Яков Полонский - Стихи Страница 21

Н. И. ЛОРАНУ**

Друг! По слякоти дорожнойЯ бреду на склоне лет,Как беглец с душой тревожной,Как носильщик осторожный,Как измученный поэт.

Плохо вижу я дорогу;Но шагая рядом, в ногуС неотзывчивой толпой, —Страсти жар неутоленной,Холод мысли непреклонной,Жажду правды роковойЯ несу еще с собой.

Разливается по жиламЖар и жгучий холодок…Или ношу не по силамВзял я на душу, — ходок?Или ноша эта сталаТяжелее и гнететОт осенних непогод? —Ум тупеет, грудь устала,Чувство стынет в этой мгле,Что зари сиянье прячет,И дождит, как будто плачет,Расстилаясь по земле.

Но, поверь мне, ноша этаМне была бы нипочем,Если б только было летоИ дышалось бы теплом.Мне б казался путь не долог,Если б солнечных небесГолубой прозрачный пологОкаймлял зеленый лес;Если б в поле пели птицы,А за пашней, на юру,Полоса густой пшеницыКолыхалась по ветру.

Не простыл бы жар сердечный,Я б надеждою беспечнойДух мой втайне веселил…И меня б, с утратой сил,По дороге к правде вечнойХолод мысли не знобил.

ОРЕЛ И ГОЛУБКА**

Посв. Я. К. Гроту

Вздымая волны, над заливомШла к ночи буря, — гром гудел…За облака, навстречу ливня,Орел с добычею летел:В свое гнездо, не внемля грому,Крылами рассекая мглу,Он нес в когтях своих голубкуИ опустился на скалу.

За ним мерцали на закатеВершин незыблемых снега,Под ним клубились тучи — пенаПосеребрила берега.Ручьи скакали по каменьям,Орлы кричали… НикомуНе откликался он и слушал,Как жертва плакалась ему…

В его копях, дрожа и жмурясь,Она молила: «Отпусти…»И внял мольбам великодушныйОрел и молвил ей: «Лети!»И радостно, своей свободыПочуя миг, как снежный ком,С размаху брошенный, голубкаРванулась вдаль, мелькнув крылом,

И полетела; — закружилась,Ища родных ей берегов,И погрузилась в водянуюПыль между волн и облаков,И сделалась добычей бури —Добыча мощного орла…Увы, бездушная стихияЕе молитв не приняла…

Как мотылек, дождем прибитый,Едва мелькая в бурной мгле,Она исчезла в серой пенеВалов, несущихся к скале;На той скале все тот же мощныйОрел державно отдыхал,Порой свой клюв точил, пороюЛениво крылья расправлял.

И думал он: авось под утроСтихий угомонится вой,И выпрыгнет на солнце серна,И гуси взмоют над водой…А там, где конь пылил дорогу,Стада потянутся в кусты…И мне потребную добычу —Господь укажет с высоты…

А. А. ФЕТ

Нет, не забуду я тот ранний огонек,Который мы зажгли на первом перевале,В лесу, где соловьи и пели и рыдали,Но миновал наш май — и миновал их срок.О, эти соловьи!.. Благословенный рокУмчал их из страны калинника и елейВ тот теплый край, где нет простора для метелей.И там, где жарче юг и где светлей восток,Где с резвой пеною и с сладостным журчаньемПо камушкам ручьи текут, а ветерокРазносит вздохи роз, дыша благоуханьем,Пока у нас в снегах весны простыл и след,Там — те же соловьи и с ними тот же Фет…Постиг он как мудрец, что если нас с годамиВлечет к зиме, то — нам к весне возврата нет,          И — улетел за соловьями.И вот, мне чудится, наш соловей-поэт,Любимец роз, пахучими листамиПрикрыт, и — вечной той весне поет привет.Он славит красоту и чары, как влюбленныйИ в звезды и в грозу, что будит воздух сонный,И в тучки сизые, и в ту немую даль,Куда уносятся и грезы, и печаль,И стаи призраков причудливых и странных,          И вздохи роз благоуханных.Волшебные мечты не знают наших бед:Ни злобы дня, ни думы омраченной,Ни ропота, ни лжи, на все ожесточенной,Ни поражений, ни побед.Все тот же огонек, что мы зажгли когда-то,Не гаснет для него и в сумерках заката,Он видит призраки ночные, что ведутСвой шепотливый спор в лесу у перевала.Там мириады звезд плывут без покрывала,И те же соловьи рыдают и поют.

У ДВЕРИ**

Посвящается А. П. Чехову

Однажды в ночь осеннюю,          Пройдя пустынный двор,Я на крутую лестницу          Вскарабкался, как вор.

Там дверь одну заветную          Впотьмах нащупал яИ постучался. — Милая!          Не бойся… это я…

А мгла в окно разбитое          Сползала на чердак,И смрад стоял на лестнице,          И шевелился мрак.

— Вот-вот она откликнется,          И бледная рукаМеня обнимет трепетно          При свете ночника.

По-прежнему, на грудь ко мне          Склонясь, она вздохнет,И страстный голосок ее          Порвется и замрет…

Она — мой друг единственный,          Она — мой идеал!И снова в дверь дощатую          Я тихо постучал.

— Прости меня, пусти меня,          Я дрогну, ангел мой!Измучен я, истерзан я          Сомненьем и тоской.

И долго я стучался к ней —          Стучался, звал и — вдругЗа дверью подозрительный          Почудился мне стук.

Я дрогнул и весь замер я,          Дыханье затая…— Так вот ты как, — изменница!          Лукавая змея!

Вдвоем ты… но… безумец я!          Очнуться мне пора…Здесь буду ждать соперника          До позднего утра.

Все, все, чему так верил я, —          Ничтожество и ложь!Улика будет явная —          Меня не проведешь…

Но притаив дыхание,          Как сыщик у дверей,Я не слыхал ни шороха,          Ни скрипа, ни речей…

— О гнусность подозрения!          Искупит ли винуОтрадная уверенность          Застать ее одну.

И, сердцем успокоенный,          Я понял, что онаМоим же поведением          Была оскорблена.

Недаром в час свидания          У лестницы, внизу,Подметил я в глазах ея          Обидную слезу.

Не я ль — гордец бесчувственный! —          Сознался ей, как трус,Что я стыжусь любви моей,          Что бедности стыжусь…

Проснулась страсть мятежная,          Тоской изныла грудь;Прости меня, пусти меня,          Слова мои забудь.

Но чу!.. Опять сомнение!..          Не ветер ли пахнул?Не мышь ли? не соседи ли?          Нет! — Кто же так вздохнул?

Так тяжко, так мучительно          Вздыхает смерть одна —Что, если… счеты с жизнию          Покончила она?

Увы! Никто не учит нас          Любить и уповать;А яд и дети малые          Умеют добывать.

Мерещился мне труп ее,          Потухшие глазаИ с горькой укоризною          Застывшая слеза.

Я плакал, я с ума сходил,          Я милой видел тень,Холодную и бледную,          Как этот серый день.

Уже в окно разбитое          На сумрачный чердакГлядело небо тусклое,          Рассеивая мрак.

И дождь урчал по желобу,          И ветер выл, как зверь…Меня застали дворники          Ломившегося в дверь.

Они узнали прежнего          Жильца и, неспростаХихикая, сказали мне,          Что комната пуста…

С тех пор я, как потерянный,          Куда ни заходил,Все было пусто, холодно…          Чего-то — след простыл…

ЛЕБЕДЬ