Андрей Платонов - Том 6. Дураки на периферии Страница 46

За окном, еще несколько ранее, разгорается зарево далекого пожара.

А ты пока зря не горюй. Я коли найду твоего Никиту, так на руках тебе принесу — это моя должность.

Марфа Фирсовна. Поел, что ль? Чего сидишь-прохлаждаешься?

Прохожий красноармеец (смущаясь). Да, я покушал спасибо вам, хозяйка.

Марфа Фирсовна. А покушал — так иди в свое войско. Чего ходишь, время тратишь… Война-то небось не ждет. Она как пашня: упустишь землю весной — и по осень не соберешь ничего. Так и ты — чего сидишь, когда немец работает.

Прохожий красноармеец. А у меня отпуск, командировка есть, мамаша. Я до завтрашнего утра свободный человек.

Марфа Фирсовна. Отпуск у него! Какой тебе, сатана, теперь отпуск? Люди — кто мертвые, кто без вести пропал, кто без сна бьется и страдает, а у него командировка какая-то, прах ее возьми!

Прохожий красноармеец. У меня документ, мамаша! Я на сутки за лекарством отпущен, я санчасть в роте…

Марфа Фирсовна. (серчая). Ну, иди, иди, дело делай, санчасть в роте. Нельзя — и ступай. Допей молоко!

Прохожий красноармеец. Больше пить некуда, мамаша!

Марфа Фирсовна. Некуда! Как так некуда — солдат должен в запас есть. Хлебай сейчас же!

Прохожий красноармеец (в испуге). Ну ладно, сейчас дошибу (Пьет из корчажки). Маленько осталось.

Марфа Фирсовна. Немцам, что ль, оставил? Допей, тебе говорят!

Прохожий красноармеец (в ужасе). Есть — допить. (Допивает, затем забирает весь остаток хлеба). Сокрушил все! Спасибо, мать.

Марфа Фирсовна. Ступай теперь, мне некогда: без вести не пропадай.

Прохожий красноармеец. Есть, мамаша, без вести не пропадать! А после победы явиться в гости!

Марфа Фирсовна (добрея). И раньше, милый, приходи, и раньше… Как мимо избы пойдешь, так зайди. (Обнимает красноармейца).

Прохожий красноармеец крепко в ответ обнимает старую крестьянку и на мгновение приникает к ней; затем Прохожий красноармеец быстро уходит.

Марфа Фирсовна (она теперь одна; за окном зарево далекого пожара разгорелось более ярко). Я сама пойду сыщу без вести пропавших. Я сама найду управу на врага — ишь, развольничался, разгулялся как! Людей убивает, избы палит, урожай в поле остался! Это — что же! Это к чему такое? (Быстро обувает новые лапты, заматывает онучи, достает топор из-под печи, накидывает на плечи полушалок). Что я? Иль уж не хозяйка ни в избе, ни во дворе, ни в ноле? Иль уж я не мать, что сына родила, а он без вести у меня пропал!.. Да как же я это проглядела, да позволила, чтоб сталось в жизни мученье такое!.. Я вам отдам обратно горе мое — и вы не стерпите его, как я терплю, вы пропадете с железом и с пушками, и солдаты ваши побегут от меня! (Более сосредоточенно и горестно). Как я не уследила!.. Цельный век хлеб работала да сына растила, а про себя думала, что я дура, а есть другие умные, которые всем светом заведуют.

Марфа Фирсовна берет топор и собирается покинуть избу, освещенную через окно заревом дальнего разгоревшегося пожара и светом еще не угасшего дня. Навстречу Марфе Фирсовне в избу входит Франц, за ним Гуго.

Франц. Хальт!

Марфа Фирсовна, не понимая приказания, делает резкое движение навстречу немцам.

Франц. Хальт, старук!

Гуго. Стоп, Фарья!

Марфа Фирсовна (кладет на лавку топор). Не шумите в чужой избе…

Франц. Стоп, старук. Где рус?

Марфа Фирсовна. Да я сама русская. Тут одна я осталась русская.

Франц. Говори мало. Один вопрос — один ответ. Где русский солдат?

Марфа Фирсовна. Солдаты воевать ушли. Чего им в избе делать? В избах одни бабы ныне живут.

Гуго. Я видел — здесь солдат ходил.

Марфа Фирсовна. А видел — так ловил бы его, может, сам бы ему в руки попался.

Франц (беря топор). Инструмент — что делает?

Марфа Фирсовна. А что придется, — без топора какое хозяйство.

Франц. Топор!.. Рус убить можно: ейн пуля — экономия (Перекладывает топор на стол).

Марфа Фирсовна. Топором, что ль, хочешь нас убивать?

Франц. Топором хорошо убить можно. Русские спят. Тихо убить можно.

Гуго (улыбаясь). Фриштик, завтрак вставать не надо.

Марфа Фирсовна. Вон как! Стало быть, ты сонных нас топором рубить хочешь, а пули себе в барыш оставляешь?

Франц. Сама не говори. Вопрос — ответ. Где русский солдат, куда был, сколько народ?

Марфа Фирсовна молчит.

Гуго. Это вредный старук! Хлеб кушает, млеко кушает, — пользы нет. Ей смерть надо.

Марфа Фирсовна. Чем убивать-то будешь? Пули тебе жалко, а топор у нас русский, он тупой.

Франц. Германской армии от старук тоже польза. Пользы нем — тогда убить. Пусть немного живет. (К Марфе Фирсовне — резко и угрожающе). Где был русский солдат? Где прятал?

Марфа Фирсовна. Ну что же, что солдат тут был! Он побыл, отдохнул да опять воевать пошел.

Франц (быстро). Полк, дивизион, мотор, артиллерий?

Марфа Фирсовна. Да у нас люди пешие были.

Франц. Сумма? Колоссаль — это много или нет — это мало?

Марфа Фирсовна. Людей-то? Страсть сколько было! Считай, они по всей округе теперь в хлебах врага сторожат.

Франц (делает отметку в своей полевой книжке). Говори, старук, нам польза, тебе будешь жить.

Марфа Фирсовна. Жить? А чего мне жить! Мне дело отжитое. Раз вы явились — какая жизнь! Нам жизнь — когда вам будет смерть.

Франц. Нам нет смерть. Вам будет смерть… Пушки ехал, миномет был?

Марфа Фирсовна. Да, громыхали по тракту. Видимо-невидимо ехало.

Франц (делает отметки в книжке). Русский солдат ругал наш фюрер Гитлер?

Марфа Фирсовна. Не, словами его не касались. Словом его не тронули. Он ишь какой! Убить злодея насмерть обещались.

Франц. А ты молчал, старук?

Марфа Фирсовна (медлительно). А мне чего говорить?.. Разбойников много на свете — то один, то другой, то третий является. Пока их переловишь да перебьешь по очереди, глядь, и своя-то жизнь кончилась понапрасну. Вот что жалко-то. За доброе дело руками-то приняться и времени нет.

Гуго внимательно слушает Марфу Фирсовну и задумчиво опускает голову.

Франц (командует). Марш вперед, старук! Надо смотреть место — где есть живой русский солдат. Ступай тихо, старук! (Указывает Гуго на корчажку на столе, из которой выпил молоко Прохожий красноармеец). Гуго!

Гуго (послушно хватает корчажку, жадно, со свистом сосет из пустой посуды, ставит корчажку обратно, облизывает языком губы). Ейн капля!

Франц. Ейн капля — нам польза. Млеко — крафт солдат (смахивает в горсть хлебные крошки со стола и быстро высыпает их себе в рот). Нам польза! (К Марфе Фирсовне). Марш! Обман будет — твоя смерть.

Марфа Фирсовна. Я никуда не пойду. Тут моя изба, тут мой двор, там земля наша лежит. Я на этой земле родилась, хлеб из нее добывала, хлебом тем сына вскормила, туг моя сила легла. Никуда я не тронусь с родной земли!

Франц. Марш!

Гуго грубо толкает Марфу Фирсовну, чтобы она шла.

Марфа Фирсовна. Не трожь меня, ублюдок! Чужие капли и крошки пришли доедать!..

Франц. Марш! Нам надо место — русский живой солдат. Живая будешь, пуля не убьет.

Марфа Фирсовна (хватает топор со стола и силой вонзает его в древесину стола). Мой сын там! Как ты смеешь мне говорить такое, чтоб я русских тебе показала!.. Чего ты грозишь, чего ты пугаешь меня, голодная вошь! Ты думаешь — весь свет запугал, так и я на колени стану перед тобой? Тут конец света тебе будет!

Немцы оторопело стоят, пораженные смелостью и разумом старухи. Затем Гуго направляет свои револьвер на старуху.

Франц. Смерть потом. Этот старук опасен, старук тайну знает — говорить не хочет. Старук надо гестапо!

Гуго вытаскивает из-под лавки вожжевую веревку, отрезает от нее кинжалом конец и связывает при помощи Франца руки Марфы Фирсовны назад.

Марфа Фирсовна. Со старухой не сладят никак! И убить охота, и пошпионить надобно… Мои руки землю пахать умеют, а вы их связали! Ну, чего теперь делать будете, разбойники? Я Красную Армию кликну сейчас.