Приговоренные к вечности. Часть 2. Не стать зверем - Ольга Белошицкая Страница 65

свой кошмар, до сих пор не понимая, какая из его частей была сном, а какая — явью. Он гладил ее растрепанные волосы и вздрагивающие плечи, прижимая к себе и покачивая, как ребенка, а когда она выговорилась и выплакалась, разжал ее судорожно вцепившиеся в ткань халата ладони, положив их себе на грудь. Придя в себя, она вдруг сообразила, что он полуодет — брюки да кое-как накинутый на голое тело халат, а на ней — вот этот вот нелепый шелковый балахон чуть длиннее бедер, который, считай, ничего не скрывает, и плед сполз, и она тычется зареванным сопливым носом ему в грудь… Она рывком отодвинулась, захлебываясь стыдом, и сразу же пожалела об этом, потому что он послушно отпустил ее и помог поплотнее закутаться в плед, а мгновение спустя поняла, что ей нравится исходящий от него теплый, чуть терпкий запах и жесткие руки, умеющие касаться удивительно нежно…

"Вот что он обо мне сейчас подумал, — пронеслась в голове злая мысль. — Притащилась к постороннему мужику без предупреждения, навязалась переночевать, устроила истерику среди ночи. Стыдобища невероятная… Стыдобища и двусмысленность. И ведь не сбежишь уже, крылья порваны."

— Вряд ли увиденное тобою существо — реальность, — задумчиво сказал Рес, когда она замолчала, закрыв глаза и пытаясь не умереть от неловкости. — Скорее, шок от последних событий сыграл с тобой злую шутку. Хвала Маару, я тебя услышал, а то ты уже на парапет залезла, еще немного — и свалилась бы.

Юлька закрыла лицо руками, чувствуя, как пылают щеки и лоб.

— Извини меня ради бога, — прошептала она. — Мне показалось, что меня нашла та тварь из Маара, которая связана с Кольером и которая пыталась сожрать меня в Наган-Кархе. Вот прям здесь нашла.

— Это невозможно, — ответил он со спокойной уверенностью. — Ничто из Маара не может воплотиться в нашем пространстве. До сих пор не могло. Возможно, это башня на тебя так влияет. Здесь необычная энергетика… Для меня — это место силы, она мне помогает, когда я устаю или плохо себя чувствую.

Она кивнула, опустив ладони и пытаясь в темноте прочесть выражение его лица, напряженное, словно он чего-то опасался или сомневался. Чувствуя, что снова начинает дрожать, Юлька встала, собираясь вернуться в комнату.

— Давай-ка сделаем тебе горячего вина, — решил он, поднимаясь следом за ней. — Ты иди, я приду чуть позже.

Со страхом она вернулась обратно и зажгла свет. Комната как комната, уютная и совершенно пустая. Погасив свет, она еще некоторое время стояла в темноте, привыкая к тишине, а затем, забравшись под одеяло, принялась разглядывать полоски теней, отбрасываемые ставнями на серый ворс ковра.

Рес появился бесшумно, неся в руках две чашки с ароматно дымящимся напитком.

— Мне тоже не повредит, — печально усмехнулся он, протягивая ей вино. — А то напугала ты меня, — он покачал головой. — Чуть ведь с башни не сиганула, дурочка. Хорошо еще, я крылья внутрь убрал, тогда бы точно… убилась.

Она с благодарностью сжала его руку, возвращая кружку. Вино делало свое дело — сведенные страхом и холодом мышцы расслабились, и она с облегчением закрыла глаза.

— Никто и никогда в этом месте не сможет тебе навредить.

— А Саша… точнее, Нигейр может сюда… прилететь?

— Может, но не станет, — ответил он и успокаивающе погладил ее волосы. — Зачем ему? Тут чужие ему стихии, они сделают его слабее. Да и вредить тебе он не будет. Нет у него причин… Так что считай, что это самое безопасное место в мире.

И через мгновение она ощутила его губы на своих губах. Неожиданное, мягкое и чувственное касание, от которого она вздрогнула всем телом. А потом он ушел, тихо прикрыв за собой дверь.

Проснулась Юлька поздно, и, лежа в постели, со страхом и смущением вспомнила прошедший вечер, снова пытаясь и снова не в силах отделить сон от яви. Выглянув в окно, убедилась, что ветер стих, и что океан залит ярким солнечным светом. Одежда высохла, и она, тщательно приведя себя в порядок, пошла искать хозяина башни, боясь этой встречи сильнее, чем кольеровой твари. В кабинете никого не оказалось, так же, как и на верхней площадке. Юлька спустилась вниз, на второй, на первый этаж, но никого так и не встретила. В кухне на выключенной плитке стоял готовый завтрак, накрытый полотенцем, словно приглашение быть самостоятельной, но она не отважилась хозяйничать в чужом доме. Вернувшись наверх, она даже спустилась по узкой каменной лестнице в спальню и, постучав, осторожно заглянула туда. Пусто.

Ну вот, подумала она. Ты боялась встречи — ее и не состоялось. Что дальше?

Она поднялась на верхнюю площадку. Ветер, соленый и теплый, сразу ударил в лицо. Там, за плоскими зубцами парапета, лежал океан — ярко синий, солнечный, но уже по-осеннему прохладный. Рядом с каменными ступенями, ведущими в широкий проем между зубцами, лежали аккуратно сложенные крылья. Юлька подняла их, горюя. Как жаль, что они порвались… хотя их прекрасно ремонтируют, нужно будет отнести их в мастерскую. Развернув их, чтобы оценить ущерб, она замерла от изумления: они уже были починены, аккуратно и умело укреплены дополнительной тканью в местах разрыва, погнутые направляющие выпрямлены и усилены тонкими стержнями. Медленно, словно нехотя, она надела их, вскарабкалась на парапет между зубцами и плавно шагнула в небо. Сделав несколько расширяющихся кругов вокруг башни, она озиралась по сторонам, ища в небе большую черную птицу, но ее нигде не было.

Вздохнув, она направилась в сторону Альбре, к ближайшему шеадру на Элласар.

Глава 25. Подарок

— Так что мы будем делать с Ваэлем? — спросил Реваль, набивая трубку свежей порцией табака. Ширин, задумчиво бродившая неподалеку, вдоль дорожек с розовыми кустами, оглянулась, вопросительно глядя на меня. Ей удивительно шел ее наряд: длинное платье цвета ночного неба идеально сидело на высокой изящной фигуре, старинные серьги и ожерелье с золотистыми и зелеными камнями — не украшение, а сильнейший щит от эгри-джив — элегантно дополняли образ. Я затянулся. Хорош табак у Реваля… С его собственных плантаций, только для своих, для узкого круга. И сад хорош — бесчисленные сорта роз, фонтан в виде стены, по которой каскадами течет вода, низкие мягкие ложа, и тишина… Хотя