практически невозможно.

Целый год я работал, чтобы достучаться до кого-то из его сотрудников. Наконец я узнал, что у него есть ассистентка, которую зовут Джоан Абрахамсон, и которая сама стала обладателем стипендии фонда Макартуров, так называемого гранта гениев. Я стал регулярно с ней общаться. Она знала, как я восхищаюсь доктором Солком и как я хочу с ним встретиться. Она также знала, что доктор Солк, при всей его манере держаться в тени, вовсе не классический типаж замкнутого в своем мире ученого-исследователя. У него много других интересов, и ему, возможно, пришлась бы по душе идея узнать что-то новое о кинобизнесе.

В 1984 году, вскоре после выхода на экраны «Всплеска», Джоан сообщила мне, что доктор Солк будет выступать на научном совещании в отеле Beverly Wilshire Hotel в Беверли-Хиллз, и если я хотел бы утром встретиться с ним там, он может уделить мне какое-то время в перерыве между сессиями. Не лучший вариант, конечно. Массовые конференции профессиональных ассоциаций – это обычно толпы людей, много отвлекающих факторов, шум и гул. Но я определенно не собирался отказываться.

В то утро, когда я собирался на встречу с Солком, я проснулся и понял, что приболел: усталость, ватная голова и першащее горло. Добравшись до отеля, я понял, что выгляжу совсем больным. Если бы это было что-то другое, а не встреча с Солком, думаю, я развернулся бы и уехал домой.

Я познакомился с Джоан и с Солком. Доктор Солк посмотрел на меня и спросил: «Вы в порядке?»

Я сказал: «Доктор Солк, я не очень хорошо себя чувствую с утра, голова ватная, немного приболел».

Он тут же предложил: «Позвольте, я принесу вам апельсинового сока». И прежде чем я успел что-то сказать, он ушел в ресторан и вернулся с большим стаканом сока.

Это было задолго до того, как многие узнали, что апельсиновый сок помогает прийти в норму при начинающейся простуде. Он сказал мне: «Выпейте, сахар в крови повысится, и вы сразу почувствуете себя лучше».

Я выпил стакан сока, и он оказался прав, мне действительно стало легче. Первое знакомство получилось необычным. Доктор Солк держался так просто, так по-человечески, был таким отзывчивым, совсем не похожим на «отсутствующего» гения, погруженного в свой собственный мир. Он вел себя, как врач. Он сразу заметил, что со мной что-то не так, и позаботился обо мне.

В то утро мы проговорили совсем недолго, не больше получаса. Доктор Солк показался мне очень стройным, дружелюбным, заинтересованным и очень умным. Мы немного поговорили о его исследовательской работе в Институте Солка (в последние годы своей карьеры он очень много занимался поиском вакцины от СПИДа) и о том, что значит спасти такое количество человеческих жизней. Он очень скромно говорил на эту тему.

В конце доктор Солк пригласил меня в свой институт, и я к нему съездил – так мы стали дружить. Его заинтересовала моя идея сеансов любопытства, и он предложил расширенную версию. Он предложил нам обоим пригласить по паре действительно интересных собеседников на целый день ко мне домой в Малибу. Так, нас будет шесть – восемь человек из самых разных областей деятельности, и мы целый день в непринужденной обстановке будем обсуждать наши проблемы, вопросы и обмениваться опытом. Какая прекрасная идея! Так мы и сделали.

Доктор Солк пригласил эксперта по робототехнике из Калифорнийского технологического института и Бетти Эдвардс, исследователя и преподавателя, автора книги по правополушарному рисованию.

Я позвал режиссера и продюсера Сидни Поллака («Из Африки» (Out of Africa), «Тутси» (Tootsie)), продюсера Джорджа Лукаса, создателя «Звездных войн» (Star Wars) и «Индианы Джонса» (Indiana Jones). Джордж привел певицу Линду Ронстадт, с которой он тогда встречался.

Это была всецело идея доктора Солка. Ему было очень интересно, он в особенности хотел узнать, как работает «медийное мышление», как люди, вроде Лукаса и Поллака, видят этот мир и свои работы, ему было любопытно, как создается история. Обстановка была приятная, непринужденная. Мы не решали глобальных проблем, но мы определенно собрали под одной крышей людей, которые в обычной жизни никогда бы друг с другом не встретились.

Из всех бесед с Джонасом Солком мне больше всего запомнился момент первого знакомства, наше простое, честное, человеческое общение. Мы были едва знакомы, а он сразу заметил, что я неважно выгляжу, и был достаточно заботлив, чтобы поинтересоваться, что случилось, и незамедлительно предложить свою помощь. Сегодня нас почти шокирует, когда кто-то, справившись о нашем самочувствии, еще и выслушает ответ.

Эмпатию создает любопытство. Для того, чтобы кто-то был вам небезразличен, необходим изначальный интерес.

Любопытство создает интерес. Оно может вызывать и восторг.

На первом свидании мы задаем тысячу вопросов друг другу, горим желанием открывать для себя нового человека, узнавать, в чем мы схожи, в чем различны. Трудно сказать, что интереснее – задавать вопросы своему спутнику (спутнице) или отвечать и рассказывать о себе.

Но спустя месяцы и годы вам кажется, что вы хорошо знаете вашего молодого человека или девушку, мужа или жену. В этом красота прочных близких отношений: вы чувствуете, что знаете человека, можете на него полагаться и даже, может быть, спрогнозировать его реакции.

Вы любите этого человека. Вы любите тот его образ, который запечатлен в вашем сердце и сознании.

Но знакомое – враг любопытства.

И когда любопытство к нашим самым близким людям иссякает, отношения начинают портиться. Совсем тихо, почти незаметно. Когда мы перестаем задавать вопросы о тех, кто нас окружает, и, что еще важнее, когда мы перестаем действительно слушать ответы, тогда мы начинаем терять отношения.

Как прошел день на работе?

Ничего особенного. А у тебя?

Представьте на секунду супружескую пару в возрасте за тридцать, у них двое детей, которых они уже уложили спать, время десятый час, оба устали, убираются на кухне, или складывают выстиранное белье, или сидят в гостиной, или собираются спать. Они думают о всяких рядовых мелочах, которые всегда занимают наши мысли в конце дня. Не забыла ли я ответить на приглашение на день рождения? Как мне вести себя с Салли завтра на обсуждении проекта? Интересно, почему Том так резок в последнее время? Я опять забыл забронировать билеты на самолет. Разговоры между супругами обрывочные или сугубо практические: я сделаю это, а ты сделай то. Возможно, это просто усталость и просто пора спать. Но если проследить цепочку таких вечеров, их наберется год – год вечеров, когда люди отдаляются друг от друга.

Хорошо знать друг друга – это удобно и надежно. Но пара перестала интересоваться друг другом, проявлять настоящее любопытство. Они не задают вопросов. И не слушают ответов.

Это, конечно, немного упрощенно, но самый быстрый способ восстановить энергию и радость общения в отношениях – вернуть в них немного любопытства. Задавайте вопросы о том, как у вашей половинки прошел день, внимательно слушайте ответы. Поинтересуйтесь, с кем дружит ваш ребенок, узнайте, как проходят его занятия в школе, что там интересного, и внимательно выслушайте ответ.