Белый. История цвета - Мишель Пастуро Страница 11

В отличие от поэтов авторы энциклопедий, технических и дидактических трактатов должны соблюдать абсолютную точность. Поэтому они редко прибегают к образным выражениям или сравнениям, зато широко пользуются префиксами и суффиксами, стараясь как можно вернее передать оттенок цвета, о котором идет речь. В качестве примера можно привести «Естественную историю» Плиния: для историка это важный источник лексикографического материала, тем более что именно цвет часто помогает автору различать, классифицировать, иерархизировать животных, растения, минералы и вообще все, о чем он рассказывает. Порой, когда Плиний не находит в общепринятой хроматической лексике нужного слова, чтобы точно описать тот или иной оттенок цвета, он придумывает это слово сам. Так, говоря о скале, которая не так бела, как мел, но белее песка, он употребляет слово subalbulus – неологизм собственного изобретения, основанный на двух уменьшительных суффиксах: «слегка беловатый»58.

Читая сочинения Плиния, энциклопедистов, агрономов, а также трактаты по разным областям науки (медицине, ботанике, зоологии, географии, космографии, лечению лошадей, архитектуре, живописи и так далее), историк констатирует, что у авторов всех этих текстов возникает множество поводов для упоминания белого цвета. Не то чтобы этот цвет доминировал в архитектуре и изобразительном искусстве Рима, отнюдь нет, но в повседневной жизни он все же занимает важное место. К обычным темам, при рассмотрении которых необходимо упомянуть белый цвет – снег, мел, молоко, мука, лилия, слоновая кость, следует добавить отдельные минералы и связанные с ними вещества (мрамор, гипс, тальк, свинцовые белила, известь, раковины моллюсков, виннокаменная кислота и различные соли), шерсть и оперение домашних и диких животных и птиц (овец, коз, быков, лошадей, собак, волков, лебедей, гусей, петухов и кур), деревья (тополя, березы), цветы, плоды и некоторые растения, ткани и одежду. А также все виды пищи, получаемой (напрямую или в результате переработки) из продуктов земледелия. И прежде всего хлеб: чем он белее (panis candidissimus), тем лучше качеством, тем выше его цена и тем малочисленнее слои общества, которые могут его себе позволить59. Так будет продолжаться в течение всего Средневековья и раннего Нового времени, вплоть до Великой французской революции.

Белый против черного

С давних пор историки и филологи, изучающие Античность, указывали на преимущественное положение, которое в общественной жизни, религиозных обрядах и в символике занимала по отношению к остальным цветам триада «белый – красный – черный». Жорж Дюмезиль первым показал, как в некоторых социумах индоевропейского происхождения эти три цвета помогали разграничивать три функции, связанные с человеческой деятельностью: белый для религии, красный – для войны, черный – для создания ценностей60. Вслед за ним и другие исследователи показали, как продолжавшееся очень долгое время доминирование этих трех цветов можно выявить в сказках и легендах, в топонимике и антропонимике, в литературных текстах и в произведениях искусства. Этот метод оправдывает себя не только на материале Древней Греции и Древнего Рима, но и на материале христианского Средневековья61.

Однако, как мы только что видели, лексика латинского и древних германских языков пользуется другой хроматической системой, не троичной, а двоичной, основанной на противоборстве белого и черного. Эти два цвета не только занимают в текстах более важное место, чем все остальные, часто они представлены как пара антагонистов. По правде говоря, такая двойственность проявляется не только в языке и в лексике, она дает о себе знать также в общественной и религиозной жизни очень многих народов и предположительно восходит к древнейшим эпохам в истории человечества. По-видимому, одного лишь факта чередования дня и ночи, сияния и мрака было достаточно, чтобы в головах у людей сложилась первая наглядная картина противостояния белого и черного62. Дело довершила культура: она превратила эти два цвета в архетипы света и тьмы. В самом деле, не бывает светло-черного или темно-белого, при том что у красного, зеленого, серого, синего и даже желтого цветов есть как светлые, так и темные оттенки.

Со времен Античности до нас дошло немало сюжетов, в которых белый выступает как антагонист черного. Приведем здесь два знаменитейших примера из древнегреческой мифологии. В первом идет речь о перьях ворона и о судьбе несчастной Корониды. Второй связан с мифом о Тесее, о его жизни после победы над Минотавром.

Прекрасная Коронида, чье имя похоже на название птицы (на древнегреческом korone значит «ворона»), была фессалийской царевной; ее полюбил Аполлон, и она от него забеременела. Ревнивый бог приказал белому ворону, которому всецело доверял, следить за возлюбленной. Но ворон не справился с заданием: обманув его бдительность, Коронида, не питавшая иллюзий насчет верности бога, решила стать супругой смертного, красавца Исхия. Однажды, застав их вместе, ворон доложил об увиденном Аполлону. И поплатился за это: Аполлон выместил гнев на нерадивом доносчике, изменив цвет его оперения с белого на черный. Лучше бы ворон промолчал, ведь с тех пор по воле разъяренного бога у всех воронов черные перья. Что же до Корониды и Исхия, то их обоих бросили в костер, но перед тем, как тело Корониды сгорело, Аполлон успел выхватить из ее чрева ребенка, которого она ждала от него. Ребенок выжил, его назвали Асклепий (у римлян – Эскулап), и он стал любимым сыном Аполлона. Уже в юности Асклепий проявил способности врачевателя, а позже стал богом медицины63.

А теперь покинем мир богов и обратимся к Минотавру, самому знаменитому чудовищу древнегреческой мифологии, получеловеку-полубыку. Минотавр – плод противоестественного союза царицы Крита Пасифаи и могучего белого быка. Его историю рассказывают на разные лады многие авторы. Мы изложим здесь классическую версию, которую приводит Овидий в «Метаморфозах». Однажды Посейдон, задумав покарать за непочтение царя Крита Миноса, внушил его супруге Пасифае неодолимое влечение к быку. Не в силах противиться этой страсти, царица ложилась в деревянный манекен, имеющий форму коровы, и соединялась со своим возлюбленным. Спустя несколько месяцев она произвела на свет ужасное существо с телом человека и головой быка, питавшееся человеческой плотью, – Минотавра. Чтобы скрыть позор, обрушившийся на семью, и избавить подданных от вида чудовища, Минос велел искусному зодчему Дедалу построить дворец, так хитроумно устроенный, что человек, войдя туда, уже не мог выйти, – Лабиринт. В центре этого дворца с причудливо расположенными залами и запутанными коридорами был заключен Минотавр; теперь никто не мог его увидеть.

Когда война между Миносом и афинским царем Эгеем закончилась