Николай Глазков - Избранное Страница 12

«Для меня каждый день последний…»

Для меня каждый день последний,Каждый день — это первый день,А для Вас каждый день — это средний,Заурядный и серый день.

Чтоб задуманное исполнить,Не хватает мне дней моих,Ну а Вы, чтобы дни заполнить,Ерундой заполняете их.

Я отважный и доблестный витязь,Полководец своих стихов;Ну а Вы — Вы меня боитесь,И меня, и моих стихов.

Если даже и есть у Вас юность,Вы стремитесь ее погубить.Я при всех недостатках люблю Вас,Потому что умею любить.

Вы пойти мне навстречу могли бы,Я бы смог Вас воспеть как поэт.Только Вы не полюбите, ибоДарованья любви у Вас нет!

Вступление в поэму

Темнотою и светом объятаВ ночь июля столица Родины.От Таганки и до АрбатаРасстояние было пройдено.

Очевидно, очереднаяВ личной жизни ошибка сделана.Ветер выл, смеясь и рыдая,Или время было потеряно,

Или так начинается повесть,Или небо за тучами синее…Почему ты такая, то естьОчень добрая и красивая?

Почему под дождем я мокну,Проходя по пустынным улицам,В час, когда беспросветным окнамНепрестанно приходится хмуриться?

Никого нет со мною рядомНа пустынном мосту Москва-реки,Где чуть слышно ругаются матомЭлектрические фонарики.

Не имею ста тысяч пускай я,Но к чему эти самые ребусы?Почему я тебя не ласкаюВ час, когда не идут троллейбусы?

Москворецкие тихие водыЗаключают какую-то заповедь…Все равно ничего не поймешь тыИз того, что, наверно, нельзя понять.

Это я изнываю от жажды,В чем нисколько меня не неволишь ты.О любви говорили не дваждыИ не трижды, а миллионожды!

Мне нужна от тебя не жертва,А сама ты, хоть замуж выданная.Если жизнь у меня бессюжетна,Я стихами сюжета не выдумаю!

Эта мысль, хоть других не новее, —Непреложная самая истина,Ибо если не станешь моею,То поэма не будет написана,А останется только вступление…

Надо быть исключительной дурой,Чтоб такое свершить преступлениеПред отечественной литературой!

Волшебник

Человек, достойный вполнеАплодисментов всех,Пришел в ресторан и пошел по стенеВверх.

Потом прошелся несколько разПо потолку, не падая вниз, —И люди, великому чуду дивясь,Научно его объяснить не брались.

А впрочем, резво о гравитацииЗаговорили два знатока,Когда человек, достойный овации,Спустился по стене с потолка.

Сидела женщина у окна,В обычное платье одета, —И к ней он направился, ибо онаЕго вдохновила на это!

Письмо знакомке

Я с тобою рассуждаю честно.Ты слаба, слепа и недоверчива,А влюбляешься неинтересно,Исключительно от делать нечего.

Если б ты была из первозданных,Странных, славных и очаровательных!У тебя же не хватает данных —Ни бульварных, ни очковтирательных.

Если б ты была из незаметных,Постоянных, ласковых, внимательных!У тебя же, к сожаленью, нет их —Этих самых качеств привлекательных.

Васильки растут во ржи-пшенице,Может быть, красивые, но сорные.Если, скажем, на тебе жениться, —Обрастешь скандалами и ссорами.

Ничего не понимая в счастье,Ты своим несчастьем ужасаешься;Где-то, ни в богеме, ни в мещанстве,А в какой-то пустоте вращаешься.

В тридцать лет (немалый это возраст)Не имеешь ни к чему призвания;И дымят, как отсырелый хворост,Тусклые твои переживания.

и от жизни у тебя усталость.Ты спасенья ищешь от усталости,Ибо в жизни у тебя осталосьОщущенье неизбежной старости.

Милая, а где она — наградаЗа твои утраты и лишения?Чтобы отдохнуть, работать надо,А иного нынче нет спасения.

Любимая игра

Евгению Ильину

Я с детства не любил лотоИ в нем не принимал участья.Я не любил его за то,Что вся игра велась на счастье.

Свое удачное числоДругой вытягивал, как милость,Я не хотел, чтоб мне везло,А ратовал за справедливость.

Я с детства в шахматы играл,Был благородным делом занят.И я на то не уповал,Что мой противник прозевает.

И не испытывал тоски,Когда сдаваться приходилось:На клетках шахматной доскиНемыслима несправедливость!

«На земле исчезнут расы…»

На земле исчезнут расы,Госграницы и вражда,И построят из пластмассыВ эти годы города.

В ход пойдет предметов масса,Всякий хлам ненужный весь,Потому что есть пластмасса —Органическая смесь!

«Чтоб улыбалось счастье…»

Чтоб улыбалось счастьеПодковою-дугой,Намерен я встречатьсяС одною и с другой.

Одна нужна для тела,Другая — для души.А если мыслить смело,То обе хороши!

«Иногда я шут…»

Иногда я шутСущий,Когда пишу,Что мне не присуще.

На безрыбье ибоМы рыбу удим,И в итоге рыбы —Ни себе ни людям.

На луне никомуНе жнется, не сеется,Ни мне, ни ему,Ни уму, ни сердцу.

Но брожу, гляжуНа дома, трамваи,Каждый день пишуИ не унываю.

«Ибо наши стихи никогда не умрут…»

Сергею Наровчатову

Ибо наши стихи никогда не умрут,Наши жизни пройдут, удлинись.И тархунного цвета небес изумрудСуществует, должно быть, для нас.

И во чкалики чкалики опрокинь,А без этого нам нельзя.Если даже все люди будут враги,Как поэты мы будем друзья.

С чего начинается поэзия

Поэзия начинается с нового года,С традиционного поворотаСолнца на лето, зимы на мороз,Со смеха поэта или со слез.С восхода, а если надо, с заката:Поэзия разнообразием богата!

Поэзия начинается с ледохода,С первого пароходаИ с Дон-Кихота,Которому почему-то охотаЗалезать в холодную воду.

Поэзия начинается с новизны,Когда сочиняются сны весны.Поэзия начинается со всегоИ не пугается ничего.

«Светает. Наступает день. Я…»

Светает. Наступает день. ЯЛожусь в постель, заснуть дабы;Взметает дым, как привиденье,В соседнем доме из трубы.

Он словно дым от папиросы,Но только издали видней;Поэзия идет от прозы,Но возвышается над ней.

«— Есть на этом свете счастье?..»

— Есть на этом свете счастье? —Я спросил, и мне в ответФилин ночью, утром ястребСообщили: — Счастья нет!

— Счастья в мире много очень,И для счастья мы живем! —Соловей поведал ночью,Ласточка сказала днем!

«Сапер ошибается только раз…»

Сапер ошибается только раз.Поэты или артисты(Имею в виду только высший класс!)Три раза, раз тридцать и триста.

Ущерба-убытка от этого нет,Поскольку они не кассиры.Бывает и так: ошибется поэт,И дремлет в ошибке сила!

«Как следует писать стихи?…»