Эрих фон Дэникен - Сумерки богов Страница 7

Открывает ли имя «Бог моря из жидкой лавы» завесу тайны Виракочи?

После того как Штюбель и Уле проложили путь для серьезных исследований Тиуанако, многие ученые самых разных специализаций стали обращаться к этой теме. На заре прошлого столетия Тиуанако и Пума-Пунку считались квинтэссенцией мировых тайн — наряду с Египтом, конечно. Но проблема заключалась в том, что Египет был гораздо доступнее для британских, французских и немецких археологов, которые предпочитали раскапывать пески пустыни. Лишь немногие решались на трудное путешествие в Центральные Анды Перу и Боливии. Не будем забывать также, что Тиуанако расположен на высоте примерно 4 тыс. м над уровнем моря. Воздух здесь разряжен и путь наверх непрост. Сегодняшним туристам приходится куда легче. Самолетом они прилетают в Ла-Пас, столицу Боливии, откуда всего лишь полтора часа пути по теперь уже вымощенной дороге до Тиуанако и Пума-Пунку. Высота, однако же, не изменилась, поэтому если вы соберетесь в путь, не пытайтесь обойти как можно больше достопримечательностей в первые несколько дней. Вам потребуется примерно двое суток для акклиматизации на такой высоте.

Человеком, который решил, что он действительно хочет знать больше, был Артур Познанский — профессор инженерной геодезии Баварской Королевской академии наук. В Тиуанако он проработал с 1904 по 1945 год. Место его настолько пленило, что почти сразу по приезде он решил остаться в Боливии и на протяжении долгих лет получал одно почетное академическое звание за другим. Познанский был: президентом Географического общества Ла-Паса; президентом Археологического общества Боливии; директором Института антропологии, этнографии и древней истории в Тиуанако; членом Нью-Йоркской академии наук и так далее, и так далее. Начиная с 1910 года вся боливийская и перуанская археология держалась исключительно на нем. Его уважали, почитали и ненавидели — в общем, отношение к нему было неоднозначным. Познанский написал четыре научных исследования о Тиуанако, или «колыбели человечества», как он его именовал. Он презирал и высмеивал археолога Макса Уле, называя его иллюзионистом, фальшивомонетчиком и фантазером — в брошюре, написанной специально для дискредитации Уле.

Познанский первым определил точное географическое положение Тиуанако: 16°33′ и 7» южной широты и 68°40′ и 24» западной долготы. Познанский проклинал Джорджа Корти за его дилетантские раскопки и утверждал, что этот действующий без разбора, высокомерный человек, работавший в Тиуанако в 1903 году, — не более чем расхититель гробниц, который нанес древнему городу больший ущерб, чем все его предшественники. Аборигены, по сообщению Познанского, как и их предки, всегда называли главный храм «Акапана». С древнего аймарского языка это переводится как «место, где живут наблюдатели». Пожалуй, это действительно стоит запомнить, как вы думаете?

Согласно Познанскому, Тиуанако не знал «периода упадка. И те, кто утверждают подобную бессмыслицу, по-настоящему никогда не изучали этот доисторический город… Тиуанако — это величайший храм Солнца, когда-либо созданный человечеством, не только в Южной Америке, но и во всем мире».

Это не просто яркий эпитет: Познанский был прекрасно знаком с древнеегипетской архитектурой. В Тиуанако он обнаружил множество знаков, которые указывали на связь Неба и Земли. Он расшифровывал изображения звезд и других небесных тел, а также отметил, что одна из самых больших статуй, найденных в Тиуанако, носила название «Пачамама», что значит ни больше ни меньше «Мать Вселенной» («пача» — Вселенная по-аймарски). Статуя прижимает к груди два крылатых существа — такие же мы видим на Вратах Солнца. На ее спине — серия изображений удивительно тонкой работы, выгравированных миллиметр за миллиметром, словно бы рука художника следовала некому замысловатому трафарету и творец работал сверлом с точностью врача-стоматолога. Сейчас эта статуя является предметом гордости Музея под открытым небом в Ла-Пасе. Среди выгравированных на ней изображений Познанский обнаружил самый точный календарь, который не только отображал течение времени на протяжении года, но и фазы Луны.

То же самое относится к гравюрам на Вратах Солнца. «Жрецы-астрономы», как называл их Познанский, знали, как с невероятной точностью представить точки зимнего и летнего солнцестояний, а также равноденствий, ежесуточное расположение Луны и даже «небесный экватор».

Познанский работал, ведомый собственным энтузиазмом. Он был знаком со всей литературой, которая посвящена Тиуанако, знал легенды и предания инков, свободно говорил на аймарском и кечуа и стремился найти ответ на важнейший вопрос: как же все это было возможно создать? Он часто сомневался в собственных открытиях, консультировался с другими учеными, но все время приходил к одному и тому же заключению: Тиуанако следует считать доисторическим городом, который был построен до последнего Великого потопа существами, в некотором отношении более развитыми, чем любой человек каменного века. Познанский считал, что Врата Солнца являлись центром фантастической стены, полной календарных изображений.

Это значит, что жрецы-астрономы должны были принимать во внимание прецессию Земли, то есть изменение оси вращения планеты. Прецессионный цикл Земли длится около 25 800 лет. Познанский определил три строительных периода в Тиуанако и отметил, что некоторые части Пума-Пунку возводились по крайней мере во времена самого древнего из них. И этот самый древний период, как ни парадоксально, был самым совершенным в техническом отношении, вопреки всем правилам научно-технического прогресса. Как мы знаем, вначале все довольно примитивно: инструменты и техника требуют усовершенствования. Из поколения в поколение совершается прогресс и развиваются навыки. К Тиуанако этот принцип относится лишь в некоторой степени, поскольку только в одной части комплекса расположен Пума-Пунку, построенный с помощью непостижимых технологий. Последующие поколения просто пытались расширить комплекс, используя уже не столь высокоточные инструменты.

Основываясь на своих астрономических расчетах, Познанский датировал начало второго строительного периода десятым тысячелетием до Рождества Христова, а самого древнего — где-то 15 450 годом до н. э. Это намного раньше, чем появились Нью-Грейндж в Ирландии, Стоунхендж в Англии и любые памятники древнеегипетской и шумерской культур. По крайней мере, если мы принимаем устоявшиеся археологические доктрины.

Хоть Артур Познанский и был самым настоящим энтузиастом, его никак нельзя назвать фантазером. Он являл собой образец истинного исследователя: не базировал все свои работы на собственных открытиях и теориях, а регулярно обращался к знаниям других астрономов, геологов и прочих ученых. Именно так ему удалось выяснить, что флора и фауна, присутствовавшие на первом этапе возведения Тиауанако, скорее всего, со временем коренным образом изменились: «Это четко видно по остаткам морской жизни и иловым отложениям у озера Титикака». Познанский разыскивал каменоломню, в которой добывались большие каменные блоки, и обнаружил ее примерно в шестидесяти километрах от места руин в наклонной выработке вулканических пород Кьяпья, теперь известной как Серро де Скапиа близ города Сепита с перуанской стороны границы. Здесь добывали образующиеся из остывшей вулканической магмы андезиты нескольких видов.

Позже у Познанского возник другой вопрос: каким образом блоки доставляли в Тиуанако? Наиболее правдоподобным объяснением казалось предположение о том, что были построены специальные дороги, имеющие очень прочные основания. Для перемещения плит весом 200 тонн, вероятно, использовались специальные перекатные валы. Затем в дело вступали корабли. Познанский утверждал, «без тени сомнений», что когда-то здесь существовала система каналов. О том, что вокруг была вода, свидетельствуют геологические изыскания. Сам Тиуанако располагался в гавани. Но это было давным-давно, в доисторическую эпоху.

Познанский стал первым, кто указал на существование сложной и превосходно выполненной канализационной системы, трубопровод которой даже сейчас выглядит так, будто отлит из современного бетона. Более того, существовал, в частности в Пума-Пунку, целый ряд подземных камер из блоков андезита, подогнанных друг к другу настолько идеально, как крышка и корпус водонепроницаемых швейцарских часов. Познанский нередко демонстрировал герметичность этих резервуаров своим скептически настроенным гостям, заливая в них воду ведро за ведром.