Борис Корнилов - Избранное Страница 13

1930

Каспийское море — Волга

Качка на Каспийском море. — Впервые: «Новый мир», 1931, № 2.

«Снова звезды пылают и кружатся…»

Снова звезды пылают и кружатся,ходят сосны, сопя и трубя,закрывая глаза от ужаса,я обманываю себя.

Милый тесть мой,Иван Иваныч,берегите мою жену,я опять пропадаю на ночь,словно камень иду ко дну.

Прямо падаем все от хохота,ничего не понять спьяна —это домики,это Охта,это правая сторона.

Боком,   гоголем,      чертом старым —наши песенки об одном, —разумеется, по гитарамходят рученьки ходуном.

Сукин сын,   молодой безобразник,дует в бубен,   а бубен — день…Нынче праздник,   и завтра праздник,только будет и буден день.

Только вспомню, как пел, бывало,под Самарою,под Москвой —чертов баловень,запевало,в доску парень, ребята, свой.

Задушевная песня-премиялегче ветра и ковыля,день за днем золотое времяпролетает шаля-валя.

— Купите бублики,гоните рублики,—песня аховая течет,и в конце концов от республикимы получим особый счет.

А по счету тому огуломпо заслугам и по деламнашу жизнь назовут прогуломс безобразием пополам.

Скажет прямо республика:   — Слушай,слушай дело, заткнись, не рычи, —враг на нас повалился тушей,вы же пьянствуете, трепачи.

Пота с кровью соленый привкуслипнет, тело мое грызя…И отвесит потом по загривкунам разáи еще разá.

Всё припомнит — растрату крови,силы, молодости густой,переплеты кабацкой кровлии станков заржавелый простой.

Покачнемся и скажем:   — Что ж этои к чему же такое всё,неужели исхожено, прожитопонапрасну, ни то ни сё?

Ни ответа,   ни теплой варежки,чтобы руку пожала нам,отвернутся от нас товарищиИ посмотрят по сторонам.

Да жена постареет за ночь,может, за две — не за одну.Милый тесть мой,Иван Иваныч,не сберег тымою жену.

<1931>

«Снова звезды пылают и кружатся…» — Впервые в книге «Все мои приятели».

Открытое письмо моим приятелям

Всё те же мы: нам целый мир чужбина;

Отечество нам Царское Село.

Мне дорожка в молодостьиздавна знакома:тут смешок,   тут выпивка,      но в конце концов —все мои приятели —все бюро райкома —Лешка Егоров,Мишка Кузнецов,комсомольцы Сормова, —   ребята —      иже с ними.Я — такой же аховый —парень-вырви-гвоздь…Точка —   снова вижу васглазами косымичерез пятилетье, большое насквозь.Ох, давно не виделись,   чертовы куклы, мы,посидеть бы вместе,покурить махры,вспомнить, между прочим,что были мы пухлымимальчиками-с-пальчиками —не хухры-мухры.В голос песня пели,   каблуками стукали,только от мороза на щеке слеза.Васька Молчанов —ты ли мне не друг ли?Хоть бы написал товарищу разá.Как писали раньше:   так-то вот и так-то…живу, поживаю —как на небеси…Повстречал хорошенькую —   полюбил де-факто,только не де-юре — боже упаси.

Утренняя изморозь —   плохая погода,через пень-колоду, в опорках живем,снова дует ветер двадцатого года —батальоны ЧОНастоят под ружьем.А в лесу берлоги,мохнатые ели,чертовы болота,на дыре — дыра,и лесные до смерти бандиты надоели,потому бандитам помирать пора.Осенью поляны   все зарею вышиты,ЧОНовский разведчик   выполз, глядит…Ишь ты,   поди ж ты,      что же говоришь ты —ты ль меня,   я ль тебя,      молодой бандит.Это наша молодость —школа комсомола,где не разучивают слова: «боюсь»,и зовут чужбиною   Царские Села,и зовут отечеством   Советский Союз.Точка —   ночью звезды      тлеют, как угли,с ЧОНа отечество   идет, как с туза…Васька Молчанов —ты ли мне не друг ли?Хоть бы написал товарищу разá.

Вы на партработе —   тяжелое делобрать за манишку бредущих наугад,как щенков натаскивать,чтобы завертелов грохоте ударных   и сквозных бригад.Я сижу и думаю —   мальчики что надо,каждый знает дело,   не прет на авось, —«Молодость и дружба» — сквозная бригадачерез пятилетье, большое насквозь.

Предположим вызов.   Военное времечко —встанут на границах особые полки.Офицеру в темечковлипнет, словно семечко,разрывная пуля из нашей руки.Все возьмем нахрапом —   разорвись и тресни,генерал задрипанный, замри на скаку…Может, так и будет,как поется в песне:«Были два товарищав одном они полку…»

Слова-ребятишки   падают, как шишки, —все мы дело делаем,   как и до сих пор;думку о разлуке вытрави и выжги,дело — наша встреча,веселый разговор.

Мы повсюду вместе —   мальчики что надо,будьте покойнички,каждый — вырви-гвоздь…«Молодость и дружба» — сквозная бригадачерез пятилетье, большое насквозь.

Всё на плечи поднялии в работу взяли,с дружбы и молодостиходим, как с туза…

Милые приятели —вы ли не друзья ли?Хоть бы написали товарищу разá.

1931

Открытое письмо моим приятелям. — Впервые: «Звезда», 1931, № 5, затем — в книге «Все мои приятели». Адресовано товарищам Корнилова по работе в Семеновском укоме комсомола. Реальное участие Корнилова в Частях Особого Назначения (ЧОН) не подтверждено.

Октябрьская

Поднимайся в поднебесье, слава, —не забудем, яростью горя,как Московско-Нарвская заставашла в распоряженье Октября.

Тучи злые песнями рассеяв,позабыв про горе и беду,заводило Вася Алексеевзаряжал винтовку на ходу.

С песнею о красоте Казбека,о царице в песне говоря,шли ровесники большого векадобивать царицу и царя.

Потому с улыбкою невольной,молодой с верхушки до подошв,принимал, учитывая, Смольныйпитерскую эту молодежь.

Не клади ей в зубы голый палецникогда, особенно в бою,и отцы седые улыбались,вспоминая молодость свою.

Ты ползи вперед, от пуль не падай,нашей революции краса.Площадь перед Зимнею громадойвспоминает наши голоса.

А министры только тары-бары,кое-кто посмылся со двора.Наши нападенья и ударыи сегодня помнят юнкера.

На фронтах от севера до югав непрерывном и большом боюзащищали парень и подругавместе Революцию свою.

Друг, с коня который пулей ссажен,он теперь спокоен до конца:запахали трактора на саженькости петроградского бойца.

Где его могила? На Кавказе?Или на Кубани? Иль в Крыму?На Сибири? Но ни в коем разеэто не известно никому.

Мы его не ищем по Кубаням,мертвеца не беспокоим зря,мы его запомним и вспомянемновой годовщиной Октября.

Мы вспомянем, приподнимем шапки,на мгновенье полыхнет огнем,занесем сияющие шашкии вперед, как некогда, шагнем.

Вот и вся заплаканная тризна,коротка и хороша она, —где встает страна социализма,лучшая по качеству страна.

<1932>