Дмитрий Виконтов - Дыхание бури Страница 34

– А заказ на синтез именно этого р'руга был?

– Нет.

Чем дальше, тем хуже: неужели то, во что я боялся поверить, таки окажется правдой?! Неужели… неужели Сенаш…

– Не делай преждевременных выводов, – впервые подала голос Файрра, чутко отреагировав на мои чувства: эмпатическая нити, связавшие нас ночью, еще не распались окончательно, позволяя ей чутче и быстрее других воспринимать мои эмоции – равно, как мне – ее. – Мы пока ничего не знаем наверняка.

– Не совсем так, – поправил ее Месстр. – Мы знаем, что р'руг был намеренно выведен из строя с таким расчетом, чтобы рухнуть в Леса горроп. Мы знаем, что в переданном дочерью Ургахейма футляре оказалась приманка для горроп. Мы знаем, что по какой-то причине, системы наблюдения «Сеннек-Айг» выдавали ложную информацию о полете р'руга.

– Ты уверен насчет р'руга? – посмотрел на сына Каш'шшод.

– Вероятность самопроизвольного резонанса стабилизаторов – ноль! – отчеканил Месстр. – При определенно подобранных условиях – чего-то подобного добиться можно. Но все равно – должна быть внешняя причина. У двух факторов есть общее звено – младшая дочь тушд-руала Ургахейма.

– Но с «Сеннек-Айг» она никак не связана, ведь так? – спросила Файрра. Я удивился: они что, только сейчас собрались обсудить все? Или… или это все для меня?

– Мы разделили обязанности, – пояснил Каш'шшод, заметив мое удивление. – Месстр занимался технической стороной, Файрра разбиралась с тобой. И, как ты понимаешь, свободного времени не имели для бесед. Продолжай, Месстр.

– По предварительным данным на «Сеннек-Айг» произошел конфликт в логической матрице ядра. Запись после последнего сеанса связи – это моделирование полета до точки назначения. Почему ядро запустило моделирование – неизвестно.

– Связи не было, – глухо произнес я, вспоминая мгновения шока, когда понял, что падаю в Леса горропы без связи и возможности позвать на помощь. – Сразу после отправки запроса о состоянии атмосферы над хребтом, все вышло из строя.

– Это знаешь ты, это знаем мы, – равнодушно заметил Каш'шшод. – Остальные такого удовольствия лишены.

Я почувствовал, что начинаю закипать:

– И вы не намерены ничего делать, чтобы разубедить их?

Мой гнев Каш'шшод проигнорировал:

– Что ты предлагаешь? Открыть тебе доступ в общеимперскую сеть – и что ты скажешь? Правду? А ты знаешь ее, правду?

– Я знаю… – рявкнул было я…

…полупрозрачная фигура передо мною, отшатывается, теряет равновесие… Впаянный бесчисленными тренировками и учебными боями разворот на месте, удар вслепую назад… Жесткий, тупой толчок, передавшийся через оружие в кисть, сдавленный стон из-за спины…

– Держи его! – резкий окрик Каш'шшода. Толчок в грудь. Удар спиною о песок. Слаженные ментальные потоки брата с сестрой, помогающие прийти в себя, сбросить дурман видения.

Как и ночью, во время танца с Файррой, я словно был в двух мирах: сидел у костра, собираясь высказать Каш'шшоду все, что я думал – и сражался, где-то, где все было красным и черным. Но ночью меня всецело захватил поединок, и магия танца оказалась сильнее прорвавшегося сквозь пелену забвения воспоминания. Сейчас же я чуть не свалился в огонь – пламя костра успело лизнуть лицо.

– Лежи спокойно! – прикрикнула Файрра, надевая мне на руку браслет-инъектор; ее брат жестко фиксировал меня, не давая шевельнуться. «Лежи спокойно!» – я бы с радостью, но кашель от дыма костра и не думал проходить.

Запястье кольнуло – и почти сразу же по руке вверх поползла приятная теплая волна. Файрра тем временем подсунула мне под нос какую-то мерзость: на минуту-другую ее запах вышиб из головы все мысли, но кашель почти сразу же прошел.

– Файрра? – все это время Каш'шшод неподвижно сидел на своем месте, наблюдая за нами.

– Воспоминания прорывают блокаду. После сегодняшней ночи процесс резко ускорился.

Я жадно глотал воздух, не делая особых попыток подняться.

– Что ж, этого стоило ожидать, – Каш'шшод помедлил, потом вздохнул. – Ты знаешь, что делать.

Файрра кивнула сперва отцу, потом Месстру; тот отпустил меня и вернулся на свое место. Она открыла небольшой контейнер, который я заметил только сейчас, и достала сверкающую зеркальными гранями пирамидку. Верх пирамиды раскрылся в руках девушки. Она осторожно поставила ее передо мною на песок.

– Ас-т'еда разрушит восстановленный нами барьер, – пояснила она, помогая мне сесть: после препарата стало намного лучше, но все еще кружилась голова. Смахнув с шерсти на моем затылке песчинки, она аккуратно вытянула из пирамидки бурый студенистый комок и быстро положила его мне на голову. – Постарайся не делать резких движений.

Пробудившаяся ас-т'еда растеклась по затылку. Я естественно этого не видел, но хорошо представлял, как превратившаяся в полупрозрачную лепешку ас-т'еда выпускает тонкие щупальца, осторожно раздвигающие шерсть; одно из щупалец поползло вниз, к позвоночнику. Затем всю заднюю часть головы и шею словно окатило ледяной струей: десятки почти невидимых нитей, без усилий пронзив кожу, дотянулись до черепа.

– Это займет какое-то время, – Файрра провела портативным сканером у меня над головой.

– Я все вспомню? – прислушиваясь к ощущениям, поинтересовался я.

– Не все и не сразу. Ас-т'еда снимет установленную нами психоматрицу, но ничего не сможет сделать с теми блоками, которые выставило твое подсознание. Ты будешь вспоминать постепенно, но уже без борьбы с самим собой. А второй блок… – она беспомощно пожала плечами. – Я уже говорила: это нечто непонятное. Возможно, ты никогда не вспомнишь, что с тобой случилось.

– А это очень сильно все меняет, – не дал мне ничего сказать Каш'шшод. – Я не буду играть с тобой и скажу прямо: сейчас нет ни одной возможности убедить Империю, что ты действительно Х'хиар.

Я пристально посмотрел на Главу Стражей Небес:

– Ни одного? А генетическая карта?

Каш'шшод хмыкнул. Файрра, вернувшаяся на свое место, молча коснулась своего коммуникатора. Голограмма р'руга исчезла: вместо нее появились три нити, закрученные в тугую спираль.

– Это данные из архивов: клеткооснова Х'хиара, – чуть ниже появилась вторая спираль, но в отличие от первой по ней были разбросаны зеленые отметины. – Это твоя клеткооснова.

Каш'шшод тяжело посмотрел мне в глаза и закончил:

– Они не идентичны.

Я ошеломленно перевел взгляд с него на голограммы. Хотя, удивляться было нечему: стоило немного подумать – и я сам бы сообразил, что генетический анализ покажет различие с архивами. Но что-то во мне, несмотря на все случившееся, несмотря на все слова, упрямо не желало верить, не желало мириться.

Но, как и с собственным отражением, мне ничего не оставалось иного, кроме как принять неизбежное.

– Есть так же изменения на клеточном уровне, – спокойно, не обращая внимания на мою реакцию, продолжил Каш'шшод. – Изменены хромосомы, гормональный баланс и есть отличия в нервной ткани. Большая часть этих изменений нам понятна – внешность, реакция, твои ментальные способности, – но есть кое-что, что ставит в тупик всех.

– И что же?

– Взгляни, – Файрра показала на сплошной зеленый участок ближе к середине голограммы. – В нормальной клеткооснове нервных тканей здесь расположены спящие гены – их предназначение до сих пор неизвестно. Остальные искажения твоей клеткоосновы носят частичный характер: они лишь корректируют те или иные параметры организма; эта же часть заменена полностью, – она помедлила, прежде чем закончить. – Стражи Небес видели такое однажды.

– Когда проводили вскрытие попавших нам в руки Смотрящих в Ночь, – добавил Месстр. – Примерно на 87% этот участок совпадает с архивными данными.

Мне вдруг стало трудно дышать, словно воздух сгустился прямо в горле. Этого не могло быть… это невозможно…

– Теперь ты понимаешь, что будет, если мы поступим так, как ты хочешь? Империя не забыла ничего и, я уверен, нескоро забудет. Девяносто шансов из ста, что скорее поверят в новое появление Смотрящих в Ночь, чем в твою историю.

– Но вы ведь видели результаты сканирования!.. – в отчаянии выкрикнул я, до боли стискивая кулаки. – Вы же знаете…

– Мы ничего не знаем! – резко оборвал меня Месстр. – То, что мы видели, ничем тебе не поможет. И не отвечает ни на один вопрос. А если мы попытаемся поддержать тебя, то сейчас, когда вся Империя скорбит о Х'хиаре и дочери Ургахейма… – он не договорил.

– Месстр считал, что риск от твоего дальнейшего существования превышает разумные пределы, – заметил Каш'шшод, искоса поглядывая на сына. – И в чем-то он прав, должен признать.

«Были сомнения. У многих…», – вспомнил я слова Файрры.

– Я и сейчас считаю, что Клан слишком многим рискует, – подчеркнуто бесстрастно произнес Месстр. – Один раз мы уже ошиблись. Страшно ошиблись. Нельзя чтобы это повторилось вновь.