Константин Яук - Я — «Калибр-10». Штурм Грозного. Январь 95 Страница 7

Исходя из этого видно, что 31 декабря 131-я мотострелковая бригада, входившая в группировку «Север», была внезапно перенацелена на выполнение задачи, поставленной подразделениям группировки «Запад». В принципе, в этом нет ничего экстраординарного. Каждое боевое подразделение в любой момент времени обязано находиться в готовности выполнить поставленную перед ним задачу. Сложность заключается в том, что задача должна ставиться тактически грамотно, с учетом всех факторов, влияющих на ее выполнение, таких как: численность подразделения, выполняющего задачу, характер местности, разведданные о противнике и т. д. В данном случае внезапно измененная задача для 131-й бригады, по свидетельству В. Огрызко, звучала так: «…выдвинуться в Грозный на улицу Маяковского, занять железнодорожный вокзал, организовать оборону от улицы Субботников до Поповича и ожидать подхода других войск».[22]

По словам командующего ОГВ генерал-полковника Анатолия Квашнина, расчет всей операции строился на внезапности действий. Он также высказывал уверенность в том, что при удачном стечении обстоятельств и полном выполнении боевых задач всеми подразделениями ОГВ, «основная группировка Дудаева, находящаяся в центре города, оказывалась бы в полном окружении».[23] Мы считаем, что заявления о расчете на внезапность были сделаны им уже постфактум — исходя из реально сложившейся ситуации, когда, не встретив сопротивления в первые часы после начала операции, войскам отдали приказ о форсировании сроков выполнения боевых задач. Во-первых, откуда же внезапность действий, если 81-й полк имел задачу выйти на улицу Маяковского только к 16 часам?! «У меня была задача выйти на Маяковского к 16.00», — признавался командир 81-го МСП полковник Александр Ярославцев в интервью с военными корреспондентами.[24] Движение подразделений началось в 7 часов утра, а завершиться должно было в 16.00. 9 часов на выполнение задачи по блокированию президентского дворца! 9 часов — это внезапность?! Во-вторых, как могла группировка противника в 9–10 тыс. человек попасть в окружение почти вдвое уступавшей ей по численности группировки федеральных сил?! Читаем доклад: «Особое внимание сторонниками Дудаева было уделено обороне Грозного, где с учетом отходящих сил и средств, по нашей оценке, вооруженное сопротивление оказывала группировка общей численностью пе менее 9–10 тыс. человек, без учета сил народного ополчения. На ее вооружении находилось до 25 танков, 35 БМП и БТР, до 80 орудий полевой артиллерии (в основном гаубицы Д-30) и минометов. Для обороны Грозного чеченским командованием было создано три оборонительных рубежа:

внутренний — радиусом от 1 до 1,5 км вокруг президентского дворца;

средний — на удалении до 1 км от границы внутреннего рубежа в северо-западной части города и до 5 км в его юго-западной и юго-восточной частях;

внешний рубеж проходил в основном по окраинам города и был вытянут в сторону Долинского».[25]

Если все это было известно до ввода войск в Грозный, возникают вопросы: в чем причина, что против столь серьезной группировки противника военное командование привлекло столь малую группировку российских войск и почему предпочли войти в Грозный колоннами, а не в пеших боевых порядках «от дома к дому»? Если эта информация стала известна после завершения операции, тогда возникает другой вопрос: почему не провели надлежащую разведку? Зачем было так спешить? Таким образом, уже только это говорит о том, что операция была спланирована поспешно, без учета реальной ситуации, что и показали дальнейшие события.

Именно президентский дворец, а не блокирование и захват Грозного был главной целью операции. Последующие бои показали, что эта цель, в отличие от оперативной ситуации, так и не изменилась: все усилия ОГВ в боях за Грозный до 19 января 1995 года были направлены на овладение Рескомом. По всей вероятности, авторы операции до ее начала всерьез полагали, что блокирование президентского дворца завершится тем же, чем завершилось противостояние Ельцина и Хасбулатова — Руцкого в октябре 1993 года в Москве, когда танки расстреляли Дом правительства, после чего сторонники Парламента, оборонявшие его, сдались. На наш взгляд, в основе плана операции лежал неверный выбор цели и методов ее достижения. Отсюда и результат — неоправданно большие потери в личном составе и бронетехнике.

В заявлении от 19 января 1995 года после взятия Дудаевского дворца (Рескома) Борис Ельцин пояснил, что военный этап «восстановления действия Конституции России в Чеченской Республике…»[26] завершен. Дальнейшее руководство по нормализации ситуации, как явствует из заявления, должно было перейти к органам МВД, а все предпосылки для восстановления мирной жизни в республике уже созданы. Вот именно ради этого заявления и был взят президентский дворец в Грозном!

Министр обороны России Павел Грачёв 19 января также подтвердил, что первый этап боевых действий в Чеченской Республике завершен, несмотря на то, что стратегическая ситуация в Грозном в результате захвата Рескома не изменилась. Боевики фактически оставили дворец, сумев вывести из него уцелевших российских пленных и своих раненых. Полуразрушенное здание с обвалившимися проходами и перекрытиями уже не представляло никакой ценности в тактическом отношении.

Честнее всех здесь оказался секретарь Совета безопасности России Олег Лобов, который на встрече с журналистами отметил, что «взятие Дудаевского дворца — бывшего здания обкома партии — не имеет первоочередного значения в рамках проводимой в Грозном операции…»[27] Но тут же добавил, что «перед федеральными войсками Советом безопасности никогда не ставилась цель: «во что бы то ни стало взять дворец»».[28] Естественно, ведь для этого существовало Министерство обороны — руководители этого ведомства и ставили задачи, упомянутые Лобовым!

Юрий Клапцов, начальник оперативного отдела 131-й бригады, подполковник:

— Непосредственно оперативно-тактические задачи 131-й бригады были следующими: выйти на окраину Грозного в районе реки Нефтянки и совхоза «Родина». На этом рубеже остановиться, закрепиться и перейти к обороне. А дальнейшие указания никто не знал.

Перед выходом к реке Нефтянке, 81-й мотострелковый полк должен был захватить к 10 часам утра аэропорт «Грозный-Северный».

Из доклада Владимира Потапова, генерал-лейтенанта:

«Задача командующим войсками группировок по действиям в городе и подготовке штурмовых отрядов была поставлена 25 декабря. Лично командующим объединенной группировкой войск с командиром, начальником штаба и командирами батальонов 81-й МСП, действующем на главном направлении, были проведены занятия по организации детального взаимодействия при выполнении боевой задачи в Грозном»,[29]

А вот как об организации такого «детального взаимодействия» вспоминал начальник штаба 81-го МСП подполковник Семен Бурлаков (позывной «Султан-14»), когда генерал-полковник Анатолий Квашнин ставил задачу ему и командиру 81-го МСП полковнику Александру Ярославцеву:

— Квашнин задачу ставил достаточно оригинально — он карандашом на моей карте нарисовал, где мы находимся, прочертил маршрут. Притом приблизительно вот так было: «Вот, находитесь вы здесь… Поедете вот так… Вот здесь вы постреляете… Вот здесь вы немножко займетесь, посидите, потом наступать будете вот так… Возьмете под контроль вокзал и возьмете площадь!» Вот постановка боевой задачи! И потом резинкой мы все стерли с карты.

Глава 2

Выдвижение в Грозный 31 декабря 1994 года

Ранним утром 31 декабря в рамках намеченной операции по вводу войск в Грозный, разведгруппа 690-го ООСпН под командованием капитана Игоря Лелюха в составе восьми человек убыла на выполнение боевой задачи. Целью спецназовцев являлась разведка маршрута предстоящего выдвижения бригады в пригород Грозного. Необходимо было «пробить» дорогу от Терского хребта до аэропорта «Грозный-Северный». Группа капитана Лелюха успешно выполнила поставленную задачу, вернувшись еще до восхода солнца в расположение бригады. Спецназовцы доложили, что «дорога до аэропорта свободна, в самом аэропорту обнаружены два закопанных в землю танка».[30]

Выдвижения штурмовых отрядов

К 5 часам утра в район перевала Колодезный[31] прибыл 276-й мотострелковый полк с целью сменить подразделения 131-й бригады на занимаемых рубежах. Личный состав бригады был поднят по тревоге. Около двух часов ушло на дозаправку, загрузку боеприпасов, подготовку к маршу и построение колонн.

Из записей радиопереговоров штурмовых отрядов:

07.07 — движение батальонов начато.[32]

Валерий Николаев, командир 2-й мотострелковой роты, капитан:

— Штурмовые отряды выдвинулись в указанные им накануне опорные пункты около 7 часов утра.