Самуил Маршак (пер.) - Английская поэзия Страница 33

НИЧЕГО

С приветом я к вам посылаюПегаса — конька своего.Спросите, чего я желаю,И я вам скажу: ничего!

Простите беспечность поэта.Дышу я — и только всего.А шум деловитого светаНе стоит подчас ничего.

Процентщика мучат тревоги.Червонец — его божество.Но вот подведет он итоги —И что же найдет? Ничего.

Отвешивать должен поклоныВельможа-старик для того,Чтоб графской добиться короны.А что ему в ней? Ничего.

Унылая ряса пресвитера —Заветная цель одного.Другой добивается митры.А суть-то одна: ничего.

Влюбленному жизни дорожеНа свете одно существо.Но вот он женился — и что жеНашел под тряпьем? Ничего.

Рифмует поэт беспокойныйИ верит: его мастерствоТоржественных лавров достойно.А что его ждет? Ничего.

Храбрится буян, угрожая,Но тщетно его хвастовство,И, кроме свирепого лая,Не жди от него ничего.

Не верит поэту девица —Ни просьбам, ни вздохам его,Но скоро она убедится,Что страшного нет ничего.

Ей по сердцу ласки поэта.Упрямец достиг своего.А что обещал ей за это?По правде сказать, ничего…

Священник громит за невериеС амвона ее и его.Но попусту бьет артиллерия —Поправить нельзя ничего.

Прощайте! У бурного моряЯ жду корабля своего.И, если погибну я вскоре,Что вам эта смерть? Ничего.

Останусь готовым к услугамДо смертного дня моего —Коль есть у вас что-нибудь, — другом,И другом, коль нет ничего!

ДВЕ СОБАКИ

Где в память Койла-короляЗовется исстари земля,В безоблачный июньский день,Когда собакам лаять лень,Сошлись однажды в час досугаДва добрых пса, два верных друга.

Один был Цезарь. Этот песВ усадьбе лорда службу нес.И шерсть и уши выдавали,Что был шотландцем он едва ли,А привезен издалека,Из мест, где ловится треска.Он отличался ростом, лаемОт всех собак, что мы встречаем.

Ошейник именной, с замком,Прохожим говорил о том,Что Цезарь был весьма почтенным.И просвещенным джентльменом.

Он родовит был, словно лорд,Но — к черту спесь! — он не был гордИ целоваться лез со всякойЛохматой грязною собакой,Каких немало у шатровЦыган — бродячих мастеров.

У кузниц, мельниц и лавчонок,Встречая шустрых собачонок,Вступал он с ними в разговор,Мочился с ними на забор.

А пес другой был сельский колли,Веселый дома, шумный в поле,Товарищ пахаря и другИ самый преданный из слуг.

Его хозяин — резвый малый,Чудак, рифмач, затейник шалый —Решил — кто знает, почему! —Присвоить колли своемуПрозванье «Люат». Имя этоНосил какой-то пес, воспетыйВ одной из песен иль балладТак много лет тому назад.

Был этот Люат всем по нраву.В лихом прыжке через канавуНе уступал любому псу.Полоской белой на носуСамой природою отмечен,Он был доверчив и беспечен.

Черна спина его была,А грудь, как первый снег, бела.И пышный хвост, блестящий, черный,Кольцом закручен был задорно.

Как братья, жили эти псы.Они в свободные часыМышей, кротов ловили в поле,Резвились, бегали на воле

И, завершив свой долгий путь,Присаживались отдохнутьВ тени ветвей над косогором,Чтобы развлечься разговором.

А разговор они велиО людях — о царях земли.

Ц е з а р ь

Мой честный Люат! Верно, тяжкийУдел достался вам, бедняжки.

Я знаю только высший круг,Которому жильцы лачугДолжны платить за землю птицей,Углем, и шерстью, и пшеницей.

Наш лорд живет не по часам,Встает, когда захочет сам.Открыв глаза, звонит лакею,И тот бежит, сгибая шею.Потом карету лорд зовет —И конь с каретой у ворот.Уходит лорд, монеты прячаВ кошель, длинней, чем хвост собачий,И смотрит с каждой из монетГеорга Третьего портрет.

До ночи повар наш хлопочет,Печет и жарит, варит, мочит,Сперва попотчует господ,Потом и слугам раздаетСупы, жаркие и варенья, —Что ни обед, то разоренье!

Не только первого слугуЗдесь кормят соусом, рагу,Но и последний доезжачий,Тщедушный шут, живет богаче,Чем тот, кто в поле водит плуг.А что едят жильцы лачуг, —При всем моем воображеньеЯ не имею представленья!

Л ю а т

Ах, Цезарь, я у тех живу,Кто дни проводит в грязном рву,Копается в земле и в глинеНа мостовой и на плотине,Кто от зари до первых звездДробит булыжник, строит мост,Чтоб прокормить себя, хозяйкуДа малышей лохматых стайку.

Пока работник жив-здоров,Есть у ребят и хлеб и кров,Но если в нищенский приютПодчас болезни забредут,

Придет пора неурожаевИль не найдет бедняк хозяев, —Нужда, недуги, холодаСемью рассеют навсегда…

А все ж, пока не грянет буря,Они живут бровей не хмуря.И поглядишь, — в конце концовНемало статных молодцовИ прехорошеньких подружекВыходит из таких лачужек.

Ц е з а р ь

Однако, Люат, вы живетеВ обиде, в нищете, в заботе.А ваши беды замечатьНе хочет чопорная знать.Все эти лорды на холопов —На землеробов, землекопов —Глядят с презреньем, свысока,Как мы с тобой на барсука!

Не раз, не два я видел дома,Как управитель в день приемаВстречает тех, кто в точный срокЗа землю уплатить не мог.Грозит отнять у них пожитки,А их самих раздеть до нитки.Ногами топает, кричит,А бедный терпит и молчит.Он с малых лет привык боятьсяМошенника и тунеядца…

Не знает счастья нищий люд.Его удел — нужда и труд!

Л ю а т

Нет, несмотря на все напасти,И бедняку знакомо счастье.Знавал он голод и мороз —И не боится их угроз.Он не пугается соседстваНужды, знакомой с малолетства.

Богатый, бедный, старый, юныйВсе ждут подарка от фортуны.А кто работал свыше сил,Тем без подарка отдых мил.

Нет лучшей радости на свете,Чем свой очаг, жена и дети,Малюток резвых болтовняВ свободный вечер у огня.А кружка пенсовая с пивомЛюбого сделает счастливым.Забыв нужду на пять минут,Беседу бедняки ведутО судьбах церкви и державыИ судят лондонские нравы.

А сколько радостей простыхВ осенний праздник всех святых!Так много в городах и селахЗатей невинных и веселых.Людей в любой из деревеньРоднит веселье в этот день.Любовь мигает, ум играет,А смех заботы разгоняет.

Как ни нуждается народ,А Новый год есть Новый год.Пылает уголь. Эль мятежныйКлубится пеной белоснежной,Отцы усядутся кружкомИ чинно трубку с табакомПередают один другому.А юность носится по дому.Я от нее не отстаюИ лаю, — так сказать, пою.Но, впрочем, прав и ты отчасти.Нередко плут, добившись власти,Рвет, как побеги сорняковИз почвы, семьи бедняков,

Стремясь прибавить грош к доходу,А более всего — в угодуОсобе знатной, чтобы с нейСебя связать еще тесней.

А знатный лорд идет в парламентИ, проявляя темперамент,Клянется — искренне вполне —Служить народу и стране.

Ц е з а р ь