Жизнь после ревизора - Андрей Эдуардович Кружнов Страница 6

Чудище со злостью швырнуло скатерть от себя и она, подлетев вверх и раскинувшись крылами, зацепилась за люстру несколькими краями и медленно обмякла, отвиснув почти до пола.

Чудище покатилось к портьере, путаясь колёсиками друг за друга и даже отталкиваясь самой длинной и кривой рукой от пола: видно было, оно чувствует себя неважно, потому что за ним оставался густой тёмно-зелёный след. Кровь эта сворачивалась быстро, превращаясь в упругие шарики, которые раскатывались по полу, как рассыпанный чёрный горох.

Скоро большой урод исчез за портьерой, оставив после себя залу в полном беспорядке и безобразии.

Хлестаков сначала долго ловит ртом воздух и лишь спустя некоторое время заговаривает что-то членораздельное.

ХЛЕСТАКОВ. Это ж!.. Это ж надо удумать так!.. А?.. Слава богу, у меня одна голова осталась, иначе я бы штаны испачкал со страху.

ЛИЦО С УСИКАМИ. Вий… это был Вий. Но я про другого писал…

ЖИРНОЕ ПЯТНО. Ваш Вий исчадье страхов и вины перед миром, а здесь… Сразу трудно объяснить. С виду – большое счастье для всех; на деле – маленькое счастье для себя; по сути – ни для людей, ни для себя. Я даже не могу придумать название этому уроду.

ХЛЕСТАКОВ. Хорошо же счастье, ей-богу. От такого счастья в петлю хочется.

ЛИЦО С УСИКАМИ. То есть если человек хочет счастья без веры в Бога, то он неизменно придёт к такому вот уродству?

ЖИРНОЕ ПЯТНО (с досадой). Да что же вы себя этой философией мучаете!  Что же вы о Боге всё печётесь, а не друг о друге, не о себе. Вы ведь рядом с собой человека не видите!

ХЛЕСТАКОВ. Потому что Бог – основа всего и суть вещей. Нас так ещё в гимназии учили.

ЖИРНОЕ ПЯТНО. А в гимназии вас не научили как определять эту основу? Как строить свои отношения с этой основой?

ХЛЕСТАКОВ. Хм, известно как: через молитву, через пост, через поклонение святым образа̀м.

ЖИРНОЕ ПЯТНО. А как же вы молитесь, а друг друга не видите, у алтаря толкаетесь.

ЛИЦО С УСИКАМИ. Человеческая природа паскудна бывает, это верно. Поэтому человек и рвётся ввысь, дабы вырваться из душевной грязи.

ЖИРНОЕ ПЯТНО. И встаёт на головы другим?

ХЛЕСТАКОВ. Так что же нам, по-вашему, друг другу поклоняться? Это же бред какой-то будет – никаких чинов, никаких различий, никаких особых отношений…

Хлестакову вдруг приходит в голову крамольная мысль и его бровки подлетают вверх от внутреннего удивления.

Тут ведь до такого может дойти, что все перемешаются друг с другом!.. Тут ведь могут мужчины спать с мужчинами, а женщины вообще с козлами с какими-нибудь. Это же Содом и Гоморра! Вы, конечно, спасли нам жизнь, но говорите сейчас такие вещи, от которых у порядочных людей сумбур в сердце.

ЛИЦО С УСИКАМИ. Не сопротивляйся, Хлестаков. Ты вот разговариваешь с жирным пятном на скатерти, как с божеством – благоговейно и осторожно. Человеку за такие крамольные мысли ты бы уже давно плюнул в лицо или послал к чёрту. Оно право, люди обожествляют камни, но одурачивают друг друга. Мы придумываем законы друг для друга, наказания, запреты, стращаем и себя и друзей, но ни разу не попытались стать свободными.

ХЛЕСТАКОВ. Правильно, потому что все перебьют друг друга или совокупятся тут же без разбору.

ЛИЦО С УСИКАМИ. А зачем мы тогда нужны друг другу? Чтобы все хотели совокупиться и бежали от этого желания? Чтобы я хотел прибить мерзавца, но сдерживал себя? Мы что, нужны друг другу как раздражители, как куски мяса для тигра, который может это мясо достать из клетки, но почему-то должен отказываться от него.

ХЛЕСТАКОВ. Я так полагаю: человек должен сделать из себя высшее существо! Он должен вылепливать из себя идеальную фигуру. Вылепливать постепенно, чтобы не навредить кому ненароком.

ЛИЦО С УСИКАМИ (усмехаясь на Хлестаковым). Боже мой, идеальная фигура лежит без туловища, но всё туда же – поучать и эстетствовать…

Лицу с усиками вдруг приходит мысль, и он даже вскрикивает.

Эй! Так этот старичок был, действительно, ревизором? Или он всех обдурил?

ХЛЕСТАКОВ. Господа, я понял-таки весь сюжет!

Хлестаков начинает сыпать словами, словно горохом. Видимо, в его голове застряла какая-то мысль, как муха в закрытой банке.

Этот старичок хотел как и я когда-то выдать себя за ревизора – но я-то был человек неизвестный, проезжий, а он-то знаком давно и для всех! То есть он хотел всех обмануть прямо в глаза – уму непостижимо! Вот за это урод его и слопал. За наглость!

ЛИЦО С УСИКАМИ. Ну-ну, этот урод и нас мог слопать. Ты ещё не придумал за что?

ХЛЕСТАКОВ (раззадориваясь). Ей-богу, я разобрался, господа. Это страшилище и есть тот самый новый ревизор, он пришёл на смену старому, который застрелился. Значит, он теперь и суд вершить будет, и миловать. Раньше ревизор только на заметочку брал, документацию составлял. А теперь он на месте суд вершит – прогресс налицо. Теперь уже не прикинешься ревизором, сразу раскусят! Разве мог бы я вот так Ляпкина-Тяпкина сожрать – да я бы его грязным сюртуком подавился, господа!..

Хлестаков смеётся собственной идиотской шутке. Лицо с усиками недовольно косится на него и одновременно наблюдает за Жирным пятном, очертания которого на развёрнутом экране скатерти становятся более резкими и начинают походить на неизвестный мужской портрет. Заметив это, Хлестаков перестаёт смеяться и наблюдает, как из пятна всё более и более получается лицо. Правда, на лице вырисовываются кошачьи усы и появляется лишний глаз на лбу. Лицо мило улыбается и даже моргает глазами, хотя и выглядит нарисованным.

ЛИЦО ИЗ ПЯТНА. Прошу вас не пугаться, господа. В самом финале что-то пошло не так, и вылезли эти чёртовы усы.

ЛИЦО С УСИКАМИ. Кошачьи усы.

ЛИЦО ИЗ ПЯТНА. Ну да, кошачьи точь-в-точь, пропади они пропадом.

ХЛЕСТАКОВ. А третий глаз-то зачем? Вы же на роль божества как-то не стремились.

ЛИЦО ИЗ ПЯТНА (простодушно). А разве третий глаз только у божества бывает?

ЛИЦО С УСИКАМИ. В нашем земном мире – не знаю в каком мире живёте вы – третий глаз, обычно, орудие ясновидцев. Необычные способности. Божество… Хотя о чём я – у вас кругом необычность. Да-да, вам как божеству и положен лишний глаз.

ХЛЕСТАКОВ. Фух, у пауков, говорят, по десять глаз. Они по-вашему тоже божества?

ЛИЦО С УСИКАМИ (вполголоса Хлестакову, зло). Хлестаков, ты хотя бы иногда включай голову наперёд языка.

ЛИЦО ИЗ ПЯТНА. В общем-то ничего страшного не произошло: божество я или пятно на скатерти, или туфля на ноге – я знаю о себе само. А что вы подумаете обо мне – неважно.

ХЛЕСТАКОВ. Как