Лев Кобылинский - Стихотворения Страница 13

Божий сад

Мой дух в томленьи изнемог,но сладок был последний вздох,

и все иным предстало вдруг,и ярче свет, и внятней звук…

Чей ласковый, знакомый ликнад изголовием поник?

Чья тень порхнула, обнялаи развернула два крыла?

Вот, указуя, строгий перствознесся ввысь, и путь отверст,

и вот задумчивый полетменя качает и влечет.

Мне радостно дремать без грез,мне плакать сладостно без слез…

Я потупляю робкий взгляд,—передо мной Господний сад.

цветут цветы нежнее льна,белее Божьего руна,

и сходят звезды здесь и там,как пчелок рой, играть к цветам.

Вкруг нерушима тишина,и сад тот — райская страна!

И Странник тихий и простой,весь благовестье и покой,

идет с улыбкой на устах,и лунный серп в Его руках.

Все ближе… вот и подошели стал в жужжанье райских пчел,

и улыбнулся мне, и вдругвозликовало все вокруг,

Он тихо белый серп вознес,«в свой сад прими меня, Христос!..»

Сновидение

Здесь вечный День. прозрачный и хрустальный,каких еще не ведает земля,здесь обретает свет первоначальныйдух, сотканный из граней хрусталя.

Здесь никогда заря не потухает,здесь небосвод горит без звезд, без лун,без лепестков цветя, благоухает,поет, гремит и говорит без струн!

И здесь не гаснут взоры сновидений,и здесь не тают крылья у теней,и чистые, кристальные ступенивосходят до чистейших ступеней!

И здесь ты был, и снова круг свершится,и внидешь вновь в хрустальные поля!..И дух мой стал, рыдая, возноситсяи вспомнил все…  И вдруг проснулся я!

Беатриче

Данте и Беатриче

Мне было девять, Биче восемь лет,когда у Портинари мне впервыеона, смеясь, послала свой привет…

Стоял душистый май… лучи живыеодели в золото ее наряд,одежду красную и кудри завитые

и навсегда к ней приковали взгляд!..Она казалась мне подругой нежнойтех Ангелов, что в небесах парят,

являясь здесь лишь цепью тучек снежной,легко бегущей розовой зарей…И голос прозвучал в душе мятежной: —

«Ты побежден, ее — Бог перед тобой!..»Затрепетала грудь, чело горело,и Гений жизни с силой роковой

мне факелом зажег и дух, и тело!

Беатриче умерла

В цветнике дрожанье роз,меркнут звезды, тает мгла,ветер плачущий принес:«Беатриче умерла!..»

Плачет Город, сердца стонзаглушат колокола,снился сердцу черный сон:«Беатриче умерла!..»

Я к окну — в окне мелькнулбелый голубь, как стрела,внятен сердцу смутный гул:«Беатриче умерла!..»

Я в окно взглянул, молясь,в небе тучка проплыла,песнь победы там неслась:«Беатриче умерла!»

Свидание

В час, как Биче опочила.я над ней ослеп от слез,но улыбкой озариласумрак вечный Роза роз.

«Встань, исполнись ожиданья!Верный, за любовь твоюднесь торжественно свиданьеобещаю вам в Раю!»

Lacrimosa! Плачут свечи,ввысь зовут колокола,жду я, мертвый, дивной встречи,и душа моя светла.

Вот и Страж, пылают перья,ярче Солнца строгий лик,но у райского преддверьяя помедлил только миг.

И пред Нею, вечно-жданной,пал, колена преклоня.Но Она с улыбкой страннойпосмотрела на меня

и сказала с грустью тайной:«Я тебя не узнаю,гость прекрасный, друг случайный,мы лишь странники в Раю!»

Сон («Я дремал, свеча чадила…»)

Я дремал, свеча чадила,над поникшей головойчья-то тень, грозя, ходила,словно хмурый часовой.

Но лишь трижды, засыпая,имя Милой произнес,белый Ангел, Ангел раясердце в небо перенес.

Свет торжественный и яркий,сердце дышит белизной,и готические аркипроплывают надо мной.

И, величие величий,на узорчатом окнепреклоняет Беатричевзоры нежные ко мне!

Беатриче

Как свора псов, греховные деяньярычат, струя голодную слюну,но светлые покровы одеянья

мне в душу излучают белизну;их лобызая, я рыдаю глухо,простертый ниц. взираю в вышину.

Взор полувидит, полуслышит ухо,вкруг сон теней и тени полусна…Где власть Отца? Где утешенье Духа?

Где Сына крест?.. Вкруг тьма и тишина!..Лишь Ты сошла без плача и без зоваи Ты неопорочена Одна!

Постигнув все и все простив без слова,ты бдишь над трупом, преклоненным ниц,мне в грудь вдохнуть дыхание готова

движеньем легким девственных ресниц.Ты — верный страж, наставница благая,Ты вождь крылатых, райских верениц,

путеводительница дорогая,разгадчица моих заветных снов,там — вечно та же, здесь — всегда другая,

прибежище, порука и покров!Мой падший дух, свершая дань обета,как ржавый меч, вдруг вырви из оков,

восхить, как факел, в мир, где нет запрета,где пламенеют и сжигают сны,до площадей торжественного света

иль до безгласных пажитей луны!Я знаю все: здесь так же безнадежно,здесь даже слезы наши сочтены,

здесь плачет свет, а тьма всегда безбрежна,под каждою плитой гнездясь, змеясвистит беспечно и следит прилежно,

все гибнет здесь, и гибну, гибну я;нас давит Враг железною перчаткой,поднять забрало каждый миг грозя,

и каждый лик очерчен здесь загадкой.Мы день и ночь вращаем жернова,но, как волы, не вкусим пищи сладкой.

Я знаю, здесь земля давно мертва,а вечны здесь блужданья без предела.бесплодно-сиротливые слова,

соль слез и зной в крови, и холод тела.Но Ты неопорочена одна,и Ты одна без зова низлетела,

улыбчива и без конца грустна,задумчива и, как дитя, безгневна,во всем и непостижна, и ясна,

и каждым мановением напевна.Где звуки, чтоб Тебя именовать?..Ты — пальма осужденных, Ты — царевна,

моя сестра, дитя мое и мать!..Ты создана блаженной и прекрасной,чтоб вечный свет крылами обнимать.

Всегда незрима и всегда безгласна,цветок, где луч росы не смел стряхнуть,Ты снизошла, дыша печалью ясной…

Безгрешна эта девственная грудь,и непорочны худенькие плечи,как грудка ласточки, как млечный путь.

Ты внемлешь и не внемлешь скудной речи,Ты, не нарушив кроткий мир чела,безгласно руки, бледные, как свечи,

вдруг надо мной, поникшим, подняла,и возле, словно белых агнцев стадо,мои толпятся добрые дела.

Вот белизны чистейшая усладавсе облекла в серебряный покров,и сердце чуть трепещет, как лампада;

легко струится покрывало снов,Твоих огней влекомо колыханьем,и млечный серп в венце из облаков.

К Твоим стопам приникнул с обожаньем.Ты дышишь все нежнее и грустнейнеиссякаемым благоуханьем.

И все благоухает, скорбь огней,печаль к Тебе склоняющихся сводов,восторг к Тебе бегущих ступеней

и тихий ужас дальних переходов…Вот, трепетом переполняя грудь,как славословья звездных хороводов,

благоволила Дама разомкнутьсвои уста, исполнена покоя:«Я — совершенство и единый путь!..

Предайся мне, приложится другое,как духу, что парит в свободном сне,тебе подвластно станет все земное,—

ты станешь улыбаться на огне!..Мои благоухающие слезыне иссякают вечно, и на мне

благоволенья Mater Doloros'bi.Люби, и станет пламя вкруг цвестипод знаменьем Креста и Белой Розы.

Но все другие гибельны пути!..Покинув Рай, к тебе я низлетела,чтоб ты дерзал за мною возойти,

бесстрашно свергнув грубый саван тела!Да будет кровь до капли пролита,и дух сожжен любовью без предела!..»

Замолкнула… Но даль и высотапоколебались от небесных кличей,и я не смел пошевелить уста,

но сердце мне сказало: «Беатриче!»

На «Vita Nuova» Данте