Константин Бушуев - Оправдание Страница 4

Волков провел Настю Трофимову к тому столику, который он обычно занимал, приходя сюда с представительницами прекрасного пола. Молодой улыбчивый официант едва заметно кивнул ему в знак приветствия, на мгновение задержал взгляд на Насте, не сдержался и украдкой показал Волкову большой палец в знак восхищения. Память у официанта была хорошая, постоянных посетителей он знал в лицо, а Сергей появлялся в «Парадизе» не реже, чем раз в две недели. Через несколько минут на столе появилась бутылка крымского игристого вина, пара салатиков, мясное ассорти, тарталетки с сыром и оливки без косточек. Гастрономические и алкогольные предпочтения Насти Волков успел изучить еще в ходе виртуальной переписки. Он знал, что никаких особых диет девушка не придерживается, однако ужинать старается не очень поздно и не очень обильно, сладкого почти не ест, крепкие спиртные напитки не употребляет, предпочитает шампанское или мартини. Блюд японской кухни в «Парадизе» не подавали, а то бы Сергей непременно заказал для нее еще и роллы, к которым сам он был равнодушен, но которые, как ему было известно, очень нравились Насте.

Хлопнула пробка, искрящееся вино полилось в высокие фужеры. Волков умел наливать шампанское аккуратно, так, чтобы шипучая пена не переливалась через край. Тремя пальцами взяв фужер за тонкую ножку, он внимательно посмотрел на сидящую напротив Настю. Из глаз ее струился волшебный свет… «Неужели никто, кроме меня, ничего этого не замечает? Ведь она же ходит по улицам, ездит в транспорте, ходит на занятия в своей Академии… Неужели только я один вижу этот холодный свет в ее глазах? На что он похож? На северное сияние, вот на что…»

— Давай выпьем, Снежная Королева, — тихим голосом обратился он к ней. — Выпьем за нашу первую встречу… Обычно говорят «за знакомство», но мы ведь с тобой уже целую неделю знакомы, заочно.

— Конечно, — она наклонила голову. — Мне с тобой очень нравилось переписываться, Сережа. Моя анкета была на сайте совсем недолго, но мне многие писали, и некоторым мужчинам, с наиболее адекватными анкетными данными, я отвечала. Разочарование наступало быстро, — она усмехнулась, — очень быстро. Почти сразу начинались стереотипные мужские вопросы: а есть ли постоянный парень? а если нет, то почему? А когда у меня последний раз был секс? А в каком возрасте у меня был первый секс? А не желаю ли я составить компанию для совместного похода в ночной клуб? Это я еще не говорю про откровенные гадости, которые мне писали…

Они осторожно чокнулись фужерами. С наслаждением потягивая холодное вино, Волков поинтересовался:

— А мои вопросы тебе не показались нескромными? Я ведь тоже расспрашивал тебя о прошлых отношениях, о твоих мужчинах… Меня действительно удивило, что такая девушка пользуется сайтами знакомств, с твоими-то внешними данными.

— Ты задавал вопросы в такой форме, что на них хотелось отвечать… Содержание — первично, форма — вторична, но ведь она тоже важна, она же всегда лежит на поверхности. Очень часто за красивой внешней формой можно не заметить внутреннего содержания… А что касается причин, по которым я зарегистрировалась на сайте… Дело ведь не в том, что мною никто не интересуется. А в том, что меня никто не может увлечь и всерьез заинтересовать на длительное время… Так мало интересных, ярких личностей в городе. — Она сделала паузу, глотнула из фужера. — Да и вообще, разве такое редко, чтобы красивая женщина оставалась одна, без мужчины?

Вопрос был явно риторический, отвечать на него Волков не стал. Ему понравилось отсутствие в девушке ложной скромности. Сама себе сделала комплимент, молодец.

— Ты очень красивая, Анастасия, — сказал он, стараясь вложить в интонации максимум проникновенности. — Фотографии, которые ты мне отправляла по е-мейлу, были бесподобны, но вживую ты выглядишь еще эффектнее, это факт.

— Мне очень приятно, что ты так думаешь, Сережа.

«Мне очень приятно, что ты так думаешь». Большинство знакомых девушек Сергея сказали бы просто «спасибо». Непростая особа…

— И еще мне очень приятно, что ты меня пригласил в это замечательное место, здесь именно та обстановка, какая мне нравится.

Сергей тогда не счел нужным рассказывать Насте о ее предшественницах, которых он точно так же приводил на первое свидание в «Парадиз». Точнее, не стал рассказывать об их количестве. А месяцем позже, в постели, разговорившись после любовных утех, он ей расскажет о своих интимных приключениях… «Ну что ж, это так естественно для мужчины», — скажет тогда Настя и улыбнется…

Они провели за разговорами около двух часов. Говорили о музыке и живописи, о путешествиях и домашних животных, о книгах и фильмах, о православии и католицизме, вспоминали забавные случаи из своей биографии... Первая бутылка быстро опустела, Волков заказал вторую. Он уже точно знал, что встреча эта не последняя, их будет еще много и что Настя Трофимова не станет для него девушкой на одну ночь. Он не торопился, не сводил разговор к интимным темам. Просто сидел и смотрел в глаза собеседнице, только пару раз коснулся ее руки, лежащей на столе. Расплатившись и выйдя из кафе в вечерний полумрак, не стал зазывать девушку к себе домой «продолжить знакомство», а просто проводил ее до ближайшей автобусной остановки и посадил в маршрутку. Сам сел в автобус и поехал домой. Сидел в полупустом салоне и вспоминал глаза цвета морской волны и льющийся из них холодный свет. И понять не мог, почему ему так тепло было от этого холода, почему так хотелось окунуться с головой в глаза Снежной Королевы… Феномен «теплого холода» оставался для него необъяснимым еще долго, пока Настя не помогла ему найти разгадку.

Глава 2

Семья у меня самая обычная, жена и дочка. С женой меня связывают тридцать лет брака, во время которого случалось всякое, в том числе и самое тяжелое. Тем не менее мы жили и живем, и я теперь не представляю свою жизнь без любящей и любимой супруги.

А вот дочка… Она мне доставляла и великие радости, и великие горести. Какой это был очаровательный ребенок, как мило мы с ней играли во все, во что только можно играть… Почти не болела в детстве, рано начала ходить и говорить, читать и писать. Пошла в школу и до поры до времени радовала нас своими отличными отметками. А вот лет в четырнадцать начались проблемы. То зеркало разгрохает в порыве недовольства своими внешними данными. То в школе с учителями поскандалит из-за какого-нибудь неосторожного замечания в свой адрес. То домой ночевать не придет, а ведь тогда ни мобильных телефонов, ни пейджеров еще не было, так что нервов мы с женой основательно поистратили. Чуть позже мальчики появились, да ладно бы нормальные мальчики, я бы только рад был, а то ведь явно полукриминальный элемент... В начале девяностых я как раз начинал свою карьеру адвоката, да и отцовское чутье не подводило, так что никаких иллюзий насчет новых знакомых моей Зинаиды не питал.

Недоглядел, недосмотрел, не пожелал давить на дочь, понадеялся на ее здравый смысл, не проявил твердости, был слишком занят работой… Сейчас какие угодно можно оправдания искать и находить, но тогда, в девяносто шестом, когда Зину с тяжелейшей передозировкой увезли в больницу, где вдобавок еще и выяснилось, что она на втором месяце беременности, я думал только об одном: пусть выживет. Какая-никакая, но она моя дочь. Молодые парни и девчонки в те годы сваливались в наркотическую яму целыми стопками и косяками, и большими баловнями судьбы можно считать тех из них, кто сумел из этой ямы выкарабкаться, не оставив в ней свое здоровье и свои мозги…

Ценой невероятных усилий нам с женой удалось поставить Зину на ноги. Внук наш умер, не родившись. Длительное лечение за умопомрачительные деньги, бесконечные воспитательные беседы, принудительное помещение в психушку… Но с тех пор она никогда, вообще никогда не прикасалась ни к наркотикам, ни к алкоголю, вернулась в одиннадцатый класс и сравнительно успешно окончила его, правда, на год позже, чем могла бы. С моей помощью сдала вступительные экзамены в юридическую академию, прошла пятилетний курс обучения, получила диплом и вот уже пять лет работает у меня в должности помощника адвоката.

Умом и сообразительностью моя Зина не блещет, инициативу проявлять тоже не склонна. Зато она очень исполнительная и ответственная девушка, старательно выполняет все мои поручения, умеет толково работать с документами. А больше всего я ценю в ней навык получения информации от самых разных людей. Она может разговорить кого угодно, от старушки на лавочке до маститого университетского профессора. Работа адвоката по конкретному уголовному делу сродни работе следователя, только следователь допрашивает, и граждане не имеют права его послать подальше, а адвокат просто беседует, и послать его может любое физическое лицо. Меня иногда посылали. Зинаиду — никогда.