Поль Элюар - Стихи (перевод М. Н. Ваксмахера) Страница 2

ЛЮДИ И ИХ ЖИВОТНЫЕ

Ты устал от работы. Мечтай, отдыхай,Широко распахнув глаза и ладони,В пустыне,В пустыне, которая игры затеялаС животными – с бесполезными.

После порядка и беспорядка,В плоских полях, и в горбатых лесах,И в море, тяжелом и ясном,Мелькает животное – это твоя мечтаСтала поистине отдыхом.

ПОТРЕБНОСТИ ЖИЗНИ И ПОСЛЕДСТВИЯ СНОВ, ПРЕДВАРЯЕМЫЕ ПРИМЕРАМИ (1921)

Черная истина,Истина черная.Мертвеца выносят из дома, и пятится дом.Камень тверд, а мертвец не из камня(Впрочем, не новая истина).

Провидеть в деревьях доски,Провидеть в горах дороги,В лучшем возрасте – возрасте силы –Ткать железо, и камни месить,И украшать природуЧеловеческой красотою,Работать.

Хрупкий дождь черепицу держитВ равновесии. БалеринаНикогда не научитсяЛиться и прыгать,Как дождь.

Земля – половина мира,Покойник в земле – половина другая,Звездная россыпь –Общее завтра.

Прекрасно в счастье,Уродливо в несчастье,Зримо для слепых.

Тень снеговая,Белое сердце, бедная кровь, сердце ребенка.

Дни несхожи, прозрачны одни, а другиеНенастны.Небо, раскрытые руки, готовность принятьНебо.

ПОТРЕБНОСТИ ЖИЗНИ

Я лампу забросил в сад, чтобы стало светлее в саду, и улегся. Грохотвсе взбаламутил вокруг Спят мои уши. Свет в мои двери стучится.

ПОСЛЕДСТВИЯ СНОВ

Молчальники лгут; – говори.Я право, взбешен оттого, что одни говорю,Оттого, что слова мои тонут,Заблужденья рождая,

Моя дорогая.

Руки, руки его – это ветви без листьев, корд, тяжкого неба и заморскихцветов, руки ясные словно узорный мороз.

Жюльену Вокансу

Тот же день предвечерней порой. Легкая, ты чуть заметно шевелишься, и так же легко, так же тихо шевелятся море, песок.

Нас восхищает строй вещей, и камней, и прозрачных оттенков, и часов. А тень исчезает, и с ней исчезает мучительный привкус чего-то неясного.

Вечер, благородством окрашено небо. Все кругом задремало в огне, угасает огонь.

Вечер. Море но светится больше, и, как в далекие времена, ты могла бы улечься в него и заснуть.

Жоржу Рибмон-Дессеню

Легко, осторожно он ложится на тротуар –Тротуар срывается с места на огромнейшейскорости.Он садится на землю –Взлетает земля.Отдохнуть он надеется только на макушкахсвоих детей,Он их ждет терпеливо.

ГРАД СКОРБИ (1926)

ПОВТОРЕНИЯ

Сердце на дереве, хочешь – сорви его с ветки,Улыбка и смех, смех и безмерная нежность.Побежденный, ты – победитель, ясноликий и чистый, как ангел,Вместе с деревьями ты устремляешься в небо.Красавица плачет вдали, она бы хотела бороться,Но, распростертая возле холма, подняться не в силах,И какое бы ни было небо над ней – прозрачное, хмурое, –Ее увидав, не влюбиться в нее невозможно.Дни, точно пальцы, лениво фаланги согнули,Цветы увядают, с дождями колосья в разлуке.Инея ждет раскаленное тело июля.

Взглянуть глазами покойника. Расписать белизну фарфора.Музыка, голые белые руки.Ветры сливаются с птицами – небо изменится скоро.

В тишине ее тела таилсяСнежный цветок пушистыйУ нее на плечах лежалаПятном молчанья и розыТень ее ореолаЕе певучие гибкие рукиСвет преломляли

Бессонная она воспевала минуты.

Песка тончайшего чудоЛистья цветы пронзаетРасцветает в плодахЗаполняет сумрак

Все наконец распылилосьВсе изменяется таетРазбивается исчезаетСмерть отступает

НаконецСамый свет теряет свою природуСтановится жаркой звездою голодной воронкойУтрачивает лицоИ краски

Молчаливый слепойОн везде одинаков и пуст.

УМИРАТЬ ОТТОГО, ЧТО НЕ УМИРАЕШЬ

Чтобы все упростить, посвящаю мою последнюю книгу Андре Бретону

П. Э.

Встала она на веках моих,Косы с моими смешав волосами,Форму рук моих приняла,Цвет моих глаз вобралаИ растворилась в моей тени,Как брошенный в небо камень.

Всегда у нее открыты глаза,Они не дают мне спать.Грезит она среди белого дня,Она заставляет меня смеяться,Смеяться, и плакать, и говорить,Хоть нечего мне сказать.

Слезы в глазах, и на сердце горе,Постылое горе, унылые слезы,Живой человек, ничего он не просит,Печален в тюрьме и печален на воле.

Погода печальна, и ночь беспросветна,Слепого не выгонишь в темень такую.А сильный в тюрьме, а слабый у власти,Жалок король, королева на троне.

Улыбки и вздохи, гниют оскорбленьяВ устах у немых и в глазах у трусливых.Не трогайте здесь ничего – обожжетесь!

Держите-ка лучше руки в карманах.

Смутная тень.Все несчастья на свете,А над ними любовь мояПсом бесприютным.

Я хорошо это знаю.

У отчаянья крыльев нет,И у любви их нет,Нет лица,Они молчаливы,Я не двигаюсь,Я на них не гляжу,Не говорю им ни слова,И все-таки я живой, потому что моя любовьи отчаянье живы.

МАЛЕНЬКИЕ ПРАВЕДНИКИ

Над домом смехаКружится птица и в крыло смеется.И мир так легок,Что никак не усидит на месте,Так весел,Что ему не нужно ничего.

В сети жизни твоей попалась природа.Дерево – твоя тень – обнажает плоть свою: небо.У дерева голос песка, жесты ветра.И все, что ты говоришь, у тебя за спиною дышит.

НОВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

Клинками сна в ночи проведенаВолшебная черта, и мы опять чужие.Любой медали фальшь насует пред алмазом.Под небом яростным невидима земля.

Лик сердца потерял живые краски,Снега ослеплены, и солнце ищет нас,Но горизонт распахивает крылья,И заблуждения бегут от наших глаз.

Рты прошли извилистый путьОгненных звездных стакановИ в колодце последней искрыВыпили сердце молчанья.

И никакая смесь не нелепа –Вы здесь творца языка найдете.Он в своих детях себя убивает,Он сотней имен нарекает забвенье.

Когда дно стакана пустеет,Когда дно стакана вянет,Натыкаются рты на стаканТочно на смерть.

Дождливые, медлительные дни,Дни треснувших зеркал, потерянных иголок,Дни тяжких век в ограде горизонта,Часов безликих дни, глухого плена дни.

Мой дух, еще вчера сверкавший средь цветов,В густой листве, – сегодня гол, как чувство,И позабыл зарю, и головой попик,Глядит на плоть свою, послушную, чужую.

Однако видел я прекрасные глаза,Серебряных богов, в руках сапфир державших,Да, истинных богов, крылатых птиц землиИ ясных вод, я видел их, я видел.

И крылья их – мои. Ничто во всей вселеннойНе существует, только их полет,И он мои печали прочь несет,Полет планет, земли, и звезд полет, и камня,И мысль моя на жизни и на смерти –

На двух крылах, на двух волнах плывет.

Ласкай горизонты ночи, ищи ее сердце черно-янтарное – скоро заряснова плотью оденет его. Пусть ночь в глаза твои вложит невинные мысли, пламя,крылья – и такую зеленую зелень, какой никогда не выдумать солнцу.Нет, не ночи тебе не хватает, но могущества ночи.

Я упал с высоты исступления, я измучен до неузнаваемости, но я все ещезамечаю вас, шумливые женщины, молчаливые звезды, я всегда вас замечу.Безумие.И тебя, кровь созвездии струится в тебе, их свет тебя держит. На цветахты с цветами растешь, на камнях ты с камнями.Белизна потускневшая воспоминаний, вся в слезах, будто в звездах.Погиб.

Оно рассеивает свет,Оно показывает нам вещ_е_й нагую суть,Оно отказывает нам в возможности на миготвлечься,Оно – что камень,Твердый каменьДвижения и взгляда,В его холодном блеске дрожат и тают маски,И то, что схвачено руками, гнушается принятьчужую форму рук,И то, что было ясным и понятным, исчезает,Сливается с ветрами птица,И небо – со своею сутью голубой,И человек – с судьбой.

Если я вам говорю, что я от всего отрешился,Это значит – не стала она плотью от плоти моей,Я похвастаться этим не мог никогда,Это неправда,И промозглый туман, где барахтаюсь я, –Он обо мне и не знает.

Веер губ ее, мерцание глаз –Только я, я один вам об этом могу рассказать,Только я, я один окруженЭтим зеркалом легким, таким неприметным,что воздухСквозь меня протекает легко,У него живое лицо,

Любящее и любимое, твое родное лицо,И тебе, не имеющей имени, тебе, кого люди не знают,Море молвит: "Ты выше меня", небо молвит:"Ты выше меня",Звезды ловят тебя, тучи ищут тебя,И кровь самых лучших мгновений,Кровь немыслимой щедрости,Поднимает тебя на радужных крыльях своих.Я воспеваю великую радость тебя воспевать,Великую радость тобой обладать или не обладатьтобою,Радость пою, с которой тебя ожидаю, чистоту,с которой тебя узнаю,Ты отменяешь забвенье, надежду, незнанье,Отменяешь отсутствие и рождаешь меня на свет,Я пою, чтобы петь, я люблю тебя, чтобы петьТайну, в которой любовь меня создаети себя выпускает на волю.

Если я вам говорю, что я от всего отрешился,Это значит – не стала она плотью от плоти моей,Я похвастаться этим не мог никогда,Это неправда,И промозглый туман, где барахтаюсь я, –Он обо мне и не знает.

Веер губ ее, мерцание глаз –Только я, я один вам об этом могу рассказать,Только я, я один окруженЭтим зеркалом легким, таким неприметным,что воздухСквозь меня протекает легко,У него живое лицо,

Любящее и любимое, твое родное лицо,И тебе, не имеющей имени, тебе, кого люди не знают,Море молвит: "Ты выше меня", небо молвит:"Ты выше меня",Звезды ловят тебя, тучи ищут тебя,И кровь самых лучших мгновений,Кровь немыслимой щедрости,Поднимает тебя на радужных крыльях своих.Я воспеваю великую радость тебя воспевать,Великую радость тобой обладать или не обладатьтобою,Радость пою, с которой тебя ожидаю, чистоту,с которой тебя узнаю,Ты отменяешь забвенье, надежду, незнанье,Отменяешь отсутствие и рождаешь меня на свет,Я пою, чтобы петь, я люблю тебя, чтобы петьТайну, в которой любовь меня создаети себя выпускает на волю.

Ты чиста, ты еще чище, чем я.

Твои оранжевые волосы в пустоте вселенной,В пустоте цепенеющих стекол молчанияИ темноты, где мои голые руки твое отражение ищут.

Сердце твое химерической формы,И любовь твоя схожа с моим ушедшим желанием.О душистые вздохи, мечты и взгляды.

Но со мной ты была не всегда. Моя памятьХранит удрученно картину твоего появленияИ ухода. Время, точно любовь, обойтись не умеетбез слов.

Твой златогубый рот звенит в моей груди,И так прекрасен строй твоих речей лучистых,Что в чистой глубине моих ночей смертельныхСквозь мерный гул миров мне слышен голос твой.

На шелковой заре вползает в жилы холод,И нега жалобно цепляется за сны,И теплые тела дрожат, осужденыВесь день в себе нести свое живое сердце.

Я в память погружаюсь, как в туман,Себя не вижу я, тебе одной послушен,Ловлю твои слова и не могу разрушитьДосуги жуткие – плоды твоей любви.

ЛЮБОВЬ ПОЭЗИЯ (1929)