Аркадий Застырец - Буря Страница 8

Себастьян, изображаемый Мирандой

Считай же!

Антонио, изображаемый Просперо

Раз! Два! Три!

Антонио, изображаемый Просперо хватает за горло Гонзало, изображаемого Мирандой, а Себастьян, изображаемый Мирандой, хватает за горло Алонсо, изображаемого Просперо.

Ариэль, изображаемый Мирандой

(поет)

Проснись и пой, проснись и пой!

Попробуй в жизни хоть раз…

(придушенным голосом)

Вставай, проклятьем заклейменный!

Гонзало, изображаемый Мирандой

Святые ангелы, спасите короля!

Алонсо, изображаемый Просперо

Кого? Подъем? Всем смирно! Что случилось?

Зачем у вас мечи обнажены?

Чего вы, как еноты на оленя,

Уставились?

Гонзало, изображаемый Мирандой

Да что тут…

Антонио, изображаемый Просперо

Значит, так.

Мы на посту стояли по уставу

И чутко охраняли ваш покой,

Как вдруг раздался рев, или точнее

Ужасный рык…

Алонсо, изображаемый Просперо

Гонзало, ты слыхал?

Антонио, изображаемый Просперо

Да как же, блин, тут было не услышать?

Да, Себастьян? Аж почва затряслась,

И трещины – вот тут – образовались,

Внезапно угрожая разрастись

И всех нас прямиком отправить…

Гонзало, изображаемый Мирандой

Странно.

Мне кажется, я только легкий звон

Слыхал во сне… Но где он был, откуда?

Потом проснулся, глядь – а тут они

Вдвоем нависли с голыми мечами…

Нечисто здесь… А может, нам уйти

Куда-нибудь подальше?

Алонсо, изображаемый Просперо

Все за мною!

Должны мы Фердинанда отыскать.

Вдруг парень жив и с дикими зверями

Вступил в неравный бой…

Гонзало, изображаемый Мирандой

Я ж говорил!

Он жив, как пить дать!

Алонсо, изображаемый Просперо

Ладно. Все мы живы.

Ариэль, изображаемый Мирандой

Раз!

Два!

Три!

Четыре!

Пять!

Принца

все

идут

искать.

Сцена 2

Калибан, изображаемый Просперо

Вся дрянь, что солнце в силах отсосать

Из ям и дыр, болотной полных жижи,

Пускай падет на Проспера, вся мразь

И гнусная зараза! Как приятно

Его мне проклинать, но он за это,

Колдун гадливый, знаю, подошлет

Визгливых духов, чтобы, как стемнеет,

Меня кусать, щипать и щекотить,

Пока я не свихнусь или не сдохну.

Упырь! Убийца! Буду все равно

На голову твою я тьму болячек

До смерти призывать!

(Миранда изображает Тринкуло.)

Ой, ой, идет!

Уже послал какого-то вампира!

Не надо, нет! Не трогайте меня!

(Прячет голову под одеялом.)

Тринкуло, изображаемый Мирандой

Нету здесь ни деревца, ни кустика, чтобы укрыться от непогоды, а ведь новая буря уже не за горами. Поглядите только на эту тучу: это настоящая бомба, а не туча, бомба с полным зарядом! Того и гляди, взорвется – и вся эта гадость посыплется на мою бедную ничем не прикрытую макушку. Ладно там дождь или даже снег… А если град с голубиное яйцо? А гром и молнии? Ой-ой-ой! Где бы спрятаться-то? Где бы… А это что еще такое, человек или рыба? Пахнет, как рыба, но очень древняя, практически гриб. Да, пахнет скорее, как гриб. И внешне похоже на что-то среднее между рыбой, грибом и человеком. Эх, будь я теперь в Америке (а я там однажды уже побывал), за такое чудо, хотя бы намалеванное на холсте, можно было бы немалые деньги просить в любой галерее. Там ведь как? Нищему в праздник ни цента не подадут, а за поглазеть на, допустим, гранитную бабу с восемнадцатью сиськами или рыцаря из консервных банок и бритвенных лезвий – платят чистоганом. А уж на мертвого индейца – и вовсе с особым смаком пялятся. Но кто ж это на самом деле? Ноги вроде бы человеческие, не хвост, по крайней мере. Да и остальные конечности напоминают скорее руки, чем плавники. Совсем я что-то плохо соображаю… Да и не мудрено, такого страха натерпевшись, рассудок потерять! Нет, это не гриб и не рыба – это островитянин, которого только что молнией убило! А гроза-то снова надвигается! Лучше всего мне залезть под покрывало к этому мертвому бедолаге: молния ведь, как известно, в одно место дважды не попадает. В чью только постель не заводит доброго человека хитросплетение обстоятельств! А что делать, жить-то охота… Ну, так и запах – не беда, и в тесноте – не в обиде.

Тринкуло, изображаемый Мирандой, влезает под одеяло к Калибану, изображаемому Просперо, однако тут же выбирается из-под одеяла и начинает изображать Стефано.

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

(поет)

Я от моря убегу, я от бури убегу,

Буду жить, пока могу, и помру на берегу!

Слишком пошлый мотивчик, чтоб человека отпевать. Ну, да вот мое утешение…

(прикладывается к бутылке и вновь принимается петь)

Эй, моряк, ты слишком долго плавал!

Я тебя успела позабыть.

Мне теперь морской по нраву дьявол.

Его хочу любить!

Тоже песенка не ахти. Ну, да вот мое утешение!

(опять прикладывается к бутылке и ныряет под одеяло)

Калибан, изображаемый Просперо

Не мучай меня, о, не мучай!

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

(выскочив из-под одеяла)

Что такое? Допился, кажется, до чертиков… Не то до голых дикарей и раскрашенных индейцев. Ха! После того, что со мной только что было, мне и море по колено! Неужто я забоюсь какого-то четверонагого или… как правильно-то? Четвероногого? Недаром про таких, как я, говорят: хоть на четыре ноги опирайся, а на землю не свалишь. И всегда говорили! И будут говорить, пока у меня, как говорится, дух из носу не вышибет!

Калибан, изображаемый Просперо

Дух мучает меня! Ох-о-хо!

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

Это, видать, какое-то местное чудище о четырех ногах… И, ух ты, эк его колотит! Но – какого черта?! – где это он выучился по-нашему говорить? Вот бы его приголубить, приручить, подлечить как следует, увезти с собой в Неаполь, а там подарить кому-нибудь… Да хоть императору там или президенту – и то не стыдно. Или продать?

Калибан, изображаемый Просперо

Не терзай меня, умоляю. Наломаю я дров, натаскаю!

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

Бредит, бедолага… У-у-у, какой жар! Дам-ка я ему хлебнуть из моей бутылочки – может, полегчает. Уж если я его вылечу и приручу, кто-то мне за это заплатит! И заплатит сполна!

Калибан, изображаемый Просперо

Пока что ты за меня как следует не взялся, но вот-вот примешься… Вон ты как дрожишь! Это Просперо в тебя входит, чуешь? Чуешь?

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

Давай, давай полегоньку. Котик, открой ротик… Сейчас ты у меня запоешь от удовольствия! Весь твой жар в момент отжарит. Ну же, не бойся, раздвинь пошире!

Тринкуло, изображаемый Мирандой

Я узнаю этот голос! Но нет, не может быть! Он утонул, а это черти меня морочат, Господи помилуй!

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

Ой, что-то… Четыре ноги, два голоса… Какое деликатное устройство! Передний голос – для задушевной дружеской беседы, а задний – чтобы обложить кого-нибудь с головы до ног! Да я ему всю бутылку споить готов, лишь бы помогло. Аминь. Давай, теперь подставляй другой свой рот.

Тринкуло, изображаемый Мирандой

Стефано…

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

Что это? Другой рот зовет меня по имени? Да это не просто чудище – сущий дьявол! Того и гляди, утащит меня в преисподнюю. Ну, я, пожалуй, пойду… Извините, если что не так, не обессудьте и лихом не поминайте.

Тринкуло, изображаемый Мирандой

Стефано, если ты Стефано, потрогай меня и скажи что-нибудь мне, твоему старому другу Тринкуло.

Стефано, изображаемый Тринкуло, изображаемым Мирандой

Ух, ты! Не может быть. Ну, если ты Тринкуло, тогда вылезай оттуда. Погоди, я тебе помогу – потяну за те ноги, что поменьше. Если какие-нибудь из этих ног – ноги Тринкуло, то это они. И вправду Тринкуло! Очень даже Тринкуло! Как же тебя угораздило влипнуть в этого идиота? Или он что, умеет вот так запросто пускать из себя Тринкулов?