Гордон Фи - Как читать Библию и видеть всю ее ценность Страница 34

Притчи о Царствии

До этого все наши примеры были взяты из притч о конфликте между Иисусом и фарисеями. Но есть и гораздо большая группа притч – притчи о Царствии – нуждающихся в специальном упоминании. Правда, все притчи, которые мы уже рассмотрели, являются также и притчами о Царстве. Они выражают начало времени спасения с приходом Иисуса. Но притчи, которые мы имели в виду, это те, которые говорят: “Царствие Божие подобно...”

Во-первых, нужно отметить, что эти слова “Царствие Божие подобно...” не следует принимать вместе с первым элементом в притче. Т.е. Царствие Божие не похоже на горчичное семя, или на торговца, или на сокровище, спрятанное в поле. Это выражение буквально означает “так же и с Царствием Божиим…...”. Таким образом вся притча рассказывает нам нечто о природе Царства, а не только одна точка соотношения или одна из деталей.

Во-вторых, есть искушение расценивать эти притчи не так как те. Которые мы уже рассмотрели, как будто они действительно являлись средствами передачи учения, а не историями, вызывающими реакцию. Но поступать так – значит неправильно употреблять их. Конечно, вдохновленные Духом, собрания притч в Мк. 4 и Мф. 13 в своем настоящем порядке предназначены для того, чтобы учить нас о Царствии. Но изначально эти притчи были частью провозглашения Иисусом приближения Царства в Его приходе. Они сами средства для передачи вести, вызывающей ответ на приглашение Иисуса и призыв к ученичеству.

Возьмите, например, истолкованную притчу о сеятеле (Мк. 4,3-20; Мф. 13,3-23; Лк. 8,5-15), которая совершенно верно расценивается Марком как ключом к остальным. Вы заметите, что то, что толковал Иисус, имело точки соприкосновения: четыре типа почвы – четыре типа ответов на провозглашение Царства. Но смысл притчи – скоротечноть времени: “Будьте внимательны к тому, как вы слышите. Посеянное Слово, послание Благой Вести о Царстве, радость прощения, требования и дар ученичества. Это перед всеми, поэтому слушайте, внимайте, будьте плодородной почвой”. Следует отметить, что большинство этих притч адресовано многим, как к потенциальным ученикам.

Поскольку эти притчи – притчи о Царстве. Мы видим, что они провозглашают Царство как “уже/еще нет”. Основной упор на “уже”. Царство уже пришло, Час Божий близок. Следовательно, настоящий момент – момент большой срочности. Такая срочность в провозглашении Иисуса имеет двойную направленность:

(1) Суд близок; катастрофа у дверей;

(2) Но есть Благая весть, спасение свободно предлагается каждому.

Давайте посмотрим на пару притч, иллюстрирующих эти два аспекта проповеди.

1. У Луки притча о безумном богаче (Лк. 12,16-20) находится в контексте отношений к имуществу в свете присутствия Царства. Притча достаточно легка. Богач, из-за своей усердной работы думает, что обезопасил свою жизнь и, довольный собой, отдыхает. Но Иисус говорит: “Тот, кто хочет душу свою сберечь (т.е. обеспечить), тот потеряет ее” (Мк. 8,35 и параллели). Итак, человек безумен в библейском смысле: он пытается жить, не принимая в расчет Бога. Но неожиданная катастрофа уже вот-вот разразится.

Суть притчи, как вы заметите, не в неожиданности смерти, а в срочности часа. Царство близко. Безумен тот, кто живет ради имущества, ради своей безопасности в тот момент, когда конец у дверей. Обратите внимание на то, как это поддерживается контекстом. Некто хочет, чтобы его брат разделил с ним наследство. Но Иисус отказывается быть вовлеченным в их разбор дела. Его точка зрения заключается в том, что желание обладать имуществом неуместно в свете настоящего момента.

Так же следует понимать самую сложную из притч – о неверном управителе (Лк. 16,1-8). Опять-таки, история довольно проста. Управитель расточал или, иначе, разбазаривал деньги своего хозяина. Его призвали дать отчет, и он понял, что его махинации закончились и тогда сорвал еще один огромный куш. Он позволил всем должникам исправить расписки, вероятно, стараясь сохранить друзей на стороне. Удар этой притчи, и та часть, которую большинство из нас воспринимает с трудом, в том, что первые слушатели ожидают неодобрения. А вместо этого такая выходка одобряется!

Какой могла быть точка зрения Иисуса в подобной ситуации? Наиболее вероятно, Он бросает вызов Своим слушателям по поводу срочности часа. Если они раздражены таким рассказом, насколько сильнее они применят этот урок в себе. Они были в таком же положении, что и управитель, увидевший неминуемую катастрофу, но кризис, угрожающий им, был несравненно более ужасен. Тот человек действовал (заметьте, что Иисус не извиняет его поступков); он что-то делал в этой ситуации. И вам тоже Иисус говорит: срочность часа требует действий, все поставлено на карту.

2. Срочность часа, призывающая к действию, раскаянию, это еще и время спасения. Поэтому Царство присущее – благая весть. В двойной притче в Мф. 13,44-46 (сокровище на поле и жемчужина огромной ценности) акцент ставится на радость открытия. Царство застигает врасплох одного и разыскивается другим. В радости они ликвидируют все свое имущество ради сокровища. Царство – это дар Божий. Открытие Царства – несказанная радость. Вы заметите, как этот же мотив проходит через три притчи о потерянных вещах в Лк. 15.

Вот так нужно учиться читать и изучать притчи. Их нельзя аллегоризировать. Их нужно слышать – слышать как призывы к ответному чувству к Иисусу и Его миссии.

Герменевтический вопрос

Герменевтическая задача, поставленная притчами, – уникальна. Она связана с тем фактом, что, будучи первоначально рассказываемыми, они не нуждались в толковании. В них была непосредственность для слушателей, частью эффекта многих из них была способность “захватить” слушателей. К нам они пришли в письменной форме и с необходимостью толкования именно из-за того, что у нас нет непосредственного понимания соотношений, которое было у первых слушателей. Что же нам делать? Мы предлагаем две вещи:

1. Как и всегда, мы в основном занимаемся притчами в их настоящих библейских контекстах. Притчи даны в письменном контексте, и через экзегетический процесс (только что описанный) мы можем обнаружить их значение, их смысл, с большой степенью точности. Что нужно делать – так это то, что делал Матфей (напр., 18,10-14; 20,1-16): перевести этот самый смысл в наш собственный контекст.

С притчами в форме рассказов можно даже попытаться пересказать историю таким образом, что, с новыми соотношениями, слушатели могут почувствовать тот гнев или радость, которые испытывали первые слушатели. Следующая версия притчи о милосердном самарянине не была боговдохновенна. Но она может проиллюстрировать возможности герменевтики. В качестве аудитории принимается типичная, хорошо одетая, средне-американская протестантская конгрегация.

Однажды воскресным утром, семья, состоящая из нескольких человек неопрятного вида, сидела на обочине главной дороги. Они явно были в отчаянии. Мать сидела на разорванном чемодане, волосы у нее были не чесанные, одежда в беспорядке, глаза остекленелые, а на руках у нее был дурно пахнущий и плохо одетый кричащий ребенок. Отец был небрит, одет в комбинезон, и в его глазах было отчаяние, когда он старался приструнить двух других малышей. Около них стояла старая разбитая машина, явно “испустившая дух”.

На дороге показалась машина, за рулем которой сидел местный епископ; он ехал в церковь. И хотя отец семейства отчаянно размахивал руками, стараясь остановить его, епископ не мог заставить своих прихожан ждать; поэтому он сделал вид, что не заметил их.

Через некоторое время появилась еще одна машина, и опять отец отчаянно размахивал руками. Но машину вел президент местного клуба по защите христианской этики; он опаздывал на встречу президентов всех клубов штата в ближайшем городке. Он тоже притворился, что не заметил их и смотрел прямо перед собой на дорогу.

Следующую машину вел известный своими прямыми взглядами местный атеист, ни разу в жизни не бывший в церкви. Когда он увидел отчаяние семейства, он взял их в свою машину. Узнав, что им нужно, он отвез их в местный мотель, где заплатил за них на неделю вперед, пока отец не найдет работу. Кроме этого он заплатил за машину, взятую на прокат, чтобы тот мог искать работу, и дал деньги матери на еду и новую одежду.

Один из авторов этой книги попытался однажды сделать именно так. Изумленный и разгневанный ответ ясно показал, что его слушатели “услышали” такую притчу в первый раз за всю свою жизнь. Вы видите, насколько ее смысл близок к оригинальному контексту. Евангельские протестанты думали “Конечно...” о епископе и президенте клуба. Конечно, следующим должен был быть один из них. В конце концов, мы же всегда говорили о хорошем самарянине, как будто самаритяне были самыми уважаемыми людьми. Но ничто не было бы более обидным для верного посетителя церкви, чем восхваление поступков атеиста, как это случилось с законником в оригинальном рассказе.