Александр Баунов - Миф тесен Страница 29

Русскому бизнесу, чтобы установить добрые отношения с обществом, нужно действовать, как в средневековой цеховой системе: пошил и продал сапоги из гнилой кожи — коллеги первыми лишат права зваться сапожником. Чтобы сохранить доверие к себе: чистый обувной бизнес, ничего личного. Или как в легендарном русском купечестве: нарушил договор, даже устный, — вон из первой гильдии вниз по лестнице в третью, а то и вовсе на грязный промерзлый двор. Вот тогда волк действительно возляжет рядом с ягненком и никто не даст в обиду честного бизнесмена, на которого покусился нечестный, а за партию Прохорова проголосуют больше 50% не только периодически рассерженных горожан, а и всего российского населения.

А НУ-КА УБЕРИ СВОЙ ЧЕМОДАНЧИК

Судьба Карфагена решена. Москву разрушит жаркое ле­то. Пожар способствовал ей много к устрашенью. Главным элементом московской архитектуры теперь окончательно станет кондиционер. Забудьте про метопы, триглифы, дентикулы, розетки, наличники, карнизы, маскароны, майолику, замковые камни, медальоны, сандрики, панно, консоли, пилястры. Это какой ордер — дорический или ионический? Кондиционированный, капитель Toshiba. Этот декор окна барочный или классицистический? Это окно декорировано Samsung, а вон то — LG, сами, что ли, не видите? Собственник квартиры на пятом этаже выбрал для украшения стены новейшую модель, а житель угловой квартиры на третьем ограничился винтажной моделью с длинным черным проводом. Провод удачно дополняет лепной карниз.

Это раньше архитектура была визуализированной борьбой сил: горизонтальной тяжести и вертикального сопротивления. Теперь это неравная борьба стены с отбойным молотком и выпирающим ржавым ящиком. Архитектор думал, что это у него симфония в камне. Ничего подобного, весь этот застывший концерт — для того чтобы мы на его фоне громко кашляли и сморкались. В архитектуре есть рифма и ритм, чередование вертикального и горизонтального, плоского и выпуклого, прямого и искривленного. Даже в простом типовом строительстве есть ритм стены и окон. Вернее, все это было. Теперь выпуклое на зданиях только одно — ящики охлаждающих устройств. Висел он хладный, бездыханный. К чему теперь лепнина и пилястры, робко выступающие из стены на жалкие сантиметры в попытках гармоничного членения фасада? Московские фасады уже расчленены жителями при помощи кондиционеров на беспорядочные куски, как труп маньяком. Они теперь похожи на лицо вечного подростка, на котором привольно и беспорядочно расположились прыщи.

Хватит стонать про памятное всем жаркое лето. Давайте еще про Тунгусский метеорит вспомним. Москва — не самый жаркий город мира. Средняя температура августа в Риме 30,3 по Цельсию, в Париже — 25, в Нью-Йорке — 28, а в Москве — 22. Вспомните ваши прогулки по Риму, Парижу, Вене, Мадриду, Нью-Йорку. Если нет — освежите с помощью отпускных фотографий «Я и Эйфелева башня». Там нет кондиционеров на стенах. У самых потеющих кондиционеры аккуратно вписаны в балконы или (см. Нью-Йорк) в проем окна. А чаще всего их нет вообще.

Потому что там, в мире старых денег и неприкосновенной частной собственности, все понимают, что фасад здания — даже самого незатейливого — является общественной собственностью. Не того, кто засел в квартире со своими представлениями о комфорте и красоте. А собственностью моей, всех прохожих, всех приезжих, гуляющих, смотрящих, фотографирующих, щурящихся на солнце. Стена квартиры — она ваша собственность с внутренней стороны, и вы вешаете на нее фото любимого артиста, ковер «Мишки в лесу» и полочку из IKEA. А стена вашей квартиры снаружи — моя. Вы не можете покрасить ее в любимый вами голубенький цвет и на этом небесном фоне повесить любимое фото из Египта. Не можете заложить наглухо окна вашей квартиры, даже если у вас светобоязнь, как у призрака оперы. И вы не можете пробить насквозь стену и повесить на ней чемодан, к которому наперекос всем линиям здания ведет черная кишка провода. Вернее, не могли бы, если бы жили в Лондоне или Риме.

Политики же считают нас за идиотов. Западник Барщевский самоварным баском возмущается: мол, получать разрешение на кондиционер — это издевательство какое-то над москвичами! Он хочет сказать, что «в нормальных странах» хозяин квартиры может продырявить любой классицизм, бидермейер, баухауз, югендстиль, ар-деко — или что там ему снаружи попалось — и подвесить себе охлаждающее устройство? Бог с ними, с личными впечатлениями, — попросил своих зарубежных корреспондентов проверить, посмотреть документы мэрий и коммун. «Вы что! — восклицает корреспондент в Италии. — Я получал разрешение, чтобы поменять дверь, которая выходит на лестничную площадку, так потребовали, чтобы она была такого же, как все, цвета и полоски были с остальными одинаковые». «Я даже не слышала, чтобы кто-то хотел установить личный кондиционер. Мне кажется, это понты из разряда джипа в городе, а французы этим не страдают», — пишет корреспондент из Парижа и присылает ссылки на такие правила установки и согласований на уровне дома, квартала и округа, что всякий разум­ный человек предпочтет вентилятор домашний. В Лондоне, как и в Париже, речь идет не о завитушках конкретного дома, а о единообразии целых кварталов даже довольно непримечательных, но «важных для истории развития города» домов. Хрущевки, например, — целая эпоха. Если хозяин квартиры наплюет на все правила, то общественники, дорожащие обликом квартала, это заметят, и чемодан придется снять и заплатить штраф. Впрочем, пишет мой лондонский корреспондент, «кондиционеры не пользуются здесь столь же безумной популярностью, как в Москве».

Из всех виденных мною европейских столиц свободное развешивание кондиционеров приблизит нас к одному лишь Бухаресту. В остальном это будет роднить нас с народами свободолюбивой Африки, Латинской Америки и провинциального Китая.

Есть множество способов реализовывать частную собственность изнутри жилища наружу — например, выбрасывать пустые бутылки из окна или справлять нужду с балкона. Разница между этими действиями и прибиванием охлаждающего устройства на фасад — просто в количестве денег, потраченных владельцем. Уровень цивилизованности всех трех действий — один и тот же. Хотите жить как в Европе, заберите ваш чемоданчик. А то я его выброшу в окошко.

ВОСПИТАНИЕ ЧУВСТВ

Если имеет смысл проводить в Москве или Петербурге гей-парад, то непременно такой, как в Сиднее. Когда идут не странные активисты, а геи полиции Сиднея, геи пожарной службы Сиднея, геи Сиднейского нефтеперерабатывающего завода. Привет Мальчишу! И у нас пусть так же — колонна Московского НПЗ сменилась бы колонной Лианозовского молочного завода, прошла бы колонна МЧС и Минобороны, политиков от власти и от оппозиции, учителей и преподавателей, малого и среднего бизнеса, колонна врачей и, конечно, отдельная большая колонна мирян и клириков РПЦ.

Тогда авторы Закона о запрете гей-пропаганды и им сочувствующие узнали бы много нового: что геи — это не на эстраде, не в телевизоре. Это коллеги по офису и партнеры по бизнесу, поставщики и совладельцы, директор отдела продаж и заведующая отделом маркетинга, бывший одноклассник, который теперь полковник ФСБ, бывший одногруппник, который теперь священник, и автомеханик, который чинит мою машину.

И что теперь делать? Уволиться, уволить зама, разорвать договоры с поставщиками, не ходить на бизнес-ланч, забрать из школы ребенка, чинить машину самому? Выскочить из-под ножа хирурга и бежать, пока не свалит с ног наркоз? А куда бежать и от чего? От знания того, чего не хочется знать. А почему не хочется-то, в чем проблема?

Говорят — в самом знании: «Пусть это будет их тайной». Но зачем нужна эта тайна? Говорят: «Чтобы никто не соблазнился». И это самое странное в отечественной гомофобии. Какая-то поразительная неуверенность в сексуальной ориентации, своей и окружающих. Получается, что гетеросексуальность держится на тонкой нити незнания. Буквально висит на волоске. Узнаешь, что есть геи, встретишь, не дай бог, в жизни — и всё, пропал мужик. Человека в его сексуальной ориентации держит, выходит, только отсутствие альтернативного предложения. Гонялся наш оболтус за девчонками, дергал за косички, а тут узнал, что можно, оказывается, не гоняться, и охладел.

Так сторонники нового закона и сходных оградительных мер показывают полное невежество относительно детской и подростковой сексуальности. Если человек гомосексуален, ему, чтобы разбудить подростковую чувственность, совсем не нужны лысеющая звезда эстрады и гей-парад. И даже чтение Платона. Так же как для того, чтобы разбудить в подростке гетеросексуальность, не нужны плотские радости Comedy Club и звезды во льду. Всё это — малоприятный мир взрослых, у которых висит живот и растут волосы из носа. И это для взрослых Анджелина Джоли соблазн, а для подростков она, в общем, довольно старая тетка.