Санин Евгений - Божий суд Страница 3

            - Вот и хорошо! А то нам пришлось бы перехватывать этого нечестивца, да отбивать, чтобы прикончить прямо на полдороге!..

            - Да тише вы, или не на шутку захотели князя своими разговорами прогневать? - подошел к боярам воевода.

            Но те уже и сами замолчали, видя, как в гридницу, звеня ручными и ножными оковами, вошел князь Илья.

            Трудно было поверить, что этот восемнадцатилетний красавец, со светлой бородой, голубыми глазами, тонкой ладной фигурой успел натворить столько зла, что его ненавидело так много людей.

            Увидев князя Мстислава, он обрадованно шагнул к нему, но остановился, словно натолкнувшись на непреодолимую преграду и, вздохнув, направился к лавке, на которой стали быстро тесниться от него подальше сидевшие на ней люди.

            - Стой! Не сюда! – остановил его Мстислав властным тоном. - Подайте ему скамью!

            Князь Илья вздрогнул и, опустив голову, сел на поданную ему слугою скамью.

            Смоляне и их гости дружно одобрили такое решение князя.

            - Верно рассудил наш князь!

            - По делам и честь!

            Князь Мстислав оглядел с ног до головы не отводившего от него дерзкого взгляда молодого князя-изгоя, и строго вопросил:

            - Как же ты дошел до такой жизни? Мало тебе того, что ты постоянно нарушал крестную клятву, после того, как мы, князья, поверив, прощали тебя, предавал друзей, выдавал врагов, наводил на русские земли половцев, так еще и невест стал красть?

            Князь Илья вскинул голову, словно получил оскорбление, и с пылким жаром ответил:

            - В чем виноват, отпираться не буду. Что сделано, того не вернешь. Но только на сей раз увозил я – свое!

            - Как это – свое? – не понял Мстислав.

            - А вот так! – зазвенев цепями, развел руками князь Илья. - Горислава была обручена мне еще с юности, когда… - он со вздохом зависти покосился на молодого сына Мстислава и продолжил, - я еще не был изгоем. Недавно я навестил ее. Тайно, конечно, от отца. Она согласилась бежать со мною, куда угодно, и где бы, и кем бы я ни был – стать моей верной женой. Мы подготовили побег. Но тут, когда я попросил у дружного мне тогда Бориса Давыдовича военный отряд для сопровождения до границ княжества ее отца, тот уговорил уступить ему Гориславу. За это он обещал мне не десяток-другой воинов, а всю свою дружину, чтобы я смог захватить себе хороший город. Это была моя единственная, и возможно последняя возможность сделаться князем. И я не устоял…

            - Как! – изумился Мстислав. – Ты добровольно отдал ему свою любимую?

            - Да, - опустив голову, чуть слышно прошептал князь Илья и тут же снова громко продолжил: - Но когда князь Борис, получив Гориславу, только посмеялся и выгнал меня, заявив, вместо обещанной помощи, что больше не нуждается в моих услугах, я решил восстановить справедливость.

            - Молчи, вор! Это не ты, а я решил восстановить справедливость! – прервал его Борис Давыдович и объяснил недоуменно взглянувшему на него Мстиславу: - Узнав, что Горислава решительно готова сбежать с этим изгоем, - не глядя, кивнул он в сторону князя Ильи, - я решил таким образом вернуть ее отцу, ну, и повенчаться с ней, если будет на то его благословение!

            - А главное, получить поддержку такого сильного князя, как Владимир! – снова не выдержали бояре.

            - Хитер!

            - Хотел одним ударом сразу двух зайцев убить!

            Князь Мстислав посмотрел на недовольно засопевшего от подобных речей Бориса Давыдовича, на князя Илью и сокрушенно покачал головой:

            - Да… Думал, я есть хоть какой-то предел честолюбию князей, но, оказывается, нет такого предела!

            Княгиня, словно успокаивая его, положила нежные пальцы на руку мужа.

            Тот чуть приметно улыбнулся ей и сказал:

            - Ну что я тебе могу сказать на все это… князь Илья. Бог тебе судья. А тебе, князь Борис, скажу вот что. Если хочешь, продолжай свой путь во Владимир прямо сейчас, а хочешь, задержись, попируй вместе с нами. Повод для этого немалый.Я ведь сегодня смоленским князем стал! Сам отдохнешь, да и Горислава Владимировна если не сердцем, то хотя бы телом отогреться сможет. Кстати, что ее так долго нет?

            - Занедужила немного в дороге, сейчас приведут! – ответил Борис Давыдович и, видя, что дружбы с князем Мстиславом у него так и не получилось, криво усмехнулся:

            - Да только, видать, зря торопятся! Мы прямо сейчас и поедем!

            - Ну, что ж, не смею задерживать!

            Князь Мстислав приподнялся с трона, давая понять, что разговор на этом окончен, как вдруг со скамьи, где сидел князь Илья, раздался громкий голос, скорее похожий на крик отчаяния:

            - Нет!

Глава вторая

1

- Мне – все равно! – невозмутимо пожал плечами князь Илья.

            - Что значит - нет?

            Князь Мстислав Храбрый, не привыкший, чтобы ему возражали даже более сильные князья, не говоря уже о могущественных врагах, с удивлением посмотрел на князя-изгоя.

            Тот поднялся с лавки и, не отводя уже не дерзких, а просительных глаз от князя, заявил:

            - А то и значит, что я требую, князь Смоленский Мстислав, твоего суда!

            - Как это – моего?

            - А вот так! – объяснил князь Илья и, словно призывая в свидетели своим словам, показал рукой на смоленских бояр:

            - Много бед и страданий принес я смоленскому княжеству!

            - То так! То верно! – подтвердили те.

            - И нахожусь я сейчас в твоих владеньях, в твоей воле. Кому, как не тебе по закону судить меня?

            Князь Мстислав озадаченно посмотрел на него и покачал головой:

            - Да… Нелегкую задачку ты мне задал! Я ведь слово боярам дал, что не буду править у них суд.

            - Какой же тогда ты князь? – усмехнулся изгой.

            Мстислав наполовину осуждающе, наполовину с одобрением посмотрел на него:

            - Смелые речи ведешь…

            - Да я и сам не трус.

            - И то мне ведомо! А ну, как велю казнить тебя?

            - Постойте, погодите! Как это – казнить? - вмешался не понимавший ничего Борис Давыдович. – Ведь это же мой пленник!

            - Это ты погоди! – остановил его Мстислав. – Твой пленник совершил преступления в моих владениях. И покуда он здесь, мне, а не тебе решать, как поступить с ним.

            - Но ведь нанес он оскорбленье и мне? – резонно напомнил Борис Давыдович.

            - И это верно… - не нашел, чем возразить ему Мстислав. - Что же нам с ним тогда делать?

            - Можно всье решить очьень просто! – послышался вдруг голос с иностранным акцентом.

            - Как это? – принялись уточнять гости и услышали в ответ короткое:

            - Божьим судом!

            Из группы иноземных гостей вышел купец и, кланяясь Мстиславу, пояснил:

            - У нас на родинье, для решения таких споров назначьается поединок…

            - Я готов! – не дослушивая, тут же сделал шаг вперед Борис Давыдович.

            - Однако я еще сказаль не всьё! – поклонился и ему иностранец. – Твой отвьетчик, как мы все видим, измучен и, очьевидно, сильно избит. Поэтому он может выставить вмьесто себя более сильного человьека. Если, конечно, найдется такой, чтобы вступить в поединок с таким богатырьем, как ты!

            - Найдется! – послышался из толпы уверенный в своих силах голос.

            Князь Илья вздрогнул - таким знакомым показался он ему, вгляделся в толпу, но так и не смог различить, кто из множества враждебных ему лиц захотел вдруг помочь ему.

            - Ну, князь Илья? – обратился к нему Мстислав. – А что ты сам скажешь на это?

            Тот поднял на него глаза и, подумав, ответил:

            - Я… согласен. Но только, чтобы Божий суд был не по правилам чужеземцев, а так, как вершили его наши предки. По-нашему, русскому обычаю: огнем или водой.

            - Что значить огньем или водой? – с интересом спросил иностранец, и князь Илья совершенно спокойно, словно речь шла о не таких страшных вещах, ответил:

            - Согласно «Ярославовой Правде», обвиняемый должен взять в голую руку раскаленное железо или вынуть ею из кипятка кольцо. После этого судьи обвязывают его руку и запечатывают её. Если через три дня на коже не будет язв или следа ожога, значит, обвиняемый невиновен.

            - Толково объяснил, - одобрил князь Мстислав и испытующе посмотрел на изгоя. – Единственное, что я могу для тебя сделать – это предоставить право выбора. Итак, какой из этих двух видов выбираешь ты сам?

            - Мне – все равно! – невозмутимо пожал плечами тот.