Кирилл Алейников - Дар речи (сборник) Страница 2

багрянородная! родная!

…Багрянородная!Родная!Хромыхрябинкровавыйвзбрызг!

Сквозь стужу,крылья обдирая,Орланрванулсяизавис.

И ледянуюпрорубь небаПытаясь вычерпатькрылом,Весь в хлопьяхутреннего снега,Не удержав,из клюваонКрикобронилтяжёлымкамнем…И напролом,отвесно,вниз,Крикрухнулв ледяное пламяНад озеромвзлетевшихбрызг…

упала замертво заря…

Упала замертво заря. Чадит звезда.Я вырвал день – черновика страницу.Вбежала полночь, чуть не опоздав,Опять моей бессонницы напиться.

Мой почерк, неизвестно почему,Заковыляв неверною походкой,Прервал свой шаг… Я вслушался во тьму,Из немоты которой воздух соткан.

В окно мне постучала тишина.А может, это звёзд сердцебиение?А может, это космос прошепталГубами ледяными откровение?

Но что бы это ни было – одинЯ слышу ночи мерное дыхание,И на её распахнутой грудиМладенцем засыпает мироздание.

с пьяной русской безутешной удалью…

С пьяной русской безутешной удалью,Откулачив градинами луг,Над покосом дальним тучи сгрудились,Обнимаясь молниями рук.

По раскисшей глинистой распутице,Не разжав разбитых в слякоть губ,Осень – груду неба, словно узница,Спотыкаясь, тащит на горбу.

Я смотрю в глаза озёр незрячие.Облака в них – вереницей лицТех, что жизнь мою переиначили,Как воспоминанья пронеслись.

Но душа моя не растревожитсяИ не дрогнет, от потерь устав.Жизнь моя, неизъяснимо сложная,Стала вдруг немыслимо проста:

Сумерки. Тетрадь. Уединение.Гладь листа бездонна и чиста.Россыпью идут на дно сомнения,Черновик души перелистав.

А вокруг поникла, отрешённаяОт всего земного, красотаИ монашкой, верой обожжённою,Пала у незримого креста.

письмена прошлогодней листвы

Жара. Удушье. Август страшен.Деревня пересохшим ртомГлотает пыль.Язык иссохшего ручьяШершав.И зной гудит, как шершень,Над лошадиной шкурой пашни.

Нищенка осень,Пустившая всё свое золотоПо ветру.Замёрзшие обелиски полыни.Надломленный крик орланаРасползается трещинойПо ледяной кромке облака.

Туман идет по изледи озерШироким шагом.ЗвёздыОстры и холодны.Изломы горЗастыли,Словно крик окаменелый.

Ранние звезды угольямиВыкатились из очага заката.Одна – тлеет рядом с вулканом.Смотри:Его вершина задымиласьУгломСжигаемого любовного письма!

Пути познания пустынны.ВороньёмДорогу вымостилСгущающийся вечер.ШиповникС обмороженных ветвейНа лёд роняет ягоды молчанья.

ЗимойЗвёзд в небеМеньше, чем ночей,Пережитых в одиночестве…Вновь по твоим следамЯ выпускаю гончих памятиВ заснеженную долину воспоминаний.

Пустопорожье.В аршинной сажени снеговУвяз мой голос.И телега, полная слов,СтынетПосредиЗавьюженного поля.

зима безымянная

На простуженной дороге,Где, впряжен в пустые дроги,Месяц топчется двурогий,Ветер – сжал кулак

И пошёл искать в ненастьях,У кого тепло украсть бы,Звёзды задувает, гасит,Прячет в буерак.

Ты – сестра родная ветру,Кружишь снежной круговертью,Рука об руку со смертью,Вьёшь – ворожея!

Путнику дорогу скроешь,Заведёшь, в снегу зароешь,Запоёшь, завьёшь, завоешь,Словно плачея.

Ты нашёптываешь сказки,Прибаутки и побаски,В скоморошьей прячешь маскеБледное лицо…

Сыпь же полными горстямиСмех ядрёный с бубенцами,Одари гостей на памятьСвязками песцов!

Необъятна, неотступна,Безымянна и беспутна,Ослепи своей преступнойДикой красотой!

В пушняке расшивов снежныхСбрось небрежные одежды,Объявись бесстыдной, грешной,Праведной, святой.

Вся в предчувствии разлуки,В смертной стуже, в смертной муке,Заломи деревьям рукиИ, невдалеке

Полынью переступая,Оступись, скользни по краю;Мёрзлых губ не разжимая –Захлебнись в реке.

стынет день над заснеженным полем…

Стынет день над заснеженным полемОтколовшейся глыбою льда.Мёртвых елей корявые кольяОцепили продроглую даль.

Ни шахмы[2], ни пути, ни распутья,Лишь порожний простор да голынь.Молча, кутаясь в листьев лоскутья,Бьёт поклоны старуха – полынь.

Холод вкрадчив. Снега нелюдимы.Исчезая в пространстве пустом,Он шагает в зимы сердцевинуС перекошенным песнею ртом.

Вязнет песня, хрипит, не поётся,Пилит горло беззубой пилой.В ледовитой тиши раздаётсяКаторжанский немеркнущий вой

И летит в помутнелое небо,Где расправила крылья беда…Смерть идёт в хлопьях свежего снега.…И в зрачках замерзает вода.

и налетает утро выклевать звезд глаза…

…ИналетаетутроВыклеватьзвёздглаза!Сопкиобвил рассветПрожелтьюросомашьей!В снежных поляхлеглаМёрзлаябороздавдоль ледяной реки,Споткнувшейся иупавшей.Взрывчатоивнезапно(Как из-под снега –глухарь)Ветерломаетритм,Жертвув зрачкесужая,Жадноглотаетрифмы,Клёкотомгонитхмарь,С оледенелого воздухаПосвистомстружкуснимает.ИналетаютзвукиЖёсткие,как наждак,Как ледоходный трескРек,по швам разошедшихся,С криками,гвалтом,гомономНад тушей стихакружатИопадают внизКаплямикровимедвежьей…

небесная охота

Кедрачей замёрзшая пехотаОсадила лысой сопки твердь.В небесах объявлена охота –Тучи в клочья рвёт луна-медведь.

Вздулись жилы под корой деревьев –Тяжелы рогатины ветвей.Звёзды метят прямо в подреберьеЛезвиями кованых лучей.

Лес застыл, косматый и зловещий,Разразившись гулкой тишиной.Захлестнул, ожёг осине плечиПар из горла – выстрел холостой.

Вдох глубок. Глоток сырого небаЛедовитой ночью полнит грудь.Яростная, огненная ВегаСквозь пространство прожигает путь.

Я – свидетель: в самой вышине,На вершине всей небесной кручиБьётся в беспросветной тишинеТайный пульс созвездий и созвучий!

И луна, дика и неподвластна,Гонит прочь густые облака.Языками морды опоясав,Лижут ветры рваные бока.

Разорвав и окровавив свору,Косолапо в белую зарюКатится луна по косогоруНапролом – навстречу ноябрю.

часть 2

кража сердца со взломом

ты вбежала с мороза – смешлива, свежа…

А. А.

Ты вбежала с мороза – смешлива, свежа,С хрупких плеч заструились в ладони мехаКочевого камчатского зверя…

И, покинув надломленных плеч твоих твердь,Мех остался в руках пламенеть и звенеть,В смерти зверя меня разуверив…

Твоей речи распутный и каверзный вздор,И одежд полуснятых раздор и разорЗашипят, шелестя языками…

Ты простёрлась упавшею вдаль бороздой,Наши губы играют всерьёз вразнобой,Как бездарные музыканты…

Но в глазах твоих – пар ледяной полыньи,И загублены кольцами пальцы твои,Холодны и хрупки, словно иней …

Мне остались концы перепутанных рек,За окном – залежалый, истоптанный снег,Изувеченный, неугасимый…

в тебе есть всё: и речь таёжных рек…

А. А.

В тебе есть всё: и речь таёжных рек,И хрупкость льда под пальцами ребёнка,И белизной неугасимый снегУкрыл излом твоей ключицы тонкой.

В тебе сошлись надменная зимаИ тронутые оттепелью губы;Отводишь обнажённые глазаИ прячешь… От стыда ли? От испуга?

Твоей косы уснувшей расплестиНе суждено. Глотая жадно звуки,Мне ложь глаза безжалостно слепитНа берегу излучины разлуки.

Мне холодно. Слова уходят прочь.И почерк мой уходит вслед за ними.Всю напролет незыблемую ночьЯ промолчу твое простое имя.

твои поцелуи наивны и безоружны…